Новый порядок. Часть 1

— Что с ним? — шепнул Ротерблиц.

— А я знаю? — зло откликнулся Бруно.

— Ты же его друг-приятель!

— Да я впервые вижу, чтоб его так крючило!

Финстер сидел, упираясь напряженными руками в колени. Мышцы на побелевшем, обескровившем лице бешено и конвульсивно сокращались. Финстер корчил пугающе-нелепые рожи, то скрипел зубами, то скалился, тряс и рывками вертел головой из стороны в сторону.

Ротерблиц осторожно шагнул к нему, не понимая, зачем это делает, и почти подошел. Сигиец неожиданно раскрыл глаза, вскинул руку. Чародея слабо толкнуло волной грубой силы, и он послушно отступил, бледнея. Увидел глаза сигийца всего на миг, но этого хватило, чтобы разглядеть в движении заполняющей их белесой мути нечто такое, чего увидеть вновь больше не захотелось бы никогда.

Сигиец снова впился в колени трясущимися руками, состроил жуткую гримасу, скрипя зубами, издал низкое, утробное рычание. Лицо исказилось, на него словно надели фантомную маску. Сигиец задрал голову, на шее и на висках вздулись вены. Он привстал, вытягиваясь, засипел. Ротерблицу показалось, что Финстера от перенапряжения или сломает, или взорвет.

Но нет. Его вдруг сильно тряхнуло, он замер, хрипнул сквозь зубы и медленно осел, тяжело дыша. Голова склонилась к груди, сигиец качнулся, подался вперед с явным намерением упасть. Ротерблиц рванулся поддержать, но так и остался на месте — Финстер вздрогнул и сел ровно. Расправил плечи, глубоко вздохнул и задышал ровно. Открыл глаза.

Взгляд был привычным — равнодушным, проницательным и холодным, словно ничего не произошло.

— Это, бля, что такое было?! — крикнул Бруно, встав рядом с чародеем.

Сигиец ответил не сразу. Голос несколько изменился — был живее обычного.

— План, разработанный куратором ван Бледом. А может, не им, не уверен. Всех подробностей я все равно не знаю. Четыре дня назад он выбрал меня для проведения тайной операции, лично проинструктировал и выделил средства… на случай непредвиденных обстоятельств…

Ротерблиц переглянулся с Бруно. Обоих эта перемена настораживала, если не сказать пугала, и у обоих были схожие мысли, однако озвучивать их они не собирались. Чародей задумчиво нахмурился.

— Какой-какой план? — прервал он сигийца, и тот послушно умолк. Некоторое время молчал, прикрыв глаза, словно читал что-то внутри себя.

— План по поимке предателя. Тебя.

Чародей оторопело уставился на Финстера. Ему даже показалось, что обычно каменную физиономию исказила пренебрежительная ухмылка.

— На прошлой неделе магистр ван Блед сменил бывшего куратора нашей группы, — охотно продолжал сигиец. — Он неприятный человек, заносчивый и самовлюбленный, но неглупый. И с его появлением мы наконец-то начали действовать, а не только ждать неизвестно чего. Куратор собрал нас и объявил, что в партии уже продолжительное время работают двойные агенты и ему, куратору, наконец-то удалось вычислить одного из них. Тебя, Франц Ротерблиц, — сигиец прямо посмотрел на чародея горящими от ненависти глазами. — Ты предал наше дело и продался врагам революции!

Чародей напряженно молчал, сжимая кулаки. Взгляд Финстера потух.

— Значит, меня раскрыли… Хм, интересно, как давно?

— Как только Машиах увидел тебя, — сказал сигиец привычным механически-равнодушным голосом.

Ротерблиц недоверчиво покачал головой.

— Я с ним ни разу не встречался.

— Это не значит, что он не встречался с тобой. Ты мог с ним разговаривать и не подозревать этого. Машиах заполучил частицу биртви и способность забирать сули. Однако он исказил биртви, поэтому вместе с сущностью человека может принять и его облик.

— Хм, как полиморф-иллюзионист?

— Иллюзионист меняет лишь внешность. Машиах полностью становится тем, кого поглотил. Даже я не отличу его от обычного человека. Только почувствую его присутствие.

— Если он, хм, — Ротерблиц потер наморщенный лоб, — знал, что я двойной агент, почему сразу не избавился?

— Потому что использовал тебя в своих интересах, — сказал сигиец. — Теперь ты стал ему не нужен. Он уже пытался тебя убрать. На прошлой неделе. На квартире Карла Адлера. Это он через свою тоджину направил меня туда. Я должен был тебя убрать.

Ротерблиц должен был сильно удивиться, но не удивился. Хоть сколько-нибудь. Наверно, непробиваемое спокойствие сигийца все же было заразительно. А может, давала знать о себе усталость.

— Но ты этого не сделал, — сказал Ротерблиц, скрестив руки на груди. — И сломал Машиаху все планы.

Финстер молчал, думал.

— Нет. Заставил их скорректировать.

Бруно неразборчиво забормотал и, прихрамывая, поплелся обратно к лежаку.

— Так-так, — Ротерблиц нетерпеливо притопнул ногой. — И что же там, хм, с этими планами?

Сигиец глубоко вздохнул и ушел в себя. А потом заговорил, и чародей невольно покосился на тело мертвого писаря. Не считая торчащего из груди ножа и натекшей крови, он лежал с каким-то торжественно-насмешливым выражением лица. Словно победил, а не исчез в бездонной пропасти.

— Куратор сказал, что даже предатель может послужить делу революции, сам о том не зная и не желая этого. Ему стало известно, что в Анрию тайно прибыли агенты столичной жандармерии. Я думал, это ты оповестил жандармов, вызвал их из столицы, но какая разница? Смерть жандармам! Мы бы с радостью всех их перебили, но у куратора была идея получше. Он придумал, как псы сами себе перегрызут друг другу глотку.

Кое-кто втерся к ним в доверие, стал информатором, указал, где жил Жан Морэ. Самого Морэ уже давно перевезли в безопасное место, а жандармам… Жандармам мы пустили слух, что на его квартире должна состояться встреча заговорщиков с кем-то очень важным. Может, даже иностранными агентами. Они купились. Повелись, как дети. Меня куратор назначил играть роль подозрительного субъекта недалекого ума. Это просто, когда ума и так немного. Я сидел на квартире. Иногда выходил, делал вид, что хожу на тайные сходки. Куратор говорил, что у меня это хорошо получается. Что за мной следят. Оставалось только играть свою роль и ждать, когда ты клюнешь. Куратор не сомневался, что ты тоже узнаешь, где жил Жан Морэ, и захочешь его взять. Ведь ты для того и был внедрен в партию. А сейчас, когда в партии хаос, лучшего времени не найти, так сказал куратор. Он очень проницательный, как будто все знает. Оставалось только узнать, когда ты это сделаешь.

И я узнал. Недавно, всего несколько часов назад, получил сообщение, что наверняка сегодня ночью и надо быть готовым исполнить свой долг перед…

— Как? — Ротерблиц переоценил свою способность не удивляться и усталость.

Сигиец проморгался. Затем выждал какое-то время, глядя в пустоту. Казалось, что в пустоту. Затягивающееся молчание стало быстро раздражать, чародей обернулся, прослеживая взгляд Финстера.

— Че? — угрюмо буркнул Бруно, растиравший многострадальные ноги. — Пошли вы в жопу! Чуть чего, сразу Бруно!