Няня для миллионера

— Да, я вас слушаю.

— Лера, вы ведь понимаете, что когда Максим Дмитриевич позвонит вам или приедет, вы не скажете ему ничего лишнего о наших делах? Ни к чему занятого человека тревожить, верно? — голос его был тихий и вкрадчивый, но я ощущала тревогу, которая проникала с каждым его словом в моё сердце.

— У меня нет с вами никаких дел. Дайте пройти, я тороплюсь!

— Мы знаем всё о вас, мы слышим каждое ваше слово.

— Может быть, тогда сами найдете этот чертов ключ? — у меня не было сил сдержаться и я вспылила. Конечно, я не бесстрашный борец за справедливость, но тут меня что-то перемкнуло, как говорится.

— Тише, Валерия Владимировна, не пугайте ребенка. — На лице его застыла неприятная улыбка, от которой потянуло холодком несмотря на полуденную жару. — Ведите себя так, чтобы не пришлось вас наказывать. Поверьте, нам этого не очень хочется, но если надо — сделаем, работа у нас такая. — И он обшарил мою фигуру цепким тяжелым взглядом. — Я предупредил. Всего доброго! — и он скрылся за поворотом.

У меня дрожали руки, я кое-как дошла до дома, открыла калитку и закатила велосипед с Алисой во двор. Я действовала автоматически, как робот: искупала, накормила, уложила… Я ни о чем не думала, мои мысли оцепенели, как и я сама.

Надо принять душ, что-нибудь перекусить, чтобы взбодриться, а то я как-то упала духом. Я обязательно придумаю, как действовать дальше и выкручусь. Не впервой мне попадать в передряги. Вот только надо поесть…

Я резко поднялась на ноги с кресла и тут же села обратно — перед глазами всё плыло и темнело, сдавило грудь, дышать стало нечем. Час от часу не легче, как говорила бабуля в подобных случаях. Хотя были ли у нее подобные случаи, когда жизни ее ребенка угрожают, а ей надо найти какой-то загадочный ключ, которого она в глаза не видела? Ох, бабуля, тебе такое и не снилось…

А мне надо бы поесть. Я ведь со всеми этими неприятностями не помню, когда и ела. Вздохнув, я потихоньку поплелась в дом, достала из буфета печенье и плеснула в стакан немножко холодного сока. Вот так, жуя, я вернулась в беседку, села снова в кресло, пригубила сок. И тут меня осенило: Гвидо может мне помочь! Ну конечно! Если я попрошу у него помощи, он сделает всё, что в его силах, а в его силах очень многое, как я понимаю. Может быть, это и неэтично, но что мне еще оставалось делать? Сидеть и ждать я не умею, Макс далеко…

«Очень нужно поговорить. Жду.» — я отправила это сообщение и уже через четверть часа к дому подъехал автомобиль. Вот это оперативность! Из салона вышел синьор Фортини собственной персоной и протянул мне букет белых роз, ароматных и свежих. Водитель достал из багажника корзину полную фруктов и спросил, куда нести. Я слабо махнула рукой в сторону дома.

— Добрый день, синьора! — Гвидо широко улыбнулся и расцеловал меня в обе щеки. — Ну рассказывайте, что стряслось? Я счастлив быть полезным. — О, вы бледны. Вы хорошо себя чувствуете?

И я рассказала ему всё. На рассказ ушло не больше десяти минут.

Гвидо кивнул и, чертыхнувшись на итальянском, позвонил кому-то. Несколько коротких фраз вполголоса — и по нашему дому уже бесшумно ходит бригада парней в черных комбинезонах. Они нашли скрытые камеры, благодаря которым люди Людмилы следили за всем, что здесь происходит, а мой телефон в режиме онлайн передавал данные о моем местоположении благодаря специальной программе. Вот так просто решилась одна проблема и скоро Гвидо обезвредит этих негодяев. У меня отлегло от сердца, когда я услышала:

— Не переживайте, Лера, это совершенно обычное дело. Мы сейчас их задержим и передадим местной полиции. Я лично прослежу, чтобы вам больше никто не угрожал на территории Италии. Можете жить спокойно. А вот в России эту даму надо непременно остановить и наказать. Наверное, я не вправе советовать, но я бы на вашем месте рассказал всё вашему жениху.

