Ну уж нет, Грейнджер!

— С Поттером и семейством Уизли, — Драко ее перебил, но заметив, что девушка сейчас окунется в очередной прилив жалости к себе, перехватил ее руку своей и крепко сжал в знак поддержки, — только не расстраивайся, Грейнджер. Может, все обернется. В любом случае, им придется смириться с этим.

— Ты не понимаешь… -она прошептала это тихо-тихо и замотала головой.

— Я понимаю, так как знаю, что ты рассталась с Уизли из-за того, что не хотела семьи. Но умудрилась забеременеть от меня. — Она резко подняла на него удивленные карие глаза, но он проигнорировал вопросительный взгляд и продолжил:

— Это повергнет всех в шок, все будут кричать тебе «как ты могла, Гермиона?! Это же Малфой! И бла-бла-бла…» — все это он подкреплял жестами и кривляниями. А потом уже серьезно посмотрел ей в глаза, прижал ее руку к своим губам и уверенным голосом произнес, — мы что-нибудь придумаем, я обещаю. Но пока, я считаю, нам не стоит им говорить. Как думаешь?

Она кивнула, а потом нахмурилась и настороженно спросила:

— Ты кому-нибудь говорил?

— Только Нотту.

— Он не скажет? — девушку можно было понять, она не могла доверять бывшему однокурснику, потому что совсем его не знала.

— Нет, Грейнджер. Он мой друг. И, кстати, совсем не глуп, чтобы не понять, что новость о нашем совместном ребенке потрясет Магический Мир и превратит и твою, и мою жизнь в Ад.

Ее успокоили его слова. Значит на данный момент о ее положении знает пять человек: она сама, Малфой, Падма, Теодор и колдомедик. Гарри, а тем более кому-то из Уизли говорить пока нельзя, ради собственного спокойствия. Родителей Малфоя она оставит ему же, пусть сам разбирается со своей сумасшедшей семейкой. Но ее-то родителям можно сказать?

— Малфой, я хочу сказать своим родителям, что у них будет внук или внучка. — Она сказала это неуверенно, как будто спрашивала разрешения.

— Не вопрос, — он пожал плечами, — я не думаю, что они побегут хвастаться Рите Скиттер о том, что станут бабушкой и дедушкой.

Она хитро сощурила глаза, подлизываясь, нежно провела пальцем по его ладони, придвинулась к нему поближе. Заметила, что он смотрит на нее, как завороженный, совсем не понимая ее поведения, и сладким голосом пропела:

— Но ты пойдешь со мной… В это воскресенье!

========== Все идет совсем не так… ==========

На улице стояла жуткая погода. Несмотря на то, что было начало весны, погода не радовала: дождь смешался со снегом, завывал ветер, под ногами грязь, в такой холод люди лишний раз из дома нос не высовывали. Но все это не помешало осуществить Гермионе свой план по знакомству Драко с родителями. Все-таки они имеют право знать, что у нее будет ребенок и кто его отец.

Девушка грела руки о чашку горячего чая в полупустом «Дырявом котле». Ее решила проводить Падма. Поэтому они сейчас вместе дожидались, когда появится Малфой. Конечно, они пойдут по отдельности, чтобы не раскрыть секрет, но ждать его на улице в маггловской части города совсем не улыбалось.

— Ты до сих пор не согрелась? — услышала она голос Падмы. Гермиона вымучено улыбнулась. В эти несколько дней Патил уделяла ей внимания больше, чем когда-либо в жизни. С одной стороны, было приятно, что о ней так заботятся, но с другой, ей иногда казалось, что в подругу вселяется Малфой со своей неуемной опекой. Она и шагу ступить не могла, чтоб ее не провожали внимательным взглядом.

— Да все нормально, Падма. Никакой холод и погода не смогут испортить мое настроение сегодня. — В ее глазах загорелся хитрый огонек.

— Что ты задумала?

— Да, собственно, ничего… Просто познакомлю Драко со своими родителями. — С ее губ не сходила улыбочка. Совсем не добрая, кстати. На этом обеде она поквитается с Малфоем за всю прошедшую неделю.

