Ныряльщица за жемчугом
Шрифт:
— И больше вы не виделись, — подвел итог Дима.
— Нет.
— А тогда, на презентации, или сейчас, недавно, вы ваши японские похождения вспоминали?
— Ну… я спросила, вроде как в шутку: «Больше убивать меня не будешь?» А Ирка хохочет: «Да я, наоборот, тебе премию готова дать, что ты меня из этого болота, большого спорта, вытащила! Кем бы я сейчас была? Тренершей на социальной зарплате?!»
— Искренне говорила? — прищурилась Надя.
— Да вроде… — пробормотала Изабель, впрочем, без особой уверенности в голосе.
— Ну, и с чего бы этой вполне успешной особе сейчас,
— Не знаю. — Изабель мотнула головой в сторону Полуянова: — Он спросил про врагов — я и рассказала.
— Дамы, минуточку, — попросил журналист и внимательно посмотрел на экс-спортсменку: — А твоя бывшая подруга Ира случайно не была знакома с другим твоим приятелем? Фотографом Золотым?
— Ой, ну какой он мне приятель? — отмахнулась Изабель.
— И все-таки? — не отставал Полуянов.
— Дима, ты когда-нибудь на больших презентациях бывал?
— Приходилось.
— Значит, представляешь, какой там бедлам. И как потом трудно вспомнить… Но Золотой — да вроде он тогда был. Точно! Мы как раз с Иркой болтали, когда он пузом своим на меня натолкнулся. Ну, я их познакомила, как положено. Но там ведь шум, грохот. Он на Ирку едва взглянул и побрел себе дальше.
— Думаешь, это Ирина на пару с Золотым развлекается? — обернулась к Диме Митрофанова.
— Да ничего я пока не думаю, — вздохнул Полуянов. — Так, версии перебираю.
— Нет, быть не может, — решительно приговорила идею журналиста Изабель. — У Ирки лицо — как луна, к тому же совсем невыразительное. Золотому такие вообще не нравятся. Он сам хоть и крокодил, а только с красивыми девушками общается. Может себе позволить.
— А ты за своей подругой никогда не замечала склонности к эпатажу?
— К чему? — растерялась Изабель.
Надя фыркнула. Полуянов бросил на подругу укоризненный взгляд и задал вопрос по-другому:
— Выделиться Ирине никогда не хотелось?
— Да ну, — презрительно бросила Изабель. — Она — типичная серая мышь.
— А излишнего любопытства к смерти не проявляла?
— Ну… в бассейне один раз тетка утонула… Не спортсменка, обычная посетительница. Тело долго лежало прямо у бортика. Мы все боялись, а она бегала смотреть.
— По сколько вам тогда лет было?
— По двенадцать, что ли. Но только все равно это не Ирка. Она очень даже довольной выглядела! И спасибо мне сказала!
— Хорошо, Изабель. Уговорила, — кивнул Полуянов. — Это не она.
А Надя взглянула ему в лицо и поняла: Димке очень даже версия нравится.
Глава седьмая
Ирина Стеклова
Мы с ней обе хотели стать звездами. Улыбаться всему миру с экранов и с первых газетных полос.
Наши мечты не сбылись, и когда-то я долго гадала: как сложится жизнь двух девушек — с прекрасными фигурами, железными нервами и хаотичными обрывками школьных знаний в голове?
Я — наивная! — не сомневалась, что повезет именно мне. Потому что у меня — прекрасная память, светлая голова и — что немало! — железная задница. Некрасивое лицо в сравнении с этими качествами — такая мелочь!
А Изабель всегда была
эдакой попрыгуньей-стрекозой. Хи-хи, ха-ха. И, конечно, страшно гордилась, что красотка, да еще смуглолицая.Не скрываю, я жестоко переживала, когда вылетела из спорта. Причем по вине Изабель. Но мне было только четырнадцать. Я надеялась, что еще найду себе новое увлечение и преуспею в нем. И прославлюсь, назло своей легкомысленной подружке.
И я действительно достигла в этой жизни немало. Многие ли выпускницы экономических факультетов могут похвастаться, что смогли буквально за пару лет после института раскрутить собственный бизнес? Без всякой помощи, без мохнатой лапы?
В двадцать четыре года у меня уже имелась пара собственных бутиков в столице, шутка ли?
Впрочем, слухи, что за моей спиной богатый «папик», а то и несколько, я активно поддерживала. Так безопасней. И более органично.
Итак, самый главный — финансовый — вопрос был решен, но стала ли я счастливей? Держать магазины — чертовски нервная штука. Я спала по четыре часа в сутки, постоянно разруливала какие-то проблемы, дергалась.
А глупышка Изабель в то время (я следила за ее карьерой) без малейших усилий попала на телевидение. Если бы на скучную должность редактора, дольщика, секретарши, я бы не стала расстраиваться. Но ей доверили вести собственную фитнес-программу, что может быть интересней?!
Очень долго я видела ее только по телевизору. Будто назло, как ни включишь «ящик», оттуда тебе улыбается, растягивает бесконечной длины ножки ненавистная Изабель.
Одно утешало: наверное, вся ее красота — это грим и фотошоп.
Но, оказалось, нет.
Однажды мы с ней столкнулись нос к носу на какой-то презентации. И я просто опешила, насколько Изабель выглядит потрясающе. Шикарно одета, уверенно держится. И особенно мне было горько от того, что ноль, бабочка имеет возможность заниматься тем, что ей интересно. А я — образованная, умная, обеспеченная — вынуждена корпеть над скучнейшими продажами, налогами, бухгалтерией.
Она — дрянь! — еще и пожалела меня. Психолог доморощенный!
— Ирочка! У тебя скучные глаза. Тебе обязательно надо развеяться!
И взялась знакомить с интересными и полезными, с ее слов, людьми.
Одним из них оказался смешной толстяк Георгий Золотой.
Я сначала не восприняла его всерьез: слишком потный и слишком сальные шутки.
Но Изабель шепнула на ушко:
— Не суди опрометчиво! Это лучший в Москве фотограф!
И я сразу сменила высокомерное лицо на улыбку. Потому что фотография была моим давним и, увы, совершенно бесполезным с точки зрения бизнеса увлечением.
Я напросилась прийти к Георгию в студию. Он сделал мне снимки — действительно уникальные, ни у кого еще так здорово не получалось. Я поблагодарила. И попросила: можно ли мне сфотографировать его?
— Ты смеешься надо мной, деточка? — хмыкнул он, но свой дорогой «Никон» дал.
А через двадцать минут уже смотрел на меня совсем другими глазами. Никогда не забуду его удивленных слов:
— Ты сумасшедшая. Такая же, как и я!
Что ж. Впервые меня выделили из безликой толпы нормальных.