Няня с характером

— Так вот почему она оставила Марка у меня под дверью, исчезнув в неизвестном направлении. Она знала, что умирает, и хотела оставить малыша в надежных руках. — Джон взял папку из рук Дугласа и начал листать дело. — Но почему я? Я даже не знаю, кто она такая.

— Детектив, которого мы послали на ее поиски, передал кое-что по телефону. Дело в том, что при ней была найдена записка. Правда, не было адреса, поэтому никто не знал, куда ее следует отправить. В этой записке она благодарила тебя, еще раз извинялась за вторжение в твою жизнь. Она писала, что не могла сказать тебе всего лично, боялась, что ты откажешь. — Кстати, где-то была фотография девушки, посмотри в конце папки, может быть, это прольет свет на события.

— Элла! — воскликнул Джон изумленно, глядя на фото.

— Так, значит, ты ее знаешь?

— Да, конечно. Только она представилась как Элла. Не Эйби, я это точно помню. Может, ей ее настоящее имя не нравилось, не знаю. Она стажировалась у меня на ранчо года два назад. Ты ведь знаешь, я помогаю студентам, они приезжают ко мне на практику. Так вот, она была среди них. Она заканчивала ветеринарный факультет и все лето проработала с лошадьми. Хорошая девушка, мы часто общались, но я даже не помню ее фамилии.

— У вас наверняка что-то было.

— Ну… мы, можно сказать, дружили. Подолгу болтали по вечерам. Она была симпатичной, тихой и вежливой, и лошади ее очень любили…

— Судя по всему, ты ей нравился больше лошадей.

Все трое посмотрели на Марка.

— Да нет, — усмехнулся Джон, — не настолько. Марк, увы, не мой ребенок. Странно все же, — вздохнул он. — Почему она не оставила его с родителями?

— Она не могла этого сделать, потому что ее родители погибли в автокатастрофе много лет назад.

— Джон! — воскликнула Кейт. — Мне так стыдно, я наговорила столько гадостей про эту девушку, а вот как оно все вышло.

— Да, с ума сойти. — Он сжал руку Кейт и обратился к адвокату: — Так что нам сейчас делать?

— Даже не знаю, старина. В метрике Марка в графе «отец» стоит прочерк. Я полагаю, следующий ход за вами. Марк в таком возрасте, что его с удовольствием усыновит какая-нибудь семья. Стоит крикнуть, и завтра у дверей моего кабинета выстроится очередь из желающих. Но на сегодняшний день ты его официальный опекун.

— Все слишком быстро случилось, — сказал Джон задумчиво. — Я не готов дать тебе ответ сейчас, мне нужно подумать.

— Конечно, нет никакой спешки. Оформите развод… — Он помолчал, разглядывая хозяев. — Вы ведь не передумали насчет развода?

— Нет, не передумали, — растерянно пробормотал Джон. — Я ужу заказал билеты.

Кейт молча наблюдала, как двое мужчин вышли в коридор, о чем-то негромко переговариваясь. Но, несмотря на приглушенные голоса, она слышала разговор.

— Вы так подходите друг другу, такое впечатление, что вы уже много лет женаты, — говорил Дуглас, — ты уверен, что стоит разводиться?

— Ты же знаешь историю моей семьи, Дуглас, никто из Расселов не продержался в браке больше нескольких месяцев. Наверное, все это не для меня, — ответил Джон неуверенно.

— Сдается мне старина, тебе предстоит серьезно подумать на досуге обо всем. Позвони, когда примешь решение… по поводу обоих.

12

Злой как черт, Джон сидел в узком кресле самолета у окошка, вытянув ноги, насколько это было возможно. Дьявол, ну почему они не могут самолет сделать достаточно большим, чтобы нормальному человеку было в нем удобно. Или девяносто процентов людей в мире карлики? Почему ноги не помещаются в пространстве между двумя креслами, руки обязательно топорщатся за пределы подлокотников, а голова едва не упирается в низкий потолок. И где, в конце концов, этот чертов стюард с выпивкой. Уж если ему предстоит провести несколько часов, словно кильке в бочке, так, по крайней мере, могли бы быть порасторопнее с алкоголем.

Джон дернул галстук, ослабляя узел, пытаясь понять, на кой ляд он вообще его надел? Он терпеть не мог галстуков. Он на дух не переносил самолетов. И он не мог спокойно думать о цели поездки.

— Прошу прощения… — Сухой женский голосок разбил строй его мрачных мыслей. — Это кресло пятнадцать В?

Здорово, просто замечательно, только компании ему и не хватало.

— Да, мадам.

На него смотрела старушка, божий одуванчик.

— Вы не возражаете, если я сяду с вами?

— Да ради Бога, — ответил Джон, убирая шляпу со свободного кресла. Вежливо, как его когда-то учила мама, он помог седой попутчице убрать ручную кладь на полку над сиденьями и сел на место, еще сильнее вжавшись в кресло, чтобы старушке хватило места. Оставалось только надеяться, что бабуля не из разговорчивых.

— Сегодня в самолете больше народу, чем обычно, вам не кажется? — тут же опровергла его ожидания дама.

— Я не часто летаю, мадам, потому не имею удовольствия знать наверняка.

— Да что вы говорите! А я, знаете ли, летаю минимум раз в месяц, а бывает и чаще.

Несмотря на Свое нежелание разговаривать во время перелета, Джон не смог удержаться от удивленного возгласа.

— Каждый месяц?

Бабуля жизнерадостно рассмеялась, заметив удивление в глазах Джона.

— Мои внучата живут на одном из островов Доминиканской Республики. Их непутевую мамашу угораздило влюбиться в одну из местных звезд футбола. Сейчас я достану из сумочки их фотографии, и вы увидите, какие у меня замечательные внуки.

Джон чуть не закричал, что не надо этого делать, но уважение к старости все же пересилило.

— Вот это Мэтью, — с гордостью в голосе сказала дама, показывая на фотографию, где был изображен белобрысый парнишка лет семи. — Он только что перешел во второй класс. Слышали бы вы, как он читает! Он самый умный в классе, представляете?!

Джон улыбнулся, несмотря на свое дурное расположение духа.

— Милый парнишка.

— А вот малыш Рой. — Она показала пальцем на другую фотографию, с которой на Джона смотрел младенец примерно того же возраста, что и его Марк. — Моя дочь потеряла девочку при родах между двумя сыновьями, поэтому рождение Роя было особенно желанным.