Новый мир. Живые и мертвые

— Да все со мной замечательно! — нервно выпалила я, выдернув конечность из цепких лап. — Так что пошли. Покажем всем, что я в полном порядке. Я еще вас всех переживу! И эту заразу Моню — в первую очередь.

Глава 36

Я нервно топала по больничному коридору, снова и снова оттягивая свою необъятную куртку. Я была в бешенстве, и, если бы не Лекс, заставивший меня вернуться в палату и одеться, точно выбежала бы на улицу в майке, трениках и тапочках на босу ногу.

— Жень, прекрати, а то такими темпами совсем скоро от куртки ничего не останется! — попытался пошутить друг, но я посмотрела на него таким взглядом, что он мигом заткнулся.

Илья плелся где-то позади, не рискуя подходить ближе. Люди, попадавшиеся в коридоре, испуганно уступали мне дорогу. И правильно делали! Я чувствовала себя так, будто мне скормили целую пачку озверина, и готова была броситься на любого человека, рискнувшего встать у меня на пути.

— Жень, не гони так! Все-таки ты еще совсем недавно лежала без сознания и готова была Богу душу отдать. Так что давай помедленнее, шаг за шажком. Гарнизон никуда не убежит, да и Моня вряд ли захочет свинтить…

Услышав имя девушки, я задрожала от ярости. Резко развернувшись, я окинула друга тяжелым взглядом, из последних сил сдерживаясь, чтобы его не ударить. Лекс же натянуто улыбнулся и отступил. Я не стала ничего ему говорить, а только прибавила шагу. Я боялась, что если прямо сейчас дам волю чувствам, то точно наговорю лишнего. А это могло только навредить. Друг мог обидеться и отказаться брать меня с собой на задание. Я не хотела так рисковать, поэтому решила вылить весь свой гнев на виновницу моего плохого настроения. На эту маленькую тварь Моник.

Я буквально выскочила на улицу и замерла. Резкий свет ударил по глазам, и у меня закружилась голова. К счастью, Лекс был рядом. Он крепко обнял меня и тихо сказал на ухо:

— Ну вот об этом я тебе и говорил! Рано тебе еще выходить. Давай вернемся. Полежишь, отдохнешь, а я тебе каких-нибудь вкуснях с кухни принесу. И так уж и быть, запрещенкой угощу. Самогон, конечно, давать не буду, а вот газировку и чипсы могу.

От слов мужчины у меня сразу заурчало в животе. С глупой улыбкой на лице я представила угощение, но потом тряхнула головой, прогоняя непотребные мысли, и твердо сказала:

— Нет! Мы идем на площадь. Я хочу пообщаться с людьми. Пусть они видят, что я в норме. Я никому не позволю себя хоронить раньше времени! Да, я, может, не самый здоровый человек на земле, но точно самый упертый! И я просто из вредности не умру, понятно? Специально буду жить вам всем на зло! Никому не дам танцевать на своих поминках!

— Вот это настрой! Вот это я понимаю! Как хорошо, что наш Хомяк-анархист вернулся, — услышала я знакомый голос и обернулась.

Неторопливо к нам приближались две женщины. Это были Зоя Максимовна и Клавдия Семеновна, продавщицы из местного магазинчика и по совместительству мои преданные соратницы. Они быстро обступили нас с Лексом и начали внимательно рассматривать меня.

— Ох, бедняжка! Совсем заморили тебя голодом, ироды проклятые! Чем они тебя в больнице кормили? Небось, всем постным, без мяса! Но мы это быстро исправим. Смотри, что у меня есть.

Зоя Максимовна поставила на землю огромный баул и вытащила из него несколько пирожков.

— Еда! — радостно пискнула я и схватила угощение.

— М-да, Лекс. Я была о тебе лучшего мнения! Совсем ребенка голодом заморил. Не врут, значит, слухи. От голода Женечка в обморок упала! Но ничего, сейчас все поправим. Будет тебе, Женя, и еда, и питье…

— Так, я чего-то не понял. Это что еще такое? На что это ты, Максимовна, намекаешь?

— А на то она и намекает! — вступилась за подругу Клавдия. — Если тебе худышки нравятся, то это твои проблемы, а Женю не тронь! Нечего ее на диетах держать. Пусть ест, сколько захочет. Хоть на человека станет похожа!

— Да я вовсе… — начал было Лекс, но договорить не успел. Сердитые женщины угрожающе двинулись на него, и я тут же вступилась за нашего строгого главу.

— Дамы, вы все неправильно поняли! Лекс вовсе не держит меня на диетах! У меня просто бешеный метаболизм. А тут еще стресс на стрессе, вот и худею. А питаюсь я нормально. И в больнице кормят хорошо. Так что, если и дальше буду столько есть, точно скоро в дверь перестану проходить!

— Ну для этого тебе еще постараться надо. А то сейчас ты не то что в дверь, в форточку не сгибаясь пролезешь! — усмехнулся Попрыгунчик, пристроившись рядом, а я почувствовала, как мое лицо наливается краской.

— Ну Илья! Все, кончилось мое терпение! Иди сюда, засранец! Я из тебя сейчас котлету сделаю.

Я попыталась схватить парня, но не успела. Попрыгунчик отскочил от меня и мигом умчался, сверкая пятками. К несчастью, Лекс держал меня слишком крепко, так что броситься в погоню мне не удалось. Но я запомнила его слова и решила, что непременно отомщу! И месть моя будет страшна.

— Все, пошли на площадь, — с трудом сдерживаясь, сквозь зубы выплюнула я. — И спасибо за угощение! Но нам пора разобраться с одной мелкой заразой и заодно развеять все слухи о моей кончине.

— А вот это правильно! А то народ опять волноваться начал, на площади собрался и теперь митингует. Не верят жители, что с тобой все хорошо.

— Блин, да я же их только разогнал! Вот ведь люди! Только бы отлынивать от своих прямых обязанностей! — вспылил Лекс и, схватив меня за руку, зашагал по улице.

— Удачи вам! А пирожки я тебе в администрацию передам! Все съешь! — послышался позади голос Максимовны, но мы уже скрылись из виду.

— Идиоты! Надоели! Темыча на них нет! Все, не буду больше никого жалеть! Поставлю старого друга следить за всеми смутьянами. И пусть парочку особо рьяных в клетку посадит, — фырчал под нос Лекс.

— И Моню! Ее в одиночку! А лучше снова к столбу привязать.

Друг, услышав мои слова, резко остановился и удивленно посмотрел на меня.

— Эй, ты кто такая и что сделала с моим милым хомячком?

Я обиженно шмыгнула, услышав противное прозвище, но все-таки постаралась не показывать своего недовольства. Эта дурацкая кличка прилепилась ко мне намертво, и, к сожалению, я уже ничего не могла с этим поделать. Так что мне оставалось лишь терпеть и всячески пытаться не показывать другим, как сильно она меня раздражает.

— Я все та же Женя, просто решила больше не давать себя в обиду. Особенно этой… Моне! — сердито сказала я.

— Понятно… Что ж, это правильно. Кстати, ты с Темычем лучше пока не общайся.