Новый мир. Живые и мертвые

— Ты, придурок, совсем сбрендил? То есть она носится здесь без отдыха и перерывов, а вы все смотрите? А ничего, что она умереть может? Жень, а ты чего молчишь? Почему ему не сказала?

Я замялась. Меня шатало, и я никак не могла сфокусировать взгляд. В какой-то момент меня накрыло окончательно, и я блеванула прямо на Лекса. Со стороны послышались смешки. Я испуганно пискнула, предчувствуя расправу, но потом случилось неожиданное. Меня повело в сторону. Я уже приготовилась встретиться с асфальтом, но чьи-то сильные руки не дали этому случиться.

— Олеся? Что с ней? — взволнованно вскрикнул Лекс, а смех моих любимых “друзей” мигом затих.

— Меньше слов. Давай ее в больничный корпус отнесем.

— Но я не понимаю. Раньше никогда такого не было!

— Но и нагрузок наверняка таких ты тоже не давал, верно? Нельзя ей перенапрягаться. Хотя в нынешней ситуации это, конечно, невозможно, но хотя бы можно было не добавлять человеку трудностей? Или ты хочешь, чтобы она не дожила до следующего года?

Услышав слова моей грозной подруги, Лекс моментально встрепенулся и рванул в сторону больницы. Там он влетел в кабинет Якова Давидовича, но мужчины на месте не оказалось. Друг взвыл, но быстро смог взять себя в руки и, аккуратно положив меня на кушетку, вылетел в коридор.

Зрение все никак не хотело возвращаться. Да, такое случалось раньше, и не раз. Я всегда знала, что вряд ли доживу до пенсии. И окружающие мне постоянно об этом напоминали. Я пыталась храбриться, спорила с ними, из вредности снова и снова повторяла, что всех переживу, но в глубине души понимала: долгожителем мне не стать. Но я все-таки рассчитывала увидеть, как Аня выходит замуж, а еще понянчить внуков хотя бы пару лет.

Я закрыла глаза и предалась воспоминаниям. Я всегда была слабой. В детстве часто болела. Именно из-за этого у меня практически не было друзей. Кому охота возиться с девчонкой, которую чаще в поликлинике увидеть можно, чем в школе? Годам к двенадцати все стало меняться в лучшую сторону, и я даже стала верить, что все болезни остались в прошлом, но ошиблась.

Беременность снова подкосила мое здоровье. Постоянные стрессы из-за неопределенности с Марком, тяжелая работа в магазине, потом смерть мамы… Все это не могло не сказаться на моем измученном организме. Роды проходили очень тяжело. Даже огромные деньги мужа не смогли спасти нас с Аней от реанимации. К счастью, дочка быстро пошла на поправку, а вот у меня начались серьезные проблемы. То, что я больше не смогу забеременеть, я узнала при выписке.

Если честно, данная новость меня несильно удивила, ведь у меня могло вообще не быть детей, если бы в начале беременности я поддалась на уговоры окружающих и сделала аборт. Об этом мне по секрету сказал мой лечащий врач, когда я была на восьмом месяце. Так что моя маленькая Анечка была самым настоящим чудом, за которое я готова была благодарить докторов день и ночь.

Но вот мой муж так не считал. Я помню, как мы сидели в кабинете главврача, когда он узнал о моих проблемах. Марк буквально взбесился от такой новости и выпихнул меня в больничный коридор, а сам остался. Из-за закрытой двери доносились споры и крики, а я сидела рядом и, как дурочка, улыбалась.

Я вновь и вновь благодарила небо за то, что нашла в себе силы не слушать никого и сохранила ребенка. Но тот факт, что других малышей у меня больше не будет, очень сильно давил на нервы. Я мечтала о большой семье, хотела, чтобы у моей дочери были брат и сестричка. Чтобы ей было с кем играть, и она никогда не чувствовала себя одинокой. Так, как я когда-то в своей собственной семье.

А еще я боялась гнева Марка. Я знала, как он сильно хочет сына, а тут такая ситуация. “Но можно же взять ребенка из детского дома или воспользоваться услугами суррогатной матери. Деньги у нас есть, так что не думаю, что это будет проблемой”, - наивно полагала я, перебирая варианты.

