Нож разведчика. Добро пожаловать в ад!

– Сергей Владимирович, отправляйтесь в палату. Все, что положено, вам сообщит лечащий врач.

– Хорошо. Спасибо.

В палате собирал вещи весело балагурящий Николай. Вот счастливчик – выписали.

– Как ты, братан?

– Да пока ничего определенного. Томограф сейчас прошел.

– Ну, держи хвост пистолетом, все будет нормально. А мне, прикидываешь, пить на месяц вообще запретили! Сегодня мужики соберутся выписку обмывать, а я буду сидеть такой сухой, злобный и типа плевать в их счастливые пьяные рожи!

Коля заразительно заржал, вызвав улыбку и у Сергея.

Получив «в наследство» шоколадку и пяток бананов, Ратный проводил товарища к выходу, где его приняла в теплые руки многочисленная родня.

Хорошо, что Костя привез деньги. С негласным прейскурантом Сергей уже ознакомился, поэтому прошелся по ключевым работникам отделения, подкрепляя устную благодарность небольшими, но очень приятными презентами. Понятно, что все положенное для лечения он получит и так, но дополнительный стимул лишним не будет никогда – это прекрасно запомнилось по прошлой работе. Параллельно попытался выяснить информацию по себе, но бесполезно. Единственное – его карточка отложена для просмотра самому Петренко. Ну и то хлеб.

Только под вечер спохватившийся Сергей вспомнил, что сегодня уже девятое, и проверил входящие эсэмэски. Странно – от мобильного банка извещение не поступало. Нет аванса. Почему? И в «Генеральные технологии» звонить поздно – рабочий день закончен.

Вызов в кабинет лечащего врача поступил на следующий день после обеда. С изрядным волнением Сергей занял предложенный стул, тревожно посмотрел на хирурга. Тот не спешил начинать разговор. Снял очки, тщательно протер, передвинул без видимой причины папки на рабочем столе. С холодком Ратный понял – его тяготит предстоящий разговор. Наконец врач решился:

– Сергей Владимирович, вы взрослый, самостоятельный человек. Я надеюсь, объективно воспримете ту информацию, которую я сейчас вам доведу.

– Я вас слушаю.

– Стадия развития вашего заболевания не позволяет провести лечение силами нашей больницы. Смотрите.

Включив большой настенный монитор, выведя снимок, медик продолжил:

– Эпилептические припадки провоцирует вот это, – лазерная указка обвела пятнышко, – новообразование. Проблема состоит в том, что оно не единственное и имеет вторичный характер. Источник находится здесь, – луч переместился, – в мозжечке.

«Метастазы, – рухнуло на сознание Сергея. – Все, конец. Метастазы – это без вариантов».

Внезапно охрипшим голосом он перебил продолжавшего говорить врача:

– Сколько мне осталось?

– Сергей Владимирович, подождите. Я как раз об этом пытаюсь вам рассказать. Не все еще безнадежно.

Горькое, полное накатывающимся отчаянием:

– Разве?

– Конечно. Ваш случай является еще вполне операбельным и излечимым. Проблема – не в нашей больнице, да и не в России. У нас просто нет необходимого оборудования. В Израиле и Германии эти операции выполняют с большим успехом. У них имеются новейшие установки лазерной хирургии и оборудование необходимой интенсивной терапии. Вопрос только в стоимости операции.

– Сколько?

– Порядка восьмидесяти тысяч долларов.

«Восемьдесят тысяч! Песец!..» Сумма запредельная. И взять ее просто негде. Негде… Не особо давний разговор всплыл в сознании. «Ладно, это потом обдумаю. А сейчас…»

– Все-таки за какой срок необходимо собрать деньги? Назовите, пожалуйста, реальную цифру.

Задумавшись, покрутив между пальцев указку, медик ответил:

– Точно сказать невозможно, все зависит от скорости развития болезни… но я полагаю, что около двух месяцев у вас есть.

Сергей кивнул:

– Ясно. Вы дадите адреса клиник?

– Конечно. И соответствующее письмо, и заключение. Документы будут подготовлены в течение часа. Когда вам удобнее покинуть больницу? Сегодня? Завтра?

– Не вижу необходимости задерживаться. Лучше сегодня.

– Хорошо, я сейчас отдам необходимые распоряжения.

– Спасибо.

Вспомнив, Ратный уточнил:

– Доктор, а эти… мои припадки чем-нибудь лечатся? Чтобы меня так внезапно не выключало?

– Противоэпилептические препараты есть. Но, к сожалению, они не повлияют на первопричину. И в дальнейшем припадки будут только усиливаться.

– Ясно. Можно идти собирать вещи?

– Да, пожалуйста, Сергей Владимирович.

Ледяной комок под сердцем холодил, морозил мысли и чувства. Узнать, что жизнь практически закончена, что от смерти отделяют считаные месяцы… Отстраненно, с неживым хладнокровием Сергей собрал пакеты. Коллеги по палате потянулись на обед, Ратный остался один. Есть не хотелось. Не хотелось вообще ничего – слишком жестокий на него обрушился удар.

Через полтора часа он вышел с территории больницы, обвел взором неприглядный зимний пейзаж. Доживет ли до следующей зимы? Или хотя бы осени? Тяжело вздохнув, побрел на трамвай.

Несмотря на все беды, жизнь все-таки продолжается. Пообедав в своей съемной квартире, Сергей отправился в фирму узнать о причинах задержки аванса. Беда не приходит одна – это он понял, подергав запертую дверь и заглянув в окно сквозь щель жалюзи. Пустые столы с выдвинутыми ящиками, полное отсутствие бумаг и оргтехники. Уточнив в соседних работающих фирмах, с трудом нашел даму, являющуюся кем-то вроде коменданта офисного здания. Не дослушав объяснения Сергея, женщина стребовала паспорт и, проверив данные, выложила на стол его трудовую книжку.

– Полиция уже была. Если хотите подать заявление, обратитесь к ним.

Глянув в недружелюбные глаза, Ратный отказался от мысли задавать дополнительные вопросы.

Звонок знакомому из Главного следственного управления указал путь.

Замотанный службой следак-старлей помог оформить заявление, подшил в дело, но не порадовал:

– Классическая однодневка. Получили расчет за поставку и разбежались.

– У них точно имеется «крыша» в администрации.

Сморщившись, словно хлебнув кислятины, следователь резюмировал:

– Вот это и есть самое плохое.

Все глубину пропасти Сергей осознал, когда, поужинав, лежал на диване. Наконец-то вышедшие из прострации, рационально заработавшие мозги, разложив информацию по полочкам, сделали четкие выводы.

Денег нет и не предвидится. Даже если следствие даст результат… вряд ли он доживет до получения честно заработанных.

Срок окончания съема квартиры истекает через неделю. На продление опять же нет денег.

Работы нет, да и никакая работа не позволит набрать жизненно требуемую сумму. Жизненно – ключевое слово.