Нурсултан Назарбаев

Были определены и причины допущенных негативных явлений. Они, по его мнению, заключались прежде всего в уверенности руководителей в том, что все планы будут откорректированы в верхах в процессе их выполнения. Иными словами, психологический настрой руководства, связанный с отсутствием должной требовательности к себе и своим подчиненным, отсутствие государственной плановой дисциплины и привели к тому, что планы оказались нереализованными.

Острой критике подверг Назарбаев и практику внепланового строительства, напрямую связав эту тенденцию со стремлением многих руководителей иметь «престижные» объекты. Особенно ярко она проявилась в Чимкентской, Карагандинской и Восточно-Казахстанской областях. В самой же Алма-Ате был досрочно построен Центральный государственный музей стоимостью 9,3 миллиона рублей, тогда как жилищные объекты для простых тружеников остались недостроенными.

Безбоязненно Нурсултан Назарбаев называет фамилии людей, которые под видом одного объекта, в котором нуждалась область, спешно строили другой, особенно если он предназначался для комфорта руководства республики. Так был обнародован факт строительства в Сарыагаче без документации под видом 12-квартирного дома комфортабельного особняка с люксовыми номерами, обставленного импортной мебелью, дорогими коврами и современной аппаратурой. И первым, кто приехал сюда отдыхать, был председатель Госстроя Бектемисов, который по долгу службы должен пресекать такие излишества в строительстве. Главное, что выявил Нурсултан Назарбаев, – это стремление партийно-государственной элиты жить не по средствам, утверждая свое превосходство над остальными. Его искренне возмущало то, что, находясь у государственной «кормушки», эти люди начинали открыто демонстрировать не личные достоинства, а приближенность к власти. Чем ближе они к ней, тем больше им следует воздавать почестей и привилегий.

Назарбаев видит, как заразителен их пример для других. Их моральный облик, считает он, несовместим с кодексом коммунизма. Сам он, несмотря на то что был руководителем высокого ранга, постоянно ощущал за своей спиной тех, кому были чужды подобные принципы, – рабочий класс.

Не обошел молчанием Назарбаев и злоупотребления в распределении квартир, извечного и жизненно важного дефицита. Это было откровенным попранием принципов социальной справедливости.

Такого рода выступление не было свойственно ни номенклатуре центра, ни тем более республикам, подавленным его авторитаризмом. Необычным оно было еще и потому, что хотел того Нурсултан Назарбаев или нет, но оно было направлено в адрес первого руководителя страны, а значит, не было согласовано с ним. Это делегаты съезда отчетливо поняли и замерли в ожидании реакции со стороны Динмухамеда Кунаева. Тот сидел с каменным непроницаемым лицом. «Скажу честно: лично Кунаева я в этом докладе не затрагивал. Более того, надеялся, что такой резкой постановкой вопросов смогу помочь ему, сумею хоть как-то всколыхнуть инертную массу руководителей, ту трясину, которая рано или поздно окончательно засосет и первого секретаря ЦК. Ведь кроме всего прочего, несмотря на серьезные трения между нами, не угасло во мне, да и сейчас живо, чувство элементарного человеческого уважения к нему», – говорил позже Назарбаев.

Но он затронул его брата, Аскара Кунаева, бывшего в то время президентом Академии наук. Когда Назарбаев дошел в своем выступлении до критики в его адрес, зал замер. Он же прямо заявил, что сегодня эта организация остается вне критики. Не случайно поэтому в Академии наук нет творческой атмосферы, способствующей завоеванию и укреплению позиций казахстанской науки. Но зато процветает атмосфера угодничества и подхалимства. Немудрено, что президент академии, по мнению Назарбаева, давно уже перестал быть руководителем, самоустранился от своих обязанностей. Назарбаев подчеркнул, что научные силы республики не мобилизованы на решение фундаментальных проблем самой науки и народного хозяйства. Ни один институт академии не вошел в состав созданных в стране межотраслевых научно-технических комплексов, не заключил ни одного лицензионного соглашения. Экономическая эффективность одной внедренной разработки по сравнению с началом 80-х годов снизилась почти в два раза.

Обобщая сказанное и обращаясь к Первому секретарю Компартии Казахстана Динмухамеду Кунаеву, Нурсултан Назарбаев сказал: «Пора призвать президента академии к порядку». Он дал ясно понять присутствующим, что перед законом должны быть все равны, независимо от того, чей ты родственник. Такой выпад со стороны Нурсултана Назарбаева был неожиданным для участников съезда. Любопытна их реакция: доклад Назарбаева часто прерывался аплодисментами, а после его окончания после минутной паузы они переросли в овацию. Все почувствовали ветер перемен, всем в то время уже хотелось глотка свежего воздуха. Никогда еще со времен образования Союза второе лицо в государстве так прямо и открыто не критиковало государственную политику партии в лице ее первого руководителя.

