o f2ea2a4db566d77d

тем более воспоминая людей^ :теперь уже пошли целые диаграммы, только и успеваете меня

доить| :так что ты молодца| :я уверена, что и этот орешек тебе по силам расколоть| :если тут,

конечно, вообще существует решение| :так, опять меня понесло||| :алёнушка, алёнушка| :да,

она превратилась в монстра| :но была ли она когда-нибудь человеком~ :мог ли в той чёрной

дыре родиться человек~ :с другой стороны, каждый, кто рассказывает её историю, не

избегает эффектности| :но ведь нереально, чтобы её мать-инвалидка смогла выхаживать

малыша самостоятельно четыре года, да к тому же в таких диких условиях| :конечно,

василиса помогала| :когда трезвела, помогала| :даже нянчила девочку, игралась с ней| :там

были дни просветления, веселья, радости, как ни странно| :это трудно представить, но всё же|

:и возможные отцы, эти насильники, в них тоже порой что-то просыпалось| :несмотря на то,

что ребёнок сильно болел, а потом превратился в уродца, один из них даже игрушки дарил| :а

потом снова что-то начиналось, и тогда уж мама, сама ещё ребёнок, прятала алёнушку в

собачей конуре| :без ног, без протезов, у неё никогда не было протезов, она почти всегда

передвигалась на четвереньках – как кошка, хватала запелёнатого ребёнка и скачками,

прыжками – это даже красиво, ладные, природой подсказанные движения – устремлялась в

сад| :или отсиживалась с ней в сарае| :там и нашёптывала девочке эти магические слова из

«крошечки-хаврошечки»| :спи, глазок, спи, другой| :и чтобы ребёнок утих, и тщетно надеясь,

что слова успокоят вновь проснувшихся чудовищ| :соседки их подкармливали, но по

большей части всем было всё равно, и своих забот хватало| :порой обе девочки ночевали у

морозовой| :в какую бездну иногда проваливаются люди~ :почему~ :лучше бы вы это

176

выяснили, а не ход в лабиринт искали| :или это одно и то же||| :некоторые оттуда не

возвращаются вовсе| :есть одна василиса| :и есть другая василиса| :есть один иван| :и есть

другой иван| :люди, провалившиеся в бездну| :когда алёнушка заболела, морозова

достучалась наконец до органов опеки, но мать и малышку разлучили, а друг для друга они

были единственной связью с миром людей| :девочка-инвалидка умерла, василиса с иваном

сбежали из карелии| :друг для друга они тоже были единственной связью с миром людей||| :в

пиенисуо они вернулись как раз перед приездом в карелию яши| :вот почему алёнушка не

отомстила им раньше, она просто не знала, где их искать| :а яша ничего не заподозрил

потому, что предыдущий участковый замёл все следы| :нет, ты не думай, он по собственной

глупости сдох| :спьяну и от сигареты, что может быть проще~ :но и она, прямо скажем, не

алёнушка васнецова, вздыхающая над прудом в ахтырке| :больше напоминает мне героя

куллерво из финской «калевалы»| :тогда, в 1978 году, родилась сама месть| :и угадай, что её

породило~ :не василиса же| :и наша жалость ей ни к чему| :алёнушка гораздо сильнее, умнее,

хитрее, жёстче, чем обычные люди, нам её никогда не понять| :с такой-то рожей, хм| :и к

тому же способную прогрызть человеку горло| :да, сама заточила себе зубы| :а ты знала, что

в некоторых племенах центральной африки тоже затачивают себе зубы~ :и в малайзии

заостряют, потому что считают, что люди произошли от собак| :понятия не имею, кто её

теперь остановит, но василиса и иван – это одна история| :а борис – это уже алёнушка шире

взяла| :и когда загрызла дину, то ведь тоже шажок в сторону был| :месть её отцу-чиновнику,

нагревшему руки на чьих-то бедах| :только вот я не знаю, как это поможет| :ну отняла она у

него самое дорогое| :а он ведь не видит, что это кара| :наоборот, считает себя жертвой||| :но

алёнушке и пофиг до их раскаяний| :она – сама месть, и только возвращает боль| :так что на

чьём-то месте я бы теперь очень боялась, ох как дрожала бы| :потому что эта сила вырвалась

на свободу| :и пока она не уничтожит то, что её породило – не остановится| :во^ :я тоже

падка до эффектностей, гага| :и, кстати, не ищи связи между рисунками серебрякова и

историей алёнушки| :ищи в деревянной комнате| :конец сеанса связи_

Яша и Илья оставили пререкавшихся женщин и прошли вперёд по одноколейке разведать

обстановку. На карте Карины Эдуардовны была отмечена неопределённая область возле

границы. Лебедев объяснил, что именно в этой точке одноколейка ближе всего проходила от

финской границы, здесь дорога делала поворот на Вяртсиля, и, по его словам,

опознавательным знаком им могло послужить озеро, расположенное в низине, с правой

стороны по направлению движения. Именно его Яша и увидел.

– Ничего не чувствуешь? – обратился он к Илье, стоявшему рядом на путях. Оба они

вглядывались в пограничный лес.

–

А что я должен чувствовать?

–

Ну головную боль там. Галлюцинации ещё не начались? – Яша хохотнул.

–

Да байки, наверное. Холодно и мокро, вот и всё.

– Слушай, тебе не кажется, что женщины постоянно втягивают нас в какие-то

нехорошие истории? – спросил Яков своего приятеля. – И мы покорно следуем на поводу у

их капризов. Вот чего нас сюда занесло?

–

А куда завели человечество мужчины, руководствуясь своей хвалённой логикой? –

ответил Илья.

К ним подошли мягко улыбающаяся Карина Эдуардовна и притихшая Вика.

– Ну вот ваш лес, - Яша махнул в сторону безучастного ельника. – Местность не

болотистая, авось прогуляемся без напрягов. Куда прикажите идти?

– Вперёд!
– с готовностью ответила старушка и первая сошла с одноколейки. Остальные

захватили вещи, покоившиеся на дрезине (мужчины – рюкзаки, Вика – ружьё), и

отправились следом.

Казалось, дикий еловый лес полон хрустальной чёткости и простоты, деревья стояли снизу

обнажённые, а покрытые иглами ветви начинались высоко наверху, что создавало иллюзию