НТ 8

— Не стоит слишком торопиться! — поднял ладони Кирос. — Тем более, что глава клана — это ещё не верховный правитель. Ты же знаешь, что всем из тени управляют люди из Земли Бога Айве.

— Но так или иначе, глава Клана Ниагала — это один из равных им, так что не стоит недооценивать его статус, — добавила Гвилл.

— Да. Как минимум наши шансы изменить этот чёртов мир станут больше! — радостно сказал Акио. — Ты ведь поможешь нам, Аврил?

— Конечно! — поднял мальчишка кулак. — Я исполню мечту Кира!

— Вы всё ещё не бросили эту глупую затею? — нахмурился Натор. — Даже если Аврил сможет когда-нибудь стать главой клана, то даже с такой власть он мало что сможет изменить. Не в нашем обществе.

— О чём ты? — возмутился Кирос, а вместе с ним и Акио с Гвилл. Только Тирвин плохо понимал, о чём речь. — Ты ведь был с нами тогда, и ты тоже всё видел! Как после такого тебе может быть всё равно? Да, мир воинов жесток, но всё равно… Разве эльфы, гномы, сильфы, дорганы и великаны заслуживают к себе такого отношения? Почему все считают, что это нормально делать их рабами с самого рождения? Я видел, как к ним относятся даже на наших землях, только из-за того, что они принадлежат к другой расе. Мне это противно. В Ойкумене все рождены свободными, но почему кто-то считает, что может отобрать эту свободу только из-за каких-то внешних различий?.. Ты прав, Натор, в нашем обществе сложно будет убедить людей принять другие расы, но хотя бы попытаться стоит. Может, мы и не сможет избавить всех от рабских ошейников, но как минимум части поможем. Хотя бы добьёмся больших прав для других рас, и начало уже будет положено.

— Думаешь, тебе скажут спасибо? — Натору хоть и было всего десять, но все знали, что он не по годам умён. — Люди этому явно не будут рады. Я вот нелюди… они уже все ненавидят нас. И плевать им, кто конкретно поможет им. Эта ненависть не исчезнет, даже если они все вдруг одновременно станут свободными, а мы перестанем их притеснять и извинимся. Ты разве этого не понимаешь, Кирос? В итоге это рано или поздно приведёт к большому конфликту, за которым последует новая война. И тогда уже не факт, что люди одержат победу… Как думаешь, если тебя сейчас закинуть в бараки к нелюдям, то пожалеют ли они тебя? Посмотрят ли на то, что ты ещё ребёнок? Учтут ли то, что ты хочешь им помочь? Правильный ответ — нет. Они просто разорвут тебя в клочья.

— Они не… — попытался было возразить Кирос, но ему не дали.

— Не смогут, ты прав. Ошейники им сразу же причинят такую боль, что они будут выть и рвать свою же плоть, если посмеют хоть на секунду задуматься о нанесении тебе вреда. Понимаешь? Только они — ошейники, а если обобщить — сила клана, ограничивает их о того, чтобы убить нас всех.

— Натор, я тебя не узнаю, — не мог поверить своим ушам Акио. — Это ведь от тебя мы услышали идею изменения общества. Что заставило тебя передумать?

— Натор плохой! — выкрикнул Аврил.

— Это были просто наивные мысли одного дурака, а вы зачем-то восприняли их всерьёз… — отвернулся парень, вновь взглянув на облака. — Просто поймите, что конфликты происходят всегда и везде. И наличие силы лишь усугубляет это. Не то что внутри нашей расы, но даже внутри клана и даже отдельных его ветвей постоянно происходят столкновения! Законы клана не позволяют людям вступать в открытое противостояние, но раз за разом некоторые всё же решаются их нарушить. Понимаете? А что тогда говорить о нелюдях? Мы не просто отличаемся внешностью, как ты сказал, Кир. Людей всегда было и будет больше. Мы попросту быстрее размножаемся, и это одно из наших преимуществ. А ещё, в отличие от них мы способны начать развитие гораздо раньше десяти лет, чему мы все здесь яркий пример. Но с другой стороны, абсолютно все нелюди могут использовать энергию. А ещё у них есть уникальные расовые способности! Думаешь, никто не будет завидовать эльфам, с их в полтора раза большим запасом энергии? Или же вот — сильфы… Буквально недавно Тирвин говорил, что считает свою предрасположенность к элементу молнии ниже, чем у остальных в его семье. Зато какой-нибудь сильф из племени грозы легко сможет освоить свой первый же закон уже почти сразу после того, как начнёт развитие. Так что же не позволит кому-то такому, как Тирвин, не завидовать ему? Даже малейшего отличия хватит, чтобы появилась ненависть. А уж такие существенные… Всё это я веду к тому, что даже если освободить всех нелюдей и полностью искоренить нынешнюю ненависть, то всё равно нет ничего, что помешало бы появлению новой. Такова наша природа. И таков этот мир.