— Я и не хочу ничего от него скрывать от Максима. Но мне было очень страшно говорить с ним об этом — они запретили что-либо кому-нибудь рассказывать, а он сейчас в командировке. Когда приедет, я обязательно расскажу ему всё… А кстати, вот и он! — я встала из пошла навстречу Максу, который шагал по дорожке через двор и с недоумением смотрел на Гвидо и его отряд. Ребята заканчивали собирать свое оборудование и усаживались в машину.

— Лера, солнышко мое, что здесь происходит? Кто эти люди?

— Макс, знакомься, это Гвидо. Гвидо, это Максим. Я вам рассказывала друг о друге.

Мужчины поздоровались и я рассказала Максиму обо всем, что здесь произошло в последние сутки. Он хмурился всё сильнее, брови его сошлись на переносице, он во время моего рассказа то барабанил кончиками пальцев по столу, то вскакивал и принимался ходить по террасе.

— Родная, почему ты не рассказала мне обо всём сразу?

— Ну вот сейчас же рассказала. — Я чувствовала себя как-то странно: с одной стороны, невероятное облегчение от того, что нам ничто не угрожает, а с другой стороны выходит, что я не позволила моему мужчине позаботиться обо мне и его ребенке. В общем, как-то паршиво всё получилось…

— Максим, это действительно опасные люди — группировка Хуана, они известны по всему Тирренскому побережью. Я рад, что всё решилось. Должен вам сказать, что те двое, о которых говорила Валерия, уже задержаны, а остальные будут обезврежены в ближайшее время. Только не расслабляйтесь: как я понял, эта Людмила серьезный персонаж, она не оставит вас в покое и будет использовать любые возможности чтобы сделать вашу жизнь менее приятной.

С этими словами Гвидо поднялся, поцеловал мою руку и попрощался с Максом.

— Желаю вам всего доброго, друзья! Надеюсь, встретимся в следующий раз при более приятных обстоятельствах.

Он сел в машину и уехал. Я видела, что Максим очень недоволен мной, но ничего не говорил, молча налил себе в стакан виски, выпил его, не разбавляя, и, наконец, спросил сосредоточенно глядя перед собой:

— Ты обедала?

Я отрицательно покачала головой:

— Как-то не хотелось. Ты голодный? Алиса вот-вот проснется и сходим куда-нибудь, если хочешь.

До вечера он вел себя как образцовый глава семейства. Ужинали мы в ресторане на побережье, затем гуляли по пирсу, Алиса каталась на пони, он заботливо ее придерживал, а она вертелась в седле и ни минуты не сидела спокойно, радуясь тому, что папа наконец-то снова с ней. Потом малышка повела нас к фонтанам и мы смотрели, как льется вода, распадаясь на миллионы радужных брызг. Видно было, что Максим соскучился по дочери: он то подкидывал ее над головой, то прижимал к сердцу и целовал в румяную довольную физиономию, а она визжала и кричала «ещё»…

Я с улыбкой наблюдала за их вознёй, но где-то в глубине души меня грыз червячок вины. Самокопание — мой бич. Ведь вроде бы ничего плохого я не сделала, но стоит Максиму посмотреть на меня с укором, и я начинаю чувствовать себя виноватой, и мне уже неловко, стыдно… Ох, чувствую, будет у меня еще неприятный разговор с Максом, так легко всё не закончится.

И точно, стоило Алисе уснуть, как Макс заглянул в спальню и поманил меня пальцем.

Я вышла на негнущихся ногах. Сейчас будет выволочка…