Нурарихен поневоле
Шрифт:
В любом случае, я немного подумал и решил отправить Кате сообщение, попросив составить что-то вроде таблички с основными признаками присутствия тех или иных существ, чтобы я мог исключать их по мере исследования шахты. Уверен, услышав о том, что мне завтра предстоит, Ника бы пришла в восторг — исследование алмазной шахты в поисках таинственного убийцы, что может быть интересней…
И тут меня накрыло. Это было очень странное состояние, до тех пор, пока я занимался делами и концентрировался на каких-то действиях, всё было в порядке. Поэтому я и носился без остановки, словно бешеная белка, чтобы лишний раз ни о чём не думать. Но стоило мне хоть немного расслабиться, как тут же накрывала то
— Евгений Сергеевич еще не вернулся? — спросил я дворецкого, медленно выдохнув, чтобы мой голос предательски не задрожал.
— Нет, — как всегда лаконично ответил азиат.
Спрашивать у него о делах Михайлова-старшего было совершенно бесполезно, если бы он что-то и знал, то вряд ли бы рассказал. Но был ещё один человек, к которому я мог обратиться с этим вопросом. Правда, мы никогда нормально не общались, но, как говорится, суровые времена требуют суровых мер.
Немного подумав, я всё же решился и набрал номер Виктора Михайлова.
— Да, слушаю, — после нескольких гудков, ответил он.
— Здравствуй, это Роман. Твой, типа, брат.
— Пф-ф, я знаю, есть же такое чудо волшебное — определитель номера.
Ага, вот только с него бы сталось даже не добавить меня в контакты
— Я хотел узнать, есть ли новости о Нике.
— А какие о ней ещё могут быть новости? — после недолгой паузы раздражённо переспросил Виктор. — Она мертва. Или ты всё ещё питаешь какие-то иллюзии на этот счёт?
Я разговаривал с Виктором ещё один раз после того самого рокового звонка. Это было в особняке Михайловых, и он тогда был в не совсем адекватном состоянии. Набросился на меня с кулаками, обвиняя в том, что я виновен в смерти Ники, наслушавшейся моих рассказов о работе с СБР УИ. Тогда его осадил Евгений Сергеевич, напомнив, что о произошедшем мы знаем только со слов единственного выжившего студента, семья которого была с Михайловыми отнюдь не в лучших отношениях. Возможно, всё было вовсе иначе, и даже оставался пусть и небольшой, но всё же шанс того, что она ещё жива.
— Иллюзии это или нет, мы узнаем позже. Я хотел спросить, не получилось ли у Евгения Сергеевича добраться до Донована?
— Нет, конечно. Грей не вылезает из защищённого имения, а если и вылезет, то в Академии его не позволят тронуть и пальцем. Отец пытается надавить на эту мерзкую семейку по всем каналам, но они будто давно готовились к войне с нами. Хотя, чего я удивляюсь, если Донованы всегда сотрудничали с Орловыми?
— Ты можешь сообщить мне, когда он вернётся в Академию?
— Зачем это?
Разумеется, я не рассказывал ему о своём плане, поскольку мы никогда и не общались достаточно долго. Но в Академии мне в любом случае понадобилась бы его помощь, поэтому когда-то это всё равно надо было сделать, так почему бы и не сейчас? Что я, собственно, и сделал.
— Значит, тебе нужно лишь сожрать демона лжи и поговорить с этим гадёнышем? Что ж, ты прав, в теории это можно устроить даже на территории Академии… Я подумаю над этим, и свяжусь с тобой позже.
И Виктор сбросил звонок не прощаясь. Что ж, пока это был самый долгий и плодотворный наш разговор за всё время.
Приехав в особняк Михайловых, я сразу спустился в лабораторию. Уже становилось привычкой, что внизу я проводил гораздо больше времени, чем в самом доме. Ёкаи были всё так же на месте, разве что Мессиэль и Госу уехали в город по делам, но должны были скоро вернуться.