— И что же ты предлагаешь? — спросил помрачневший Кирос. — Продолжать держать другие расы в рабстве? Никогда ничего не менять, боясь войны?

— Думаешь, я знаю? — улыбнулся Натор. — Нет правильного ответа. Даже войну нельзя считать чем-то абсолютно плохим, ведь это «кузница гениев», как любят говорить старшие. Мы можем продолжать держать нелюдей в рабских ошейниках, но это не значит, что так мы будем в полной безопасности. Ты ведь не думаешь, что если никто из клана не решит поменять отношения к ним, то так будет всегда? На нас могут напасть из другого мира. У нелюдей может появиться божественный гений, которого воспитают повстанцы и который затем всем нам отомстит. В конце концов сами люди могут уничтожить себя. Мы же постоянно враждуем. С другой стороны, можно начать понемногу давать нелюдям права и в конечном счёте освободить их. Я не знаю, к какому исходу это приведёт. Это может стать большой ошибкой для людей, а может создать абсолютно новое общество… Впрочем, в последнее я всё же не верю. Но зато я верю в то, что у всего есть конец. И рано или поздно он наступит и для господства нашего клана. Вопрос только в том: сколько осталось до этого момента, и стоит ли рисковать возможностью его приблизить?

— И что же ты сам планируешь делать? — заговорила Гвилл. — Будешь мешать нам? Доложишь старейшинам? Или просто останешься в стороне?

— Нет… ну за кого вы меня в конце концов держите? — издал Натор смешок. — Я никогда не был, и вряд ли буду таким идеалистом, как Кирос, но мы ведь друзья в конце концов. Я не останусь в стороне и не буду вам мешать. Если вы действительно готовы бороться за эту идею, то я даже не против помочь. Честно говоря, мне плевать на нелюдей… Как и на людей, впрочем. Меня волнуете только вы, так как больше никого у меня всё равно не осталось, — пожал он плечами.

— Натор…

— Но знайте, — поднял он палец, — если я всё же пойму, что ваши действия ведут к скорому концу клана, то мне придётся вам помешать. Как я и сказал, рано или поздно Клан Ниагала станет всего лишь очередным коротким воспоминанием в исторических свитках, поэтому мне плевать на его судьбу. Но вот только… хотя бы свой век я хотел бы дожить мирно и желательно рядом с вами. Я честно люблю эти дни, что мы веселимся и проводим вместе…

— И всё же, ты ещё ребёнок, — заулыбалась Гвилл.

— Я сейчас расплачусь, — засмеялся Акио.

— Да пошли вы! — скрестив руки на груди, вошёл Натор в дом.

— Правильно, пойдём, — хмыкнул Тирвин. — Пойдём тоже в дом!

— Да, можно, — осмотрелся Кирос. — Темнеет… Ну и ужин уже должен быть готов.

Воины стали медленно покидать сад.

— Как хорошо быть Заклинателем — голод больше никогда не испытываешь, — шагая, прокомментировала Гвилл.

— О, так ты откажешься от блюд мастера Сансиона? — решил поддеть сестру Акио.

— Нет конечно! — фыркнула красавица.

— А я хочу покататься на лыжах! — сказал Аврил.

— Сперва поедим, а потом можно, — кивнул Кирос.

— Ура!

* * *

Проснувшись за час до рассвета, Аврил потянулся и зевнул. Затем он слез с кровати, и, потирая глаза, побрёл в сторону туалета. Справив нужду, он уже собирался было вернуться в мягкую постель, но вдруг вспомнил о том, какой сегодня день.

— Они сегодня уедут. Нужно найти сестрицу Гвилл, — подумал вслух парень.

Уже прошла неделя, как Натор и дети семейства Зедол прибыли в личный особняк Кироса, подаренный ему отцом на десятилетие. Это было тихое место вдали от цивилизации — небольшое здание, расположившееся в горах на юге континента. Здесь было минимум слуг, никакой суеты и никаких старших. В общем, идеальное место для отдыха.

Всё это время друзья проводили вместе, постоянно веселясь. Можно сказать, что за многие месяцы у них впервые выдалась возможность вот так поотдыхать. Но всё же вечно развлекаться они не могли. Каждый из молодых талантов имел свои обязанности, которые нельзя было надолго оставлять.