Он просто сводит ее с ума своим командным тоном, своей дотошностью, своими вопросами о ее самочувствии по сто раз в день, бесконечными «то можно, то нельзя», «это вредно для ребенка», «оденься потеплее», «сколько раз и что ты сегодня ела», «выспалась ли» и прочими надоедливыми аспектами. Он как будто свихнулся! Кто же мог подумать, что Малфой так серьезно отнесется к ее положению… Гермиона понимала, что поводов злиться у нее нет, что любая другая женщина только прыгала бы от счастья, если бы о ней так заботился отец будущего ребенка, но… Всегда есть это «но». Во-первых, ее утомляет постоянный контроль и отсутствие личного пространства, во-вторых, ей не нравится, что он относится к ней, как к смертельно больной, и, наконец, в-третьих, все это делает он только потому, что она носит в себе его ребенка. Последнее бесило ее больше всего…

До этого ее жизнь, состояние, самочувствие, настроение, режим никого так не трогали. Ну, разве что родителей в еще глубоком детстве. Девушку раздражало, что сама она, как человек, ему совершенно не интересна. Что он просто охраняет очень дорогую вазу, в которой лежит что-то драгоценное, и очень боится содержимое этой вазы потерять. «Только представьте, чтоб стать для Малфоя „пупом земли“, достаточно поселить в своем животе его наследника!» Вся эта гиперопека была бы даже приятна и воспринималась бы гораздо проще, если бы он испытывал симпатию и к ней, Гермионе. Если бы делал это все не вынуждено, а просто так, потому что действительно волнуется за нее.

Девушка, как могла, гнала от себя эти мысли, но они постоянно возвращались. Приходилось сбрасывать на гормоны свою раздражительность, потому что позволить себе признаться, что ей интересно, каково быть по-настоящему любимой женщиной Драко Малфоя, она не могла. Это же совершенно немыслимо! О чем она только думает?

— А что должно случиться у твоих родителей? — слова Падмы отвлекли ее от навязчивых и совсем ненужных размышлений.

— Зная моего папу, Малфоя ждет допрос с пристрастием… Да и побывать в маггловском мире для него уже будет шоковой терапией. — она мечтательно посмотрела вверх и не заметила, что подруга посылает ей сигналы «заткнуться», и она продолжила:

— Может мне удастся хоть немного вывести его из зоны комфорта. А то этот сноб уже даже в моей квартире ведет себя, как у себя дома. Мне иногда кажется, что его вообще ничего не может выбить из колеи. Даже известие о том, что я от него беременна, он переварил ровно за пять минут. Я с ума сходила несколько суток, а он пришел в себя за пять чертовых минут, Падма. Вот скажи мне, как у него это получается? Так спокойно ко всему относиться?

— Просто меня эта новость порадовала, Грейнджер. А еще я не закатываю истерики по любому поводу!

«Ну вот, как он так незаметно подкрадывается?!» — злилась беременная. Драко положил ей руку на плечо, а сам театрально вздохнул и продолжил:

— Хотя тебя можно понять, мои нервы тоже бы расшатались, если бы моими лучшими друзьями были чокнутые гриффиндорцы. Чего только стоит вид обедающего Уизли! Фу! — он скривился от воспоминаний.

Несмотря на то, что парень нес всякую ахинею про ее идиотов-друзей, думал он совершенно о другом. «Она серьезно считает меня непробиваемым?!» Видимо, умение скрывать свои эмоции и чувства все же у него в крови… Но разве она не видит, как ему самому тяжело в этой ситуации, разве не понимает, как он за нее волнуется. Разве не знает, что он места себе не находит от одной только мысли, что с ней или с ребенком может что-то случиться. А то, что он пытается всеми возможными способами скрыть правду о своем скором отцовстве даже от самых родных людей. Отодвигает встречу с его матерью… И все ради ее спокойствия, между прочим. Чтоб она не нервничала, не ведет себя, как паршивец, старается лишний раз ее не раздражать. А пай-мальчиком быть очень непросто… Да он ради сегодняшней встречи проштудировал всю литературу о магглах и их изобретениях, заставил Тео идти с ним в это их знаменитое кино. В общем, выяснил все, что только можно было про них узнать, чтоб только не опозориться перед ее семьей. Малфоям не пристало падать в грязь лицом!