Ну здравствуй, прошлое!

Что уж говорить, здесь все было чистым, умытым, радостным и красивым.

Тропинка извилисто вилась к речке. Море травы, которое шевелилось и переливалось на солнце, казалось бескрайним. С одной стороны зеленого моря, на горизонте, не было видно ни промышленных труб, ни дыма, который валил из них, тем самым загрязняя воздух!

С другой стороны, море травы останавливал густой лес, сквозь гущу листвы которого, не пробивался ни один лучик. При таком ярком солнце – это было четко видно.

Воздух был кристально чист. Запахи и звуки, наполнявшие все вокруг, предавали очарования бескрайним просторам. Все было яркое, чистое, громкое и живое.

Я резко остановилась, тем самым выдернув свою руку из руки Ника, оглянулась по сторонам, повернулась вокруг себя, распахнула руки в разные стороны и прокричала:

– Я живая! Я ж-и-в-а-я! – радость, затопившая мое сердце, выливаясь через край мощными потоками, казалось, начала стекать с моих ладоней даря радость всему вокруг.

По лугу начали распускаться цветы, а птицы, на мгновение замолчавшие, еще громче стали петь свои трели.

– Наконец-то! – раздалось откуда - то сбоку. – Вот теперь можно и поговорить, Василисушка.

Я повернулась лицом к говорившему. Навстречу мне шел Святогор.

– Доброго тебе здоровья, внученька! – сверкая своими голубыми глазами, проговорил мужчина.

– И тебе не болеть, дедушка! – в тон ему ответила я. Хотя в дедушки он мне не годился даже с натяжкой! А вот в мужья очень даже, но, увы и ах! Дед он мне!

– Языкастая! Поговорим?

– Давай, коль не шутишь!

– Ник, оставь нас! – скорее приказал, а не попросил князь.

Ник вопросительно посмотрел на меня.

– Ник, просто Василиса может постесняться задать какой-нибудь вопрос, если ты рядом будешь. Не сердись, дружище! – смягчая тон, уточнил Святогор.

– Хорошо, мы с Дашей до реки пойдем, а вы нас догоняйте. Там нужно причал проверить.

– Хорошо, догоним! Василиса, готова к разговору?

– Да не очень! Но можно начать.

Святогор усмехнулся, от его глаз побежали лучики морщинок. Из-за этого четко проступил шрам на щеке. Глубокий, не ровный, пересекающий всю щеку и чуть не задевший глаз.

Он был одет в белую (изначально) рубаху, которая в данный момент была вся испачкана, ворот расстегнут, рукава закатаны. Штаны тоже были все заляпаны грязью.

Я недоуменно осмотрела всего Святогора, а потом повернулась к уходящему, к реке, Нику. Он тоже был не первой свежести.

– Что с вашей одеждой? – проговорила я.

– А ты что не знаешь, как мы Железного человека в его родные пенаты вернули?

– Для начала я даже не знаю кто такой – этот Железный человек! В нашем мире это супергерой! – поймав недоуменный взгляд, пояснила – Богатырь по-вашему!

– Пойдем, вон в тот лесок, жарко! И поговорим. Ник сам с пирсом управится.

Глава 23

– Откуда у тебя шрам? – не задумываясь, спросила я. – и что с одеждой?

Святогор снова ухмыльнулся. Сорвал соломинку и засунул ее в рот.

– Не думал я, что Яга тебя совсем не подготовила, не может быть такого!

– Я не помню ничего такого. Что с одеждой? – повторила вопрос я.

– Ну что ж, может как с силой, проявится в свое время – под нос себе проговорил мужчина.

– С какой силой?

– С твоей. Не заметила что ли?

– Чего я не заметила?

– Сила в тебе проснулась, разве не заметила?

– Нет, а что именно я должна была заметить?

– Ну, к примеру, цветы на лугу расцвели.

– Так это же луг, на нем положено цвести цветам.

– А то, что ты сама светишься, тебя не смущает?

– Так тут зеркала нет! Как я могу себя видеть?

– Ладно! – обреченно махнул рукой мужчина, усаживаясь, поудобнее, на пень, до которого мы дошли, похлопал ладонью по- соседнему – Присаживайся, разговор совсем долгий будет. В ногах правды нет.

Я подошла к пеньку, смахнула травинки с него и тоже села.

– Рассказывай, Святогор. О какой силе идет речь?

Святогор вынул травинку изо рта, выбросил, сорвал новую и медленно засунул в рот. Видно было, что готовится мужик. Вот только к чему?

– Когда Яга сбежала с Велесом, я с нее слово взял, что их род не прекратиться и их потомки все равно обратно вернутся – тяжело начал мужчина - Они согласились. С ними Макошь пошла, сопровождать, а потом видимо что-то пошло не так. Обратно она не вернулась. А должна была! Просто обязана!

Святогор вскочил с пенька, нервно обошел его и снова сел.

– Вы были близки? – спросила тихо я.

– Близки? Что это значит? Мы с ней свадьбу сыграть должны были, да отложили, пока Ягу спасать будем! Вот ее- то спасли, а себя нет!
– с отчаянием в голосе проговорил мужчина

– Прости меня, Святогор!

– Ты- то тут при чем? Ладно, слушай, только не перебивай, потом вопросы задавать будешь!

– Хорошо! – тихонько погладив его по сжатому кулаку, проговорила я.

Святогор дернулся как от удара, его синие глаза уставились на меня, пытаясь заморозить.

Видела я уже такой взгляд – у себя, в зеркале.

Святогор ударил ладонями по своим коленям, глубоко вздохнул и продолжил:

– Они всегда были шальными, что Яга, что Макошь, Берегиня рядом с ними сущим ангелом была! Да и выбора у нее просто не было, вся семья на ней осталась, да и дар ее проснулся рано. А от него никуда уже не скроешься! Или примешь или погибнешь.

Дар ее заключался, в том, что могла она создавать обереги не только конкретной семьи, но и всего рода. Сила ее питалась через зажженную в доме печь, именно поэтому она первым делом заставила вас огонь в печи развести, потому что слабела быстро.

Огонь, зажженный в печи, освещенной Берегиней, согласно древних обрядов, имел особую силу. Матери брали его с собой, когда семья переезжала в новый дом. По древним поверьям, это пламя оберегало род от нищеты, болезней и недоброжелательства завистников.

Когда узнали, что у Берегини такой дар, то желающих им воспользоваться стало просто огромное количество, давно ведуний с такой силой в наших окрестностях не рождалось.

Шалить со своими двумя подружками у нее не осталось времени.