Ну здравствуй, прошлое!

– Да!
– произнесла, едва сдерживая панику.
– Мы остаемся. Папа предложил на днях посетить институт, в который пригласили Настю и школу, в которую ты будешь ходить, Дашенька. Дороги назад нет. Мы вернулись в наше прошлое, которое стало настоящим.
– Уже шепотом закончила я.

Камень сомнений, висевший на моей груди, рухнул вниз, я могла поклясться, что даже услышала звук лопнувшей веревки, на которой он висел на шее. Можно было расправить плечи и взглянуть в наше будущее, не боясь оглянуться назад. Оно не было в тумане, оно было просто не предопределено. Все в наших руках

– Ура! Вот девочки обрадуются!

– выразил восторг младший ребенок.

За то время, которое мы провели под неусыпной охраной переодетых воинов воеводы, успели подружиться не только сами мужчины, но женщины и дети. Настя с Дашей нашли себе друзей, с которыми и вытворяли разные безобразия. Особенно отличалась всегда спокойная и рассудительная младшая, которой до всего было дело. И только через собственный опыт и набитые синяки да шишки она приходила к определенным выводам.

Велосипед, засунутый в машину впопыхах, пользовался здесь бешеной популярностью. Деловая Настя мгновенно запатентовала изделие и уже выпустила несколько опытных образцов, тесты, разумеется, проводились на собственной сестре. Даша, показывая элементы высшего мастерства, вызывала восторг у местных мальчишек.

Также, Дашиным опытным путем было выявлено, что кот побритый наголо не выглядит счастливым, к тому же постоянно мерзнет, и его охотнее кусают комары. Для его защиты от вредителей, был сшит специальный костюм, который он стоически носил. Дочь все процессы контролировала.

– Мама, - подала голос старшая, - а как я в институт добираться буду?

Похлопав меня по руке, как бы прося слова, Ник ей ответил:

– Ты будешь там жить. Домой забирать тебя буду я.
– Ник тяжело вздохнул.
– Был бы тут Макс или Пол другой разговор бы был! Но их нет.

Все замолчали, каждый думая о своем.

– Папа. А что нужно сделать, чтобы дядя Пол очнулся? Я вот читала, что раньше иглы в определенные места тыкали и люди оживали.
– Подала голос Даша, дожевывая котлету.

Я в испуге подпрыгнула на скамье и воскликнула: - Даша! Не вздумай!

– Да пробовали мы уже с мальчиками! Бесполезно!
– махнула она рукой.

Ник от удивления погнул вилку, даже не заметив, и с ужасом в глазах, уставился на дочку.

– Что значит, пробовали?
– уточнил он.

– Ну, то, и значит! Подошли, воткнули в кончики пальцев, не сработало, ушли, все!
– мордашка Даши выражала крайнюю степень недовольства.

Муж закрыл глаза, провел по лицу рукой и тихо проговорил: - Здесь только живая вода поможет, а у нас ее нет.

– Как нет? – вступила в разговор Настя, - мама, помнишь, бабушка нас заставила клятву дать, что заветный бутылек только при неминуемой гибели откроем? Помнишь? Я испугалась, и плакать начала, она тогда еще черный дым вокруг нас сделала.

Никита вскочил, опрокинув лавку.

– Настя, это полог тишины был! Где бутылек?
– наклонившись, схватив меня огромными ручищами за плечи и чуть не вытряхнув душу, в волнении прокричал муж.

– Я не помню, Ник! Дома, наверное. На Земле.

– Настя?
– не выпуская меня, повернув голову в сторону дочки, задал вопрос ей.

– Дома, да. Я сейчас попробую дом попросить. Но он все реже отзывается.

– Давай! Проси!
– выпуская меня из своего цепкого захвата, приказал Никита, а я рухнула обратно на скамью.

Никита, всегда такой рассудительный и спокойный, сейчас напоминал вулкан, готовый к извержению. Глаза с вертикальными зрачками метали молнии, с кончиков пальцев искрилось и стекало синее сияние.

– Дочка, получается?
– нетерпеливо спрашивал через каждые пять минут Горыныч Настю.

– Пап, не мешай, а?
– взбрыкнула девушка. Не выдержав, что ее постоянно отвлекают.

«Вот и старшая начала Никиту папой называть»:- пронеслось в голове, будоража ревность. Я прикрыла глаза, сделала глубокий вдох и решила чем-нибудь заняться, четко понимая, что больше мешаю, чем помогаю, а если еще и ревновать начну! То совсем тяжко будет.

Собрала грязные тарелки и пошла их мыть, теплая вода приятно расслабляла, прогоняя черные мысли.

– Дом не отвечает! Ничего не могу сделать! Нужно, наверное, подождать.
– стараясь скрыть отчаянье, проговорила Настя, выходя из кладовки.

Никита, мечущийся из угла в угол, замер на мгновение, затем подошел к дочке, погладил ее по голове и прижал к груди:- Будем ждать!
– твердо произнес он.

Мы все тихо разошлись по своим делам. Я сначала осталась помогать Тоне с меню на завтра, затем перешла к горничным, проверяя и давая распоряжения по хозяйству. Ник ушел в амбары и пропадал там до позднего вечера, девочки были полностью заняты в детском центре с веселым названием «Капелька», которое придумали сами и вывеску создавали и разрисовывали тоже самостоятельно.

Подспудно все ждали. Прошел час, два, три Настя постоянно ныряла в кладовку, куда ей дом все и доставлял, с каждым разом выходя все мрачнее и мрачнее.

Тихо поужинали и разошлись по комнатам спать. Вымотаны были все полностью.

Ложась в кровать, муж спросил: - Ты днем у меня хотела что-то попросить, да я забыл.

– Да! Никита, отвези нас на шопинг, развеяться, да заодно дом в городе приглядеть.
– Удобно устраиваясь на широкой груди мужа, проворковала я.

– О как! Ну что такое шопиться, пожалуй, знаю, но зачем тебе дом?
– довольно хмыкнул муж.

– Как зачем? Даша в школу пойдет, как она отсюда будет добираться?
– приподнимаясь и заглядывая к нему в глаза, осторожно спросила.

Довольная улыбка чеширского кота начала растекаться на лице мужа. Он опрокинул меня на спину и задал очередной ехидный вопрос: - А для чего у тебя есть я?

– Никита! – возмущенно воскликнула, пытаясь вырваться, настроения поощрять Ника не было.

– Знаю, что устала. У Даши есть виман, эта штука выдержит любой магический удар. К тому же за штурвалом буду находиться тоже я. Везде буду я.
– Наваливаясь на меня всем телом и закусывая мочку уха, промурлыкал несносный дракон.

– Хорошо, Дашу ты возить будешь, а с Настей как? Где она жить будет?
– эта мысль мне не давала покоя все время.
– Что значит жить в институте? Там есть общежития или что?

– У Насти будет комната в общежитии. Самая лучшая! Переживать нечего. – целуя меня в уголок губ, ответил Ник. – Эта комната, больше похожа на ваши квартиры, является собственностью нашего рода. И охраняется она не хуже княжеских палат. Да и заклятья там везде стоят. Невозможно никому беды причинить. Нужно выйти за пределы Института.- прокладывая дорожку из поцелуев к основанию шеи, заливался соловьем Никита.