О личном

«Кошкам нужна свобода и эту свободу нужно понимать».

Сейчас я далеко не молод и пишу я этот дневник просто лишь для того, чтобы хоть кто-нибудь открыл эту страницу и прочитал:

Любовь и счастье в любви – это когда тебя понимают. Тебе не нужно объяснять, почему и для чего ты действуешь, говоришь, злишься или радуешься. Тебе лишь нужно услышать или сказать: «я понимаю тебя».

Москва. 2022 год. Серия книг: «о личном».

Мои социальные сети: @antinomyss – Instagram (Запрещенная в России социальная сеть).

Двадцать четыре года – не предел 1.

Некогда мне было 7 лет. Было это не так давно, но когда это «не так давно» наступило, я понял, что прожил двадцать четыре года. Мудрость не обременила, но все же я вошел в ту стадию человеческой сущности, когда ты начинаешь ощущать себя по-настоящему. Вот и я ощутил, что со мной произошло.

Когда-то в детстве.

Летний вечер обладает удивительным свойством незаметно убирать минуты счастливых моментов. В один из таких вечеров мы с ребятами играли в футбол. Вокруг нашей площадки стояли хрущевки, защищая своими стенами и желтым светом окон от звуков городской суеты.

– Пинай сюда мяч! – кричал Никита, мой друг и сосед из соседнего подъезда.

Я пнул мяч с силой, на которую только способна нога семилетнего ребенка. Он пролетел сквозь воздух и ударился о ноги Никиты, звуча глухим хлопком. Никита повел мяч к воротам, еще двое человек пытались забрать его и повести к нашим воротам. Походило это на беспорядочные догонялки и игру в горячую картошку одновременно. Еще минута и мяч в воротах наших с Никитой противников!

– Ура! Мы выиграли! – кричал я.

– Ну ничего, мы еще посмотрим, кто круче играет, – говорили наши соперники.

Вдруг из окна крикнули:

– Никита, пора домой! «И другу твоему тоже!» —сказала мама моего напарника. Он взял свой мяч, и мы пошли в сторону дома, где нас ждали родители.

– Вот бы катать мяч целый вечер! Это же свобода! А то чуть сразу солнце за деревья и сразу домой, уроки учить, да спать ложиться, – сказал я.

В этот момент мы подошли к его подъезду, и я с улыбкой на лице я сказал:

– Ну что? Завтра играем?

– Давай! «Нужно навалять этим ребятам еще раз!» —сказал Никита.

Юность.

Я сидел в кабинете, где было три окна. Вокруг меня стояли растения: папоротник, со свисающими листьями, какой-то цветок похожий на монстра и одинокий фикус. Шел урок, на котором мы слушали о грибах и отпускали шуточки на эту тему. Наша тучная учительница закатывала глаза и говорила:

– Я сказала что-то смешное, Шишкин?

В этот момент, задние парты, за которыми сидел и я прорвало на смех, класс заполнился гоготанием. Учитель продолжила:

– Хорошо, раз так смешно, то вы можете выйти, посмеяться, а после этого пройтись на второй этаж в кабинет директора. Встали и вышли из кабинета!

Поднялся я, сосед по парте и тот самый «Шишкин. Мы втроем вышли из кабинета, хлопнув дверью.

– Сейчас бы за шутки к директору отправлять – сказал сосед по парте.

– Согласен! Быстрее бы уже закончить эту школу, чтобы чувствовать настоящую свободу! – сказал я.

– Да, надоела мне эта тюрьма для подростков! «Я и без того все знаю», —сказал Шишкин.

– А давайте уйдем? Попросим одноклассников забрать наши вещи? «Нас ведь все равно выгнали оттуда?» —сказал я.

– И вправду! Пойдемте на улицу, у меня кое-что есть, – сказал сосед по парте.

– Что? – спросили в один голос я и Шишкин.

– Узнаете.

Мы вышли на улицу. На дворе стояли майские дни; теплый ветер обдувал лицо и шептал: «скоро лето». Пройдя калитку, мы вышли на аллею, где росли липы, тополи и дубы. Они стояли в ряд и тени от их листвы падали на асфальт, делая его пятнистым, словно леопард. Пройдя мимо деревьев, мы повернули за угол; там была трансформаторная будка, за которой все собирались после уроков и курили.

– Будете? «У меня есть парочка сигарет», —сказал мой сосед по парте.

– А давай! – сказал Шишкин, – ты откуда их взял?

– Брата попросил купить. Он говорит, что я должен перебеситься, а мне – в кайф! – и сосед по парте втянул дым и выдохнул сероватый клубок. Пахнуло табаком, гарью и еще чем-то непонятным. Шишкин тоже взял сигарету, но затянувшись закашлял.

– Ты будешь? – сказал сосед по парте.

– Нет, спасибо, не очень-то хочется, – сказал я.

– Слабак, получается, – сказал сосед.

– Я не слабак, – ответил я.

– Слабак, слабак! Мамочку боишься?

– Да не боюсь я мамочку! – сказал я.

– Докажи! Затянись пару раз!

Я посмотрел на него и чувствовал, как во мне вскипает злость. Правда больше злости во мне вскипал страх, потому что я действительно боялся: «а вдруг узнает мама?». Шишкин протянул свою недокуренную сигарету, и я затянулся во все легкие. Выпустив дым, я почувствовал, как тело начало тяжелеть, а голова пошла кругом. Я затянулся еще раз и перед моими глазами поплыл сосед по парте, тело все больше расслаблялось. Третья и четвертая затяжка прошли по наитию. Я докурил сигарету, выбросил ее на землю и затоптал ногой.

– Мужик! – сказал мне сосед по парте.

– Мужик! – сказал Шишкин.

Возвращаясь в школу, я чувствовал, как мне сложно передвигать ногами, но еще больше я чувствовал запах сигарет на мне. Пройдя по коридорам, мы оказались около того самого кабинета биологии и увидели, как собираются наши одноклассники. Мы позвали одного из них и попросили забрать наши рюкзаки. Забрав рюкзаки к нам подошел один одноклассник и сказал:

– Она в курсе, что вы не ходили к директору. Сейчас собралась звонить родителям.

Вечером меня ждала мама и подойдя к ней она спросила:

– Ты куришь?

Из-под ног ушла земля, а к лицу прильнула кровь. Я ответил:

– Нет, с чего ты взяла?

– Тебя видели сегодня возле школы, как ты смолишь вместе с двумя пацанами из твоего класса, – сказала мать, – ты понимаешь, что меня вызывают в школу не только потому, что ты не пошел к директору и сбежал с уроков, но и потому, что ты сбежал с уроков чтобы покурить!

На ее лице я видел печаль, она была явно расстроена. Я продолжил: