Ну здравствуй, прошлое!

Звон мечей и крики – вот и все, что я могла различить. Помочь здесь было нечем, до раненых не добраться. К жару от амулета, прибавился жар от, начавших накаляться, браслетов. Встревожившись, тихонько позвала Дашу. Мы научились общаться между собой мыслено. Ребенок не отвечал, а затем в моей голове взорвался крик дочери: - Мама!

Я побежала к дому и не заметила, как переместилась внутрь, взлетев по лестнице, распахнула двери и прокричала Регине в лицо: - Где Даша?

Она недоуменно подняла на меня глаза, оторвавшись от мальчиков, и выдохнула: - Тут ее нет. С тобой ушла.

Браслеты жгли, хотелось их сорвать с рук. Амулет невыносимо нагрелся и сиял на груди.

– Мам! – позвала меня снизу Настя, скользнув к нам из таверны. – Что случилось? Меня Даша звала, да и амулеты жгут очень сильно, может снять?

Я скатилась по лестнице, пока старшая дочка говорила, и схватила ее за плечи: - Что тебе сказала Даша?

– Застряла она, но где?

Я потрясенно оглянулась по сторонам, боясь огласить то, что пришло на ум – Даша попыталась вернуться на Землю.

– Ни-ик! – заревела я. – Нет! Как быть?

Меня трясло, тошнота накатывала волнами, тяжело осев на пол и схватив Настю за руку, притянула ее к себе: - Попробуй сосредоточиться и позвать сестренку.

– Стараюсь! Шумно очень! Не могу. Сил не хватает. – ответила шепотом дочка.

– Настя, мы должны выдернуть Дашу оттуда! Понимаешь? – стараясь не завыть в голос и не напугать еще больше ребенка, твердо сказала я. – Я сейчас попробую тебе силы свои отдать.

Настя закрыла глаза, я сосредоточилась на магии, стараясь собрать ее в один большой шар и перекатить в Настю, из носа начала капать кровь, время стало вязким, тикали минуты. Я буквально ощущала, как они утекают сквозь пальцы не оставляя нам шансов на спасение.

– Что тут происходит? – разрезал тишину бас мужа.

Настя открыла глаза, по щекам заструились горючие слезы: - Папа! Даша на Землю вернулась и застряла.

– Где? – рыкнул он.

– Мы не знаем, я ее ищу, а мама меня подпитывает. – сквозь рыдания ответила дочка.

– Не так! Вы просто себя убьете! – разрывая наши руки, прокричал муж. – Так нужно! – снова сцепляя их, но, уже образуя круг из шести, опять переходя на крик, ответил он.

Сила, бушевавшая во мне, ринулась через Никиту в Настю.

– Я ее вижу! – закричала дочка. – Ее тянуть нужно.

– Тяни! – раздалось за спинами.

Я обернулась, в дверях стояла баба Маша, вернее, Макошь.

– Не отвлекайтесь! Тяните! – с криком подбежав к нам и положив свои ладони на мои плечи, запричитала она. – Тяни, Василиса, давай! Погибает она!

Я потянула, сначала в руках оказалась ниточка, которую, боясь порвать, осторожно наматывала на руку, затем веревка. Она вибрировала, как туго натянутая тетива, оставляя на моих руках глубокие кровоточащие порезы. Я не замечала боли, я тянула, с одной только мыслью: - Успеть!

– Макошь, она истечет кровью! – сквозь нарастающий шум, донесся голос Ника.

– Василиса, тяни! – снова закричала бабушка, а я рванула веревку на себя, практически рассекая кисть до кости и потеряла сознание.

– Мама! Мамусечка! – голосок Дашеньки звал меня на свет. Я не хотела просыпаться. А если не получилось, а если все по-прежнему? – Ну, мама!

– Василиса! – голос Никиты. – Открывай давай, глаза. Все хорошо! Не бойся, наша девочка с нами. Мы справились, вместе. Макошь нам чуток только подсобила.

Я вскочила на кровати, дети сидели рядом, силой обняла Дашу, оглянулась на загрустившую Настю, подтянула и ее, а уже всех нас заключил в свои объятья Ник. Так и сидели мы большим сомкнутым кольцом. Молча и долго, только сила, бушующая в каждом, сейчас кочевала от одного к другому, нежно поглаживая, давая поддержку и уверенность.

Первой заворочалась мелкая.

– Мама! Пусти меня, дай кой-что покажу. – Убежав из комнаты и шурша пакетами, что-то мурлыкала себе под нос.

«Пакеты шуршат! Такой знакомый звук, но такой непривычный. Откуда он здесь? Неужели, пока я была в обмороке, они ходили в магазин? Но в этом мире их нет» - медленно текли мысли в голове.

Любимый запах свежесваренного кофе, ударил мне в нос. Здесь он тоже был, но ароматом и вкусом все-таки отличался, а тут!

– Мама, смотри! – вошла в комнату младшая, я повернула голову, размыкая объятья. Настя довольно улыбалась, Никита смотрел с гордостью. – Я точно знаю, что ты по нему скучала!

Передо мной поставили поднос, на котором стояла моя любимая кружка, до краев наполненная кофе.

– Даша, откуда все это? Дом ответил?

– Не-а! Это я принесла! – гордо произнесла дочка.

Раздался вздох Насти, и она пояснила:

– Оказывается, мама, это был перегруз по весу! А не то, что она не могла найти дорогу! Она решила за раз половину нашей квартиры вынести!

Пот, выступивший на шее, охладил мои мысли. Вместо умиления пришла злость.

– Дарья! Что значит перегруз? Ты чуть там не умерла!

– Василек, погоди! – вступился за дочку муж. – Она как лучше хотела!

– А получилось, как всегда! – прошептала я.

– Ну, так еще не было! – возразил Ник. – Главное, она принесла бутылек с живой водой! Думаю, только за это ее простить можно. Мы и тебе капельку дали, чтобы ты быстрее в себя пришла.

Из холода в жар, так можно назвать мое состояние. Схватив Настю за руку – она сидела ближе всех ко мне, и чуть не расплескав любимый напиток, я спросила: - Мальчики живы?

– Да! – ответила она. – И не только! Дядю Пола тоже удалось выдернуть с Нави!

Слезы заструились по щекам.

– Началось!- поднимаясь с кровати, проговорил Никита. – Так, девочки, жду вас внизу, обедаем и едем в городище по лавкам. Нам еще к Макоши со Святогором зайти нужно будет. Ждут они нас, а еще Пол с Берегиней, но это уже завтра. Им сейчас тоже не до нас. Мирятся они усиленно. – хмыкнул муж - Детей, вон, аж к моим родителям в гости отправили.

– Никитушка! Как хорошо-то! – радостно сложив руки перед собой, воскликнула я.

Муж хмыкнул, внимательно глянул на меня и, произнеся многозначительно: - Да уж! – вышел из спальни.

Мне дали допить кофе, а потом помогли одеться и спуститься вниз. Тоня со своими помощниками, ждала около накрытого стола.

– С возвращением, барыня! – глотая слезы, еле сказала девушка. – Мы молились за вас! Вот, приготовили блюда любимые, в точности, как в рецептах прописано!

Я непонимающе оглянулась на девочек. Щеки Дарьи предательски заалели, значит, снова подвох есть.