Ножи Императора

Морбан быстро кивнул.

– По-моему, звучит справедливо. - Он потянулся к ящику стола, высыпав щедрую пригоршню монет в протянутую руку бандита. - Мы сегодня хорошо поработали, так что вот твоя доля. Могу ли я узнать, с кем мы ведем дела, на случай, если кто-нибудь еще попытается вытянуть у нас деньги, которые нам понадобятся для выплаты вам?

Здоровяк ухмыльнулся.

– Мы парни с Вершины Холма, старина, и ни один ублюдок не посмеет ступить на нашу территорию. Мою территория! Этой частью Авентина правит Одноглазый Максимус, и все здесь это знают! - Он наклонился ближе, чтобы прошептать Морбану на ухо.
– Я люблю все зарабатывать ножом, Толстяк. В частности, мне нравится резать людей. И когда кто-то ... кто угодно ... отказывает мне в том, чего я хочу, что ж, я режу и их, не так ли? Я даю им простой выбор, понимаешь, я говорю им, что могу либо выколоть им глаза, либо отрезать языки, либо просто сделать самый большой надрез на брюхе.

Он ухмыльнулся Морбану, провоцируя собеседника задать вопрос.

– Вы же не имеете в виду ...?

– О да. Если они не захотят продолжать встречаться и разговаривать со мной, тогда я просто отрезаю кончик их члена. Всего на дюйм или около того, а если они так уж сильно меня расстроят, в этом случае я оставляю им ровно столько, чтобы можно было только пописать. Как сувенир, что-нибудь на память обо мне и чтобы убедиться, что они никогда больше ни в чем мне не откажут. Итак, ты согласен со мной, Толстяк?

Знаменосец медленно кивнул.

– Кажется, да…

– И снова возможность осуществить мою месть упущена, информатор .

Эксцингус бесстрастно оглядел сады, не обращая внимания на телохранителей сенатора.

– Я так понимаю, сенатор, что вы имеете в виду известие о смерти некоего хорошо известного главаря банды?

Альбинус хлопнул по подлокотнику своего кресла, чем привлек взгляды ближайших людей, прогуливающихся по саду. Эксцингус беспокойно заерзал, опустив голову, очевидно, внимательно изучая табличку в своей руке.

– Конечно, я имею в виду убийство еще одного из Ножей Императора! Брут был найден мертвым этим утром, его смерть, по-видимому, наступила от того, что деревянный шест протаранил его тело насквозь! И ты хочешь сказать, что это не дело рук Аквилы!?

Информатор покачал головой.

– Я не могу сказать вам ничего определенного, хотя, судя по слухам, Брут, находился в состоянии войны с другим главарем банды, каким-то мерзким типом, который, кажется, более чем способен на такой поступок. Я должен также сказать вам, что, у Брута была репутация человека, который уходил в подполье всякий раз, когда начиналась такая неизбежная война за территорию, и не выходил оттуда, пока вопрос не был бы решен. Поскольку ни у кого из моих контактеров не было ни малейшего представления, где он мог укрыться, мне не приходит в голову, как его мог вот так вот запросто, обнаружить его противник? Иногда самый очевидный ответ является самым вероятным по какой-то причине ...-

Он сидел молча и ждал, пока Альбинус обдумает услышанное.

– Что это совпадение? Ты это пытаешься мне сказать?

Информатор наморщил лоб.

– Я не пытаюсь вам что-либо сказать, сенатор, я просто объясняю, что я знал о местонахождении Брута так же мало, как и вы, и все остальные в городе, за исключением, возможно, человека, который возглавляет банду головорезов и убийц "Прожорливых Псов". Я бы предположил, что Скавр и Аквила одинаково разочарованы!

Альбинус открыл рот, чтобы заговорить снова, с выражением неудовлетворения на лице.

– Но ...- Информатор аккуратно предвосхитил следующую жалобу своего работодателя.

– Учитывая, что вы платите мне за информацию, у меня действительно есть новости о событии, которое, как я подозреваю, привлечет ваших бывших коллег по армии, как мух на дерьмо, и предоставит вам прекрасную возможность. Вы, без сомнения, знаете сенатора Тиберия Азиния Пилиния?

Марк и трибун отправились в город ранним вечером в сопровождении скромного эскорта людей Котты, их официальная одежда была безукоризненной, а кожа сияла здоровьем после долгого время проведения в казарменной бане. У главных ворот дома они расстались со своими телохранителями, показав жетоны, которые Экцингус раздобыл для них, людям, контролирующим доступ на территорию дома. Крепко сбитый громила с отсутствующим глазом пристально посмотрел на металлические квадраты, кивнув им со знающим видом.

– Два жетона для внутреннего зала!

Один из его товарищей указал на дом.

– Вам сюда, господа.

Вечеринка явно была уже в самом разгаре, шумные гуляки высыпали на широкую террасу, выходящую на фасад дома, и когда вышибала повел их по левой стороне здания, какая-то пара перебежала им дорогу и скрылась в саду, женщина с похотливым выражением лица смотрела через плечо на своего партнера. Звуки смеха, хрюканье и стоны сексуальной активности были слышны из полумрака территории дома, явно специально оставленной неосвещенной, чтобы облегчить уединение во время этих утех, и Скавр тихо пробормотал в сторону Марка.

– Это умная тактика - устраивать вечеринки, на которых любой может спариться с кем угодно в полном уединении, и я бы предположил, что Пилиний скупил половину самых дорогих проституток города по этому случаю. Любые утверждения о том, что он вытворяет, будут немедленно пресекаться более влиятельными гостями, даже если они не причастны к его извращениям, из опасения, что их собственные маленькие проказы всплывут наружу.

Они вошли в дом через боковую дверь, оказавшись лицом к лицу с еще полудюжиной вооруженной прислуги. Зная, чего от них хотят, тунгрийцы стояли неподвижно и позволили людям сенатора ощупать опытными руками их одежду, их торсы и конечности.

– Они чистые. Проведи их.

Мужчина, который вышел проводить их в дом, не походил на мускулистым охранников с суровыми лицами, и выглядел как человек, более привыкший отдавать приказы, чем выполнять их, но не обладавший внушительным телосложением, чтобы навязывать свою волю другим. Он взял их жетоны и внимательно осмотрел их обоих, прежде чем обменяться понимающим взглядом со Скавром, и Марк предположил, что это, должно быть, тот самый секретарь сенатора. Проведя их по узкому коридору, куда звуки веселья просачивались через двери справа, он остановился у лестничного пролета, обратившись к ним настойчивым шепотом.

– Я не был уверен, вернутся ли жетоны, которые я дал Эксцингусу, сегодня вечером, но похоже, что вы намерены сделать то, за чем пришел. Вы ведь, воры?

Скавр кивнул, а Марк промолчал, пока трибун излагал историю, о которой они договорились с информатором заранее в тот же день.

– Мы знаем, что твой хозяин хранит свои величайшие сокровища подальше от всеобщего обозрения, предметы, которые он забирает, когда работает на императора?

Глаза секретаря расширились.