Ну здравствуй, прошлое!

Марфа сняла с меня корону, накрыла меня покровом и снова надела обруч. Затем, откинув пока покрывало, споро подобрала к платью, драгоценный комплект, который состоял из серег и ожерелья. Огромные золотые серьги с большими рубинами, в обрамлении сверкающих мелких камней – бриллиантов, на свету горели так, что резало глаза. Ожерелье, изготовленное также из золота, было украшено красными большими бусинами, они крепились к основному изделию тонкими золотыми цепочками, которые при желании можно было открепить, оставив только массивное основное ожерелье.

На моих ногах уже были надеты красные кожаные туфельки ручной работы, которые парой взмахов руки служанки, были подогнаны по моему размеру.

– Хороша!
– Удовлетворенно проговорила служанка.

– Только красная вся! Зачем так ярко? – рассматривая себя в зеркало и отмечая свой помолодевший вид, розовые щеки и яркий румянец, проговорила я.

– Красный цвет, барыня, означает любовь и верность! Мужское и женское! Все правильно! – она подошла ко мне вплотную, аккуратно укрыла мое лицо покрывалом, поклонилась и проговорила – Давайте я вам помогу спуститься, не ровен час, заплутаете вы в нашем горном замке, тут столько пещер, что и бывалому трудно все запомнить!

– Идем! – решительно направившись к двери, проговорила я.

Мы вышли из комнаты, прошли какими- то коридорами, вырубленными прямо в горной породе, и спустились в огромную комнату, в центре которой был накрыт стол. За столом уже сидели родители Никиты, ну и он сам собственной персоной.

Отец порывисто встал и направился мне на встречу, немного прихрамывая. Колючие глаза под широкими седыми бровями испепеляли меня.

Я остановилась в нерешительности, не дойдя до отца Никиты пары шагов. Зато он бодро приблизился ко мне.

Довольно усмехнувшись, кончиками губ, наклонился ко мне и шепнул:

– Не бойся, я сам боюсь! Не каждый день с невестами своих сыновей знакомлюсь.

Я изумленно уставилась на мужчину.

Весь его грозный лик исчез в одно мгновение, передо мной стоял задорный дядька, синие глаза которого радостно блестели в предвкушении. Щека, обезображенная шрамом и придававшая ему грозный вид, немного подрагивала. Он протянул руку и откинул покрывало с моего лица. Глаза восторженно блеснули.

– Ну здравствуй, Василисушка, откуда ты?

– Здравствуйте, я из другого мира. Или вы не знаете.

– Знаю! Положено мне с тобой первым разговаривать и вопросы задавать, поэтому и спрашиваю. А дочки твои где?

Я приняла правила игры и продолжила:

– Одна где-то тут с ребятишками играет, а вторая в доме осталась.

– А вот и нет! – расхохотался мужчина – Не дома твоя старшая, а в городище всех парней с ума посводила, ровно как прабабка ее.

У меня ком в горле встал.

– С ней все в порядке? – схватив дядьку за руку, проговорила я, затем чуть помедлила и произнесла дальше, почти шепотом, – как вас звать - величать?

– От- те раз! Никита! –оборачиваясь к сыну, крикнул мужчина – ты почему невесту свою не просветил как твоих родителей зовут? – и уже оборачиваясь ко мне, произнес – Горыня Иванович я, а жену мою Забавой Путятишной кличут.

Он подошел ко мне еще ближе, расцеловал в обе щеки, взял за руку и проводил к столу. Все это время Ник стоял не шевелясь, пытливо наблюдая за нами.

– Давайте чай пить! – проговорила Забава Путятишна – Вам еще нужно успеть в городище попасть.

Я согласно кивнула, хоть это было и не легко, с непривычки – корона не давала расслабиться, приходилось постоянно контролировать осанку.

– Дашу можно позвать? – спросила я у Никиты.

– Ее звали – она сказала, что ей некогда, она молока напилась да булок наелась.

– Хорошо! Пить сильно хочется.- облизывая губы, прошептала я

Мне налили бодрящий взвар, я отказалась от чая. Немного посидев за столом и обсудив дальнейшее приготовление к свадьбе, пошли переодеваться ,что бы уже легкоступом уйти в городище к Регине с Настей.

Марфа помогла мне снять наряд, переодев меня в синюю юбку, отдаленно похожую на юбку матери Никиты, только без воланов и белую блузку, с вышитыми на ней васильками. Наряд был просто красивейший – мне нравился.

– Синий, барыня, означает удачное начало и успех, а белый вы уже знаете – довольно, проговорила моя помощница.

– Спасибо, Марфушенька! И за наряд и за то, что объясняешь. – искренне поблагодарила я, а затем, выходя из комнаты, громко позвала дракона.
– Никита, я готова! – и поправила косы.

Мужчина потрясенно замер, не сводя с меня своих шоколадных глаз.

– Ты прекрасна, Василиса!

– А ты не очень! – смущаясь, ответила я.

– Мама, ты меня звала? – снова влетая в комнату, протараторила моя дочь.

– Звала! – шагнув к ней и прижав ее к себе, в макушку, проговорила я. – Я скучала, между прочим!

– Ну что, ж, давайте уже остальных найдем! – Ник подошел к нам, крепко обнял и переместился уже в городище.

Я открыла глаза - мы стояли рядом с лавкой, в витринах которой были размещены разные куски ткани.

– Идем внутрь, там они!- скомандовал мой жених

Ник подошел к двери, распахнул ее и протянул:

– Ну , я так и думал! Еле вас нашли! – продвигаясь к девушкам и раздвигая толпу на своем пути, продолжил он. – Все купили?

Я шла следом, когда услышала противный скрипучий голос, и развернулась, к говорившей, лицом.

– И Горыныч здесь! – произнесла старуха, в упор, рассматривая меня.

Глава 32. Воссоединение

– Здесь! Много нас тут. А вы собственно кто? – ответила я, рассматривая старую женщину.

Она была древняя. Сморщенная, как осенний лист, и такая же поблекшая. Только ясные синие глаза сияли, ярче, чем у некоторых молодых сияют.

– Ну кто я, тебе знать не обязательно, а вот кто ты, было бы интересно узнать!- зло прошамкала беззубым ртом бабуся.

– Василиса, это одна из людских подружек бабушки твоей. Время тут у всех разными потоками стелется! Не только при переходе между мирами, но и на самой планете. Особенно у тех, кто злобой, да завистью живет! Правда же, Мара? – вступилась за нас Берегиня.