Ножи Императора

– Я думаю, что смогу вынести такие трудности, госпожа. В конце концов, в последний раз, когда у меня была нормальная крыша над головой, я управляла борделем, так что будет что-то новенькое, если я не увижу постоянного потока солдат, заходящих в дом со своими членами, оттопыривающими туники.

Отрывистый кашель за спиной Аннии в сочетании с внезапным выражением веселья на лице ее подруги заставили ее снова повернуться к Котте, чье лицо выражало неконтролируемое изумление. Положив руку ему на плечо, она одарила его милой извиняющейся улыбкой, похлопывая по руке, пока он пытался вернуть себе самообладание.

– Прости, центурион, я совершенно забыла, что ты еще не знаешь, кто мы и откуда появились. Мы с тобой должны посидеть за бокалом вина, когда все эти волнения закончатся, и я объясню тебе тонкости работы городского публичного дома. А теперь, Фелиция, не пойти ли нам осмотреть ваш прекрасный дом?

– Итак, скажи мне, центурион, для выполнения какого рода инженерных задач обучены ты и твои люди?

Авидус неодобрительно поднял брови.

– Каких еще задач, трибун? Мы можем все.

Скавр нахмурился.

– Правда? Я думал, существует какая-то специализация?

Инженер понимающе кивнул.

– Ну, есть такое , господин, за исключением того, что вы должны иметь в виду, что мы единственный легион на всем африканском побережье. Если бы наши мостостроители заблудились во время песчаной бури или попали в засаду местных жителей, то мы выглядели бы немного глупо, когда добрались бы до следующей реки только для того, чтобы обнаружить, что переправа сгорела. Третий Августа всегда следил за тем, чтобы каждый мужчина в первопроходческих центуриях был квалифицирован для выполнения любой задачи, а это значит, что когда мы не в походе, нас посылают не собирать урожай или убирать камни с полей, нас отправляют на обучение.

– Значит, вы действительно можете совершить любую военно-инженерную работу?

Авидус поднял руку и начал загибать пальцы

– Ремонт дорог, горные работы, строительство мостов, снос зданий, осадная техника ...

– Ты имеешь в виду, что вы можете собирать болтометы?

Он улыбнулся в ответ на вопрос Дубна.

– Да. И не только болтометы. Осадные башни, катапульты, тараны ... называйте как хотите, я и мои ребята с этим справимся.

Юлий обошел стол со своего места позади Скавра и встал рядом с инженером.

– Судя по всему, центурион и его люди затерялись при транспортировке. Куда бы они ни направлялись, эти идиоты, отвечающие за рабочую силу, похоже, забыли инструкции. И, конечно, никто не хочет спрашивать командование, опасаясь, что в конечном итоге они будут выглядеть глупо. Итак, в какой-то момент довольно скоро эти бедняги обнаружат, что их назначили в легион, просто чтобы не мешались под ногами, пока они не стали серьезной помехой, и, вероятно, в конечном итоге они отморозят себе яйца в Германии. Или ...

Он позволил словам повиснуть в воздухе, и Скавр желчно приподнял бровь.

– Или? Или что? В прошлый раз, когда у нас была такая-же дискуссия, я закончил ее тем, что принял участие в собрании недовольных легионеров и имел не одну интересную беседу с лагерным префектом Шестого легиона. Хорошо, что он отнесся к нам дружелюбно после того, как мы вернули их Орла, отобрав его у вениконов, не так ли? И теперь ты хочешь, чтобы я потихоньку присоединил к твоей когорте целую центурию дорожников?

– Всего лищь тридцать человек, трибун,...

Скавр покачал головой.

– Нет, ты не понимаешь. Раз он центурион, то как подразделение, они центурия. И что заставляет тебя думать, что человек, отвечающий за распределение войск, не почует неладное, когда ты припрячешь этого человека и его солдат у себя в рукаве?

Лицо Юлия озарилось улыбкой, а глаза Скавра подозрительно сузились.

– Ты уже пообещал ему что-то, не так ли?

Его примипил покачал головой.

– Не мое дело этим заниматься, трибун, но офицер, о котором пойдет речь, сказал мне, что он готов передать Авидуса нам на баланс , если мы сделаем скромное пожертвование его храму .

Он уставился на стену за трибуном и молча, ждал реакции Скавра, зная, что лучше не пытаться каким-либо образом убеждать человека, который, как он знал, будет крайне упрям, если примет какое-либо решение.

– Значит, ты предложил ему взятку?

Юлий покачал головой.

– Вовсе нет. Я просто поинтересовался, когда закончатся скитания центурии Авидуса, а затем ненароком оговорился, что мы были бы рады присмотреть за ними некоторое время. Просьба о пожертвовании была полностью его идеей. Очевидно, они хотят установить новый алтарный камень ...

– А ты, центурион? Что ты думаешь об этой идее?

Авидус пожал плечами.

– Я солдат, трибун. Я иду туда, куда мне приказывает армия, копаю ямы, пока недружелюбные туземцы упражняются на мне в стрельбе из луков, снова засыпаю их и затем вместе со всеми марширую. Если наша оплата и условия не изменятся, мы с ребятами будем, конечно, рады побыть с вами некоторое время. Желательно где-нибудь в тепле?

Скавр нахмурился и отвернулся, глядя через незанавешенное окно на здания казарм, которые выходили окнами на штаб-квартиру.

– Я не буду отрицать, что вы были бы нам полезны ...- Он повернулся к Юлию. – И сколько хочет этот транзитный офицер?

Стук в дверь прервал Юлия прежде, чем он успел ответить, и дежурный центурион, потрепанный кулачными боями Ото, ввел в комнату одного из людей Котты. Вытянувшись по стойке "смирно", телохранитель объяснил, что его послали сообщить Юлию и Марку о том факте, что их женщины решили остаться в городе на ночь, и не будут ли они возражать против отправки какой-нибудь одежды и постельных принадлежностей?

– Ну что ж, я полагаю, это не совсем неожиданно. Я думаю, вашим дамам не стоит сидеть взаперти в этих довольно суровых казармах, когда у них появился этот дом на Авентинском холме, не так ли? Возможно, мы могли бы пойти взглянуть на это место, все втроем и ты, с нами центурион Авидус, если тебе захочется прогуляться.

Скавр ухмыльнулся своим офицерам с видом человека, наслаждающегося перспективой отдохнуть от привычной рутины.