Я так сильно погрузилась в свои мечты, что слишком поздно заметила странный шум за дверью. А когда решила узнать, что происходит, было поздно. Муж разгромил кабинет, а самого врача избил до полусмерти. Я, как ни старалась, не могла его остановить. Мне пришлось срочно связаться с охраной, но и трое взрослых мужиков не могли утихомирить Марка. В конце концов, он успокоился сам. И как ни в чем не бывало увез меня домой, не обращая внимания на костюм, залитый кровью, и мой испуганный вид.

Это дело, конечно, замяли, как и множество других. Огромные деньги сделали свое дело. Главврач, как и многие до него, не обратился в полицию, и Марк продолжил творить дичь. Мое здоровье до конца так и не восстановилось, и первые два года после рождения Ани я ходила в разные клиники как на работу. Но со временем мне стало лучше, хотя врачи запрещали мне перенапрягаться.

Однако этого Марку было мало. Он хотел наследника — и точка. Детей из детдома он брать категорически отказался и даже обозвал меня идиоткой, когда я предложила такой вариант. Идею с суррогатным материнством он тоже не одобрил, считая, что его сын должен появиться на свет нормальным образом, а не из пробирки. Тогда я высказала еще один вариант, от которого мне становилось по-настоящему плохо. Но я просто не знала, как еще можно было угомонить мужа. Я предложила ему найти женщину, которая согласится забеременеть естественным путем, а потом отдаст нам малыша.

Помню, как после этих слов отчаяния муж посмотрел на меня диким взглядом, а потом расхохотался мне прямо в лицо. Я же впала в ступор, не зная, как реагировать. Мне пришлось переступить через себя, задавить остатки гордости, чтобы предложить такое. Я очень хотела, чтобы Марк исполнил свою мечту, но ему, кажется, было совершенно плевать на мои чувства.

Он лишь сказал, что ему не нужен ребенок от шалавы, а после ушел и целую неделю не появлялся дома. Я рыдала как не в себя, боясь, что муж решил развестись. Сейчас я понимаю, что это был бы лучший выход, но тогда мне так не повезло. Марк вернулся и объявил, что нашел нужную клинику, где обещали полностью восстановить мое здоровье.

Я в это верила с трудом, помня, какой диагноз мне поставили врачи, но муж не сдавался, а я не хотела его расстраивать. Я думала, что все будет как обычно. Я снова начну сдавать анализы, после проходить долгое лечение. Но в этот раз все оказалось не так. Врачи сами приезжали ко мне домой. Анализы взяли всего раз, а потом начали вкалывали какой-то препарат, от которого мне становилось очень плохо.

Каждый раз после инъекций я в прямом смысле этого слова выходила из строя. Часов на шесть как минимум. А бывало, что на несколько суток. Я просила мужа прекратить это, но он говорил, что все хорошо, и мне не стоит волноваться. А чтобы я не ныла, задаривал подарками, водил по шикарным ресторанам, угощал дорогим алкоголем.

Если честно, раньше я всегда думала, что мешать лекарства со спиртным нельзя, что могут быть жуткие последствия, и сами врачи не раз говорили мне об этом, но теперь все было по-другому. Марк не просто не запрещал, он подталкивал меня к алкоголю, говоря, что мне колют экспериментальный препарат, при котором небольшое количество вина не повредит. А то, что меня после этого уносит в дальние дали, так это из-за ослабленного организма.

И я ведь в тот момент действительно начала выпивать. Лишь бы только хотя бы на мгновение убрать боль и больше не чувствовать слабость и тошноту от инъекций. К счастью, вскоре все это закончилось. Лечение действительно улучшило мои показатели по всем статьям, но желаемой беременности не наступило. Марк злился. Все чаще он стал срываться на мне: унижал, орал и даже пару раз замахнулся.

Я знала, что он не потерял надежды, но его упорство начало меня бесить. Я все никак не могла понять, почему он не отступает? Таинственный врач, все это время следивший за моим лечением, не раз говорил мужу по телефону, что эффект есть, да и я сама это чувствовала, но Марку ведь нужно было совсем другое! Теперь-то я понимаю, что плевать ему было на меня и мое здоровье. Он лишь хотел удовлетворить свои амбиции, а на последствия ему было глубоко плевать.

Помню, как однажды я подслушала разговор мужа с врачом. Тот пытался убедить Марка, что мы движемся в нужном направлении, но надо сделать перерыв, иначе я могу не выдержать. Муж же принялся орать, что результатов нет, и я осталась такой, какой была. Однако человек на том конце провода не согласился. Он сказал, что изменения есть. Не такие, как он ожидал, но торопиться не стоит, и перерыв все же необходим.