— Наконец-то! — радостно поприветствовал меня Семёнов. — Мы тебя уже заждались!
— Да? — подозрительно переспросил
я, остановившись возле дверей лифта. — Зачем это?— Я придумал способ хранить душевную энергию! — довольно заявил вечно взъерошенный профессор, схватив меня за руку и потащив к столу, на котором терпеливо переминался с ноги на ногу тануки. — Точнее, придумал-то я это уже давно, но сегодня наконец-то полностью реализовал.
— Мы реализовали! — поправил его Шики.
— Ну да, мы, — нехотя согласился Семёнов. — И я даже разработал прототип устройства. Смотри!
Он протянул мне небольшой стальной браслет, хотя, судя по размерам, скорее даже наруч, с несколькими кнопками и небольшим экранчиком. Выглядело простенько, но довольно стильно.
— И как это работает?
— Внутри три ампулы с концентрированным раствором из пыли различных драгоценных камней и икс-электролита, который я назвал «семёний», — пояснил профессор, открыв небольшую крышку на браслете и продемонстрировав тонкие стеклянные сосуды с густой белой жидкостью, поблескивающей всеми цветами радуги. Каждая из ампул, к тому же, была покрыта целой вязью сложных рун.
— Скромное название, — хмыкнул я.
И звучит довольно сомнительно, если честно.
— «Семёний» позволяет хранить душевную энергию существ, а материал самих ампул плотно её запечатывает, не позволяя выдохнуться раньше времени, — не обратив внимания на мои насмешки, продолжил профессор.
— И чтобы не привлекать лишнего внимания тех, кто может почувствовать чужую душевную энергию, — добавил Шики, ревниво покосившись на профессора. — Это стекло уже создал я, и называется оно «шикель».
— Как-как?
— Ну, как никель, только производная от моего имени, — буркнул тануки. — Должен же я был чем-то ответить на его глупый «семёний».
На мой взгляд, иногда лучше вовсе промолчать, чем отвечать на такие названия.
— При нажатии на кнопку, — начал демонстрацию Семёнов. — Ампула открывается, и ты можешь впитать в себя душевную энергию и получить необходимую способность. Мы постарались сделать так, чтобы браслет был небольшим, полностью механическим и достаточно прочным. «Семёний» ещё будет дорабатываться, но по всем расчётам он должен выдержать душевную энергию без особых проблем. Мы ждали только тебя, чтобы провести тестирование.
— Но Госу ещё нет, — заметил я. — Без него немного рискованно…
— Браслет выдержит даже если ампула взорвётся, он на это тоже рассчитан, — нетерпеливо проговорил тануки. — Так что можем провести тест и без Госу. Давай, давай, скорей надевай браслет и хватайся за яйцо.
И ведь понимал, зараза, что его слова звучат двояко. Но я сделал вид, что не заметил глупой шутки, и послушно взялся за каменное яйцо Падальщика, стоящее на стойке рядом. Уже привычно впитав в ладонь душевную энергию, я начал переливать её в одну из трёх ампул. В тот же момент экран мигнул и по нему побежали какие-то цифры. Я зачерпнул не очень много, поскольку опасался, что ампула взорвётся, поэтому процесс быстро завершился. На браслете при этом отобразились цифры «20% 10:25:56».
— А зачем экран? — поинтересовался я. — Вы же сказали, что всё на механике.
— Да, активация ампул на механике, на тот случай, если что-то выведет из строя электронику. А экран — это справочная информация. Я примерно рассчитал время переваривания чужой душевной энергии, и после того, как ты активируешь ампулу, начнётся обратный отсчёт.
— Гениально! — искренне восхитился я. — А насколько точно рассчитано время?
— Ну-у… плюс-минус процентов десять-пятнадцать, — немного подумав, ответил профессор. — Вот сейчас он показывает, что ампула заполнена на двадцать процентов, это даёт чуть больше десяти минут использования способности.