Именно в тот день воочию обозначилось противостояние двух колоссов. Один из них олицетворял собою прошлое, за другим было будущее. Тогда об этом лишь догадывались, да и то немногие. Но по тому, что произошло на съезде, стало очевидно всем, что отныне пути Кунаева и Назарбаева как государственных деятелей резко разошлись.

После открытого вызова, который Назарбаев бросил Кунаеву, его окружению, а главное – его времени, политические фигуры в Казахстане приобрели иную расстановку. Назарбаев, обособившись, резко обозначился как единственный претендент на власть после ухода Кунаева. Пока их было несколько, Первый мог быть спокоен. Но как только среди них четко обозначилась фигура Назарбаева, Кунаев повел себя по отношению к нему в привычном и испытанном для того времени стиле. Нет, сам он не предпринимал ничего против Назарбаева, но с его молчаливого позволения на Председателя Совмина республики набросились все, кто хотел выслужиться перед Кунаевым и заработать дивиденды. На Назарбаева начали собирать компрометирующие материалы.

«С этого дня вокруг меня развернулась настоящая травля, – вспоминает Нурсултан Назарбаев. – Не хочу описывать подробности, мягко говоря, неэтичных средств той массированной атаки, которой я подвергся… Скажу только, что за три недели, прошедшие между XVI съездом Компартии Казахстана и XXVII съездом КПСС, на меня сочинили 53 жалобы-заявления, которые тщательно проверялись всевозможными комиссиями». И все это под лозунгами гласности, открытости, которые должны были «очистить» моральную атмосферу.

Назарбаева обвиняли в карьеризме, считая, что он любой ценой стремится «свалить» Кунаева и занять его место. Казахстанское общество раскололось надвое: одни были убеждены в том, что Назарбаев и выступившие за ним следом на съезде с критикой секретарь ЦК Компартии Казахстана З. Камалиденов, секретари обкомов партии Е. Ауельбеков и Ю. Трофимов напрасно «шельмуют» «великого сына казахского народа», другие же свято верили, что предстоит новый виток духовного и политического развития страны, что будущее за людьми новой формации, к каковым и относили в первую очередь Нурсултана Назарбаева. Правда, их было еще немного, но они были и сумели в трудную минуту протянуть ему руку помощи.

Но у Михаила Горбачева Нурсултан Назарбаев пользовался большим авторитетом. Одним из тех, кто также поддерживал Нурсултана Назарбаева, был и заместитель редактора газеты «Правда» Дмитрий Валовой, по тем временам фигура немалая. Сразу же после выступления Назарбаева на съезде он вместе с Петрушовым опубликовал на базе доклада острую статью «Время требует» (19 февраля 1986 года). Подытоживая сказанное премьер-министром Казахстана и сформулировав вопрос: «В чем же причины отставания и просчетов, допущенных в республике?» – статья дала следующий ответ: «Главное, что порождало недостатки, – некритическое отношение к сделанному, склонность к преувеличению достигнутого, нежелание замечать отрицательные явления».

Эту статью Динмухамед Кунаев назвал тенденциозной. Да, знал Кунаев, что приходят его последние дни пребывания у власти, но не торопил события.

В этой ситуации неприглядную роль сыграл Михаил Горбачев. Именно с этого момента сущность характера Генерального, его истинное лицо начали отчетливее проясняться в неблагоприятном свете для Назарбаева и его сторонников. Их неприятно удивила позиция генсека (а вернее – отсутствие таковой): разглагольствуя о том, что нужны новые люди для проведения в стране реформ, он в то же время не решился на XXVII съезде КПСС омолодить состав Политбюро ЦК. В него были избраны почти все прежние государственные деятели, среди которых был и Динмухамед Кунаев. Последний был вновь избран первым секретарем ЦК Компартии Казахстана. И хотя Назарбаев очень корректно выступил на этом съезде, травля его после избрания Кунаева приняла еще более изощренные формы. «Дело дошло до того, что крупным должностным взяточникам, которых легко подвести под «вышку», предлагали назвать Назарбаева в числе взяткополучателей, за что обещали спасти от высшей меры и скостить срок. К счастью, никто на это не пошел… Кунаев неоднократно официально ставил вопрос об освобождении Назарбаева от поста главы правительства, но в ЦК КПСС поддержки не получил».

Удивительно, но чем больше становилось компрометирующих слухов в республике о Нурсултане Назарбаеве, тем быстрее он набирал очки в свою пользу. Народ, всегда своеобразно относящийся к власти, был полон сочувствия к Назарбаеву. Вакуум вокруг него, образовавшийся со времени его выступления на ХVI съезде КП Казахстана, начал заполняться молодыми людьми, в глазах которых он стал символом обновленного мышления, нового уровня развития национального самосознания. Назарбаев и сам лишь смутно догадывался о той роли, которую ему уготовила судьба.