О кораблях и людях, о далеких странах

– Но ведь нужно! Ты здорово рассказал. Как ты в порту забрался на английский корабль - это же верно. А теперь возьми да напиши. И нечего тебе бояться. Садись и пиши!

Но Георг не двигается с места и при этом так быстро дышит, как будто он только что долго бежал. Потом поднимает голову и улыбается.

– Ну, что ж! Врать так врать!
– говорит он, закуривает и уходит на палубу.

Руди смотрит ему вслед, достает свою тетрадку в черном переплете, но сегодня он не может писать. Глубоко задумавшись, он лежит на своей койке и спрашивает себя: "Разве можно врать?"

Георг приходит поздно. Он смеется. Руди щурится от яркого света и протирает глаза:

– Что случилось, Георг? Да что с тобой?

Георг присаживается на койку Руди.

– Я у Иогансена был, - рассказывает он.
– В каюте. Он вдруг тихо подошел ко мне сзади и позвал меня. Ты прав: Иогансен - мировой дядька! И с ним мне не было страшно. Я ему ни слова не наврал.

– Что-о-о?

– Всю правду выложил. Знаешь, Иогансену тоже немало досталось. Но ему еще повезло!

– Где это повезло?
– спрашивает Руди.

Георг прикусывает язык.

– Чего ты замолчал-то? Я же тебе сразу говорил, чтобы ты к Иогансену пошел. А теперь ты мне про него не рассказываешь?

– Да ничего, - выворачивается Георг.
– Ты сам его лучше знаешь, чем я. Он мне про учебный корабль говорил. Ты же был на нем.

Руди кивает, но ему хочется еще и еще расспрашивать Георга. "Чудной он какой-то сегодня!"

– Спать, спать теперь, - говорит Георг и гасит свет.

Темно в кабине. Руди слышит, как Георг снимает одежду. Скрипит койка. Сегодня Руди что-то никак не справится со своими мыслями. "Сперва ему надо было врать капитану, ну и всем остальным. Теперь он поговорил с Иогансеном - и сразу вроде повеселел. В чем тут дело? "Иогансену немало досталось"? ...Как это тогда, в канатной, боцман спросил: "А тебе охота?.." А может быть, Гейн Иогансен такой же, как Георг?"

С тех пор как Георг побывал у боцмана Иогансена, он перестал быть таким мрачным. Биографию свою для капитана он написал и отнес. Теперь он каждый день бывает у Иогансена в каюте или сидит по вечерам вместе с ним на баке.

Руди иногда начинает сердиться. В конце концов он знаком с боцманом гораздо дольше. Но, вообще говоря, у юнги есть все основания для хорошего настроения. И вовсе не к чему ломать голову над этим. Пусть себе болтают по вечерам. Днем все выглядит поиному. Кроме того, Георг рассказал правду о себе не только Иогансену, но и Руди.

Мало того, Руди был первым, кто узнал историю Георга.

И Руди, а не боцман привел парня на корабль. Этим стоит гордиться! Конечно, капитан не должен знать ничего о тайне это Руди понимает. Он относится к капитану с большим почтением, и заговор молчания угнетает юнгу. Но не может же он предать друга!

Да, еще вот что! Руди едва мог поверить в это. Штурман ничего не сказал капитану о продуктах!

Руди не отваживается взглянуть в глаза штурману.

Тот тоже не заговаривает с юнгой. Так и случилось, что капитан исписал всего одну страницу о "некорректном, недисциплинированном поведении". Старик сделал юнге строгое внушение: Руди, мол, должен, наконец, доказать, что он, по крайней мере, имеет намерение исправиться. Руди дал обещание. Он и в самом деле собирается выполнить его.

Руди частенько думает, что случилось бы, узнай капитан о продуктах!..

2

Хорошо, что каждый день приносит так много нового и все меньше думаешь о старом!

То показывается из-за горизонта отлогий остров. Но "Сенегал" проходит мимо. Вот виден еще остров и еще один! Это и есть острова Зеленого мыса! Здесь нет ничего, кроме жары и песка.

Не успело на следующий день взойти солнце, как загремели якорные цепи. Один катер опускают на стреле, а другой уже внизу. Тарахтит мотор, и сизый дымок стелется над притихшей водной гладью. В утренней мгле виднеется порт - Санта-Мария.

"Сенегал" целую неделю будет грузить здесь соль. Но для того чтобы добыть ее, наполнить ею мешки, погрузить их на пароходы и дать прибыли владельцам, которые живут в дальней Португалии, в прекрасном Лиссабоне или в прохладном Опорто, в этой пустыне должны тяжело работать сотни африканцев.

Тихо воскресное утро. Лениво опускаются и поднимаются пологие волны. Солнечный свет искрится в кильватере катеров. Они идут к светлому берегу за баржами и грузчиками. Скоро катера возвращаются. Грузчики сидят на скамейках вдоль бортов. Уже издали доносится незнакомый говор. Они невероятно оборваны. И рубахи и штаны состоят сплошь из одних заплат разных цветов. Есть и такие, у которых оторваны рукава по локоть, а то и по плечо. Со штанами дело не лучше. А шапки или шляпы вообще невозможно описать.

Баржи медленно подходят к бортам "Сенегала". Матросы заняли свои места у лебедок и тут же начинают поднимать маленькие мешки с солью на палубу. Трещат все лебедки. Но грузят соль только в пятый люк, и поэтому черные грузчики от первой, второй, третьей и четвертой стрел таскают мешки с солью на корму. Носят они сразу по три мешка, один поверх другого, на голове. И так целый день.

И при этом ни на минуту не прекращают пение! Кроме, конечно, обеденного перерыва, который длится один час.

Съев свою порцию риса, грузчики закуривают и принимаются рассказывать друг другу длинные и, очевидно, необыкновенно волнующие истории. Некоторые устраиваются у фальшборта и опускают в воду удилища. Море здесь кишмя кишит самой разнообразной рыбой. Водятся и акулы.

Руди перебегает от одного грузчика к другому, пробует заговаривать с ними, смущенно улыбается. Он взволнован как никогда. Для того чтобы выразить свои мысли, он прибегает к помощи рук и даже ног и в конце концов выменивает за пачку табаку несколько рыболовных крючков. Но снова воет сирена, темнокожие грузчики испуганно вздрагивают и со всех ног бросаются к люкам и баржам.

День за днем кипит работа на корабле. Руди внимательно наблюдает за грузчиками. Каждое утро, когда они в своих лохмотьях поднимаются на борт, его одолевает желание стать богатым человеком, чтобы иметь возможность всем им купить приличные брюки и рубашки. Одному из грузчиков он дарит рубашку. Целый день он раздумывал над тем, как это сделать. Да и нелегко было решиться отдать свою вещь. Впрочем, он получит жалованье и купит новую. Грузчик поблагодарил его и преподнес Руди две большие рыбины, выловленные во время обеденного перерыва.

Так проходит неделя. Но вот снова гремят якорные цепи, и "Сенегал" берет курс прямо на Африку. Пассат дует слева, и точно громадным молотом волны ударяют о борт, взмывают вверх и опадают, осыпая брызгами надпалубные постройки.

Солнце еще не взошло, а Руди и Георг уже стоят на баке. Они выклянчили у штурмана бинокль и видят африканский берег, но пока что это только темная узенькая полоска над горизонтом. Постепенно на небе меркнут звезды, оно светлеет. Светлеет и море. Берег становится все чернее и чернее; на востоке уже заалела утренняя заря. Вот и солнце! Малым ходом "Сенегал" приближается к столице Либерии - Монровии.