o 496d70464d44c373

– Это потрясающе, – сообщил он, залезая в машину. – Граффити

нарисовали после взрыва! Точнее, на следующий день, а это вообще ни в

какие рамки не лезет.

– Занятно.

– Занятно? Это все, что ты можешь сказать? Это не занятно, котенок, это

заговор!

– Диего, да просто молодежь развлеклась, я только сейчас подумал. Для

нас же нет ничего святого, что там музей разрисовать.

– Нет, это сигнал. С этим как-то связан Тобольцев. Может быть, даже его

смерть.

– О’кей, чего теперь делать будем?

– Сходим на встречу с этим ди-джеем. Может быть, он подскажет, кто

сделал рисунок.

– Узнаёте ли руку мастера? А вдруг у них диаспора, и они горой друг за

друга?

– Тогда я воспользуюсь своими связями, нажму на него, и сюжет

продвинется.

– Чудно.

Только я вывернул на дорогу в центр, как послышался раскат грома. Да,

это было похоже на отдаленный раскат грома, поэтому ни Диего, ни я

148

ничего не заподозрили. А звуковая волна как будто приближалась.

Диего продолжал болтать, неожиданно замолк, и я увидел, как его лицо в

секунду побледнело, даже козырнуло зеленым. Он смотрел в сторону, полу

открывши рот.

– Ты чего, Диего?

– Ба… Башня… Она идет…

Я совершенно не понял, что он имел в виду, но догадался посмотреть на

Останкинскую башню. Она не шла… Она падала! И овладела всеми

шансами грохнуться прямо на нас, как мухобойка на зазевавшееся

насекомое. С испуга я увлекся педалью газа.

– Ты идиот! – заорал Диего. – Ты прикончишь нас!

– Поздно!

Когда я увидел башню, мы уже были в эпицентре ее падения. Дай я

задний ход, машина могла не успеть вырваться, тем более что за нами

нерасторопно следовал троллейбус. Поэтому я нажал на газ, и Порше

заскользил вперед. По сути… на встречу падающему строению. Диего

хотел вырвать у меня руль, но я хорошенько врезал ему по скуле. От удара

он повернул голову и теперь, не отрываясь, следил, за башней. Она

посекундно росла, распухала снизу и дымилась ватными клубами пыли.

Раскаты грома сменились неприличным урчанием – башня, как грузная,

толстозадая купальщица, ложилась на землю. Я ничего этого не заметил.

У меня была одна задача – доставить нас вон до того рекламного щита,

где мы будем в безопасности.

Теперь нестерпимый грохот остался позади. Мы живы. Я было хотел

притормозить, когда Диего заорал на весь район:

– Сворачивай!!!

Мне не надо было объяснять два раза – уже через секунду мы влетели в

переулок между домами. Я посмотрел назад и увидел, как строительная

пыль и обломки здания волной накрывают дорогу, где мы только что были.

Не наори на меня Диего – Порше оказался бы погребен.

Эхо падения долго не могло стихнуть. Люди, веселые будто на

празднике, бежали глядеть, что стряслось. Порше, выкорчевав ударом

миниатюрные качели, сник посреди детской площадки. Диего и я

безмолвствовали.

Я закурил две сигареты и одну из них протянул другу.

149

После этого случая Диего вытребовал у меня недельный отпуск. Он

сказал, что находиться рядом со мной опасно и ему необходимо морально

смириться с этой идеей. Я всласть над ним поиздевался и вернулся домой.

Там меня ожидали три новости.

Пока меня не было, моей аудиенции требовал какой-то неизвестный. Не

думаю, что это был положительный герой, раз даже Борщик невзлюбил его

с первого взгляда.

– Он долго ждал в твоей комнате, но все-таки ушел, - рассказал Борщик.

– В моей комнате? Насколько помнится, я запер ее перед уходом.

– Но у него был ключ.

– А у этого мужчины была такая не располагающая внешность? Знаешь,

как будто его только что выпустили с зоны. И еще он вечно позвякивает

ключами в кармане.

– Ты его знаешь.

– Да. Только никак не ожидал, что он заявится ко мне домой…

Борщик смерил меня ехидной улыбкой.

– Домой, говоришь? – уточнил он.

– Да, Борщик, я все-таки свыкся с этим местом и готов искренне

обзывать его домом. Хотя, пойми… мне пришлось для этого преодолеть

массу препятствий.

На этом я красиво удалился к себе в комнату.

По крайней мере Пашечка-ключник здесь не хозяйничал. Какого черта он

сюда заявился, ведь ему полагается неустанно следить за моей

квартирой? Хотя я догадывался. Слежка, на которую возлагались слишком

большие надежды, не приносила совершенно никаких результатов, а это

могло вывести из себя даже профессионала. Видимо, Пашечка хотел

отказаться. И какой бы тон он, интересно, выбрал? Вкрадчивый?

Кошка очень обрадовалась моему приходу. Она терлась о мои ноги, хотя

миска с едой не пустовала. Сдается, в голове этого существа все-таки

умещаются какие-то понятия о любви и преданности. Или Пашечка-

ключник напугал ее своим неожиданным вторжением, и теперь она

радовалась кому-то знакомому и понятному.

– Да, дорогая, я бы не хотел оказаться с такой личностью в одном

150

помещении. Но извини, не моя вина, что у него ни грамма представлений о

приличиях и частной территории. Надеюсь, он к тебе не приставал.

Тут я заметил на столе бумажку, коряво исписанную розовыми

чернилами. Вот это, действительно, смешно, Пашечка-ключник пользуется

шариковой ручкой с девчачьими чернилами. Я внимательно прочитал

текст.

– Знаешь, дорогая, – Кошка забралась на стол и ловила каждое мое

слово, – боюсь мне все-таки придется оказаться с ним в одном

помещении. Он приглашает меня завтра вечером на свидание в клуб