О мальчике, который умел летать, или путь к свободе

Различие между ними - в существе той работы, которую они выполняют. Талант решает задачи.

Задача - это дискомфорт, который обладает достаточным энергопотенциалом, чтобы заставить заниматься собой.

Задача банальна по своей сути. Это шаблон. Прокрустово ложе, в котором таланту неудобно, - и он переделывает это ложе в соответствии с 1) "золотым сечением", 2) пропорцией и 3) своей ЭПК.

Гений и творец решают все задачи подряд - походя, не замечая. ЭПК таланта лимитирует его возможности, поэтому от слабых задачек он отмахивается (зачем работать, если работы можно избежать?), большие обходит сторонкой (чтобы не надорваться, не рухнуть на дно, к рабам), зато от соразмерных ему задач его невозможно оторвать. Он может решать одну задачу сколь угодно долго, хоть всю жизнь (лишь бы видел, что дело движется - значит, прибавляется его территория. Силы для этого ему не нужно копить: он решает задачу за счет ее энергии, повышая тем самым свой энергопотенциал.

(Напомним, что раб штампует за счет собственного энергопотенциала, а потребитель умудряется работать, тратя ровно столько, сколько может тут же приобрести.)

Гений решает проблемы.

Проблема - это состояние ЭПК, которой вынуждает материализовывать свою гармонию.

Задача - всегда вне; проблема - внутри гения. Это состояние души, когда растущий энергопотенциал полностью заполняет совершенную психомоторику гения. В этот момент внутренней гармонии происходит самоосознание (работа критичности).

Состояние души - это чувство.

Совершенное чувство умирает в идее.

Идея - это мысль, вынуждающая к действию.

Чувство - это процесс; пока чувство остается чувством, оно не приедается, длись оно хоть всю жизнь. Идея - это результат; это продукт в форме мысли; и поскольку любой результат ограничен, он вызывает новое чувство - теперь уже дискомфорта.

Обычную мысль можно думать и тем устранять дискомфорт. С идеей такой номер не проходит. За идеей - гармония совершенной психомоторики и энергопотенциала. Идею додумать нельзя, поскольку, повторяем, она уже результат. Освободиться от нее можно единственным способом - если ее воплотить.

Материализовать.

Себя - вовне.

Это вовсе не страшный труд, как может показаться. Мы судим по изумительному результату, недоступному для наших скромных сил, и думаем: сколько ж ему нужно было попотеть, чтобы смочь такое и так!.. И ошибаемся. Потому что гений работает легко. Потому что главный инструмент, которым обрабатывается материал, - это не он сам, а идея. Энергопотенциал, на гребне которого она рождалась лег в нее весь, как в аккумулятор. И теперь вся суть созидательного процесса в том, чтобы этот энергопотенциал перетек из идеи в материал с минимальными потерями.

Отсюда вывод: если гений работает трудно, мучается, сомневается, заходит в тупики, - он пытается воплотить не созревшую идею, а лишь предчувствие ее.

Вывод второй: если у гения продукт получился сложным по форме - значит, в основе его была не идея, а чувство.

Вывод третий: если гений работал трудно и продукт получился сложным по форме - значит, это была не проблема, а большая задача, и гений не смог решить ее сразу, легко и просто лишь потому, что его ЭПК была далека от необходимой гармонии. Необходимой - чтобы родилась (сама! только сама!
– спелое яблоко падает само) идея.

Еще раз повторим: гений работает легко, как птичка поет. Потому что по мере воплощения идеи (по мере перетекания в материал энергопотенциала) гению становится все легче. Он освобождается!
– и за счет падения давления пара, и за счет прибавления территории.

Необходимо уточнить, чем при этом занята критичность.

1) Это она находит материал;

2) Контролирует процесс;

3) Дает оценку, добиваясь от психомоторики и энергопотенциала такого результата, чтобы он соответствовал посильной этому гению меры

1) точности, 2) ясности и 3) простоты.

Здесь будет уместно напомнить уже известную вам аксиому: проблема рождает проблему. Почему так - понять несложно. Ведь любая решенная проблема увеличивает территорию гения, и за счет расширившихся границ с незнанием он выходит на новые проблемы. (Задачи соразмерные таланту, при их решении увеличивают его территорию; но эта территория всегда в пределах знания и никогда не соприкасается с неведомым - даже случайно. Следовательно, талант только культивирует известное.)

Чтобы лучше понимать различие между гением и талантом, рассмотрим это на примере Моцарта и Сальери (по маленькой трагедии Пушкина). С Моцартом все ясно; как говорят, в музыке он бог (значит - творец), но поскольку до сих пор творцов и гениев не различали, не будем отступать от текста - пусть будет гений.

Что мы знаем о Сальери? Вот его самохарактеристика (творческая): "Звуки умертвив, музыку я разъял, как труп. Поверил я алгеброй гармонию". Говорит ли это о таланте? Нет. Зато дальше читаем: "Два, три дня, позабыв и сон и пищу, вкусив восторг и слезы вдохновенья, я жег мой труд и холодно смотрел, как мысль моя и звуки, мной рожденны, пылая, с легким дымом исчезали". Из этого видно, что 1) он смело шел навстречу дискомфорту и преодолевал его; 2) познал вдохновение; 3) его интересовал не результат, а процесс - сжечь рукопись для него ничего не стоило.

Значит, бесспорно, талант.

Но, может быть, выше? Быть может, все же гений? Ведь не зря же в разговоре о Бомарше Моцарт ему говорит: "Он же гений, как ты да я". А гений не ошибается! И льстить Сальери ему было ни к чему. Так где же истина?

Она и там - и там. Сальери трудился на уровне таланта - и тут правы мы; но Моцарт в его музыке гораздо больше, чем сам Сальери, музыка друга рождала в Моцарте проблемы - вот почему он их адресовал источнику. Здесь нет противоречия, как нет перегородки между талантом и гением. Они в одном диапазоне - вот почему Моцарт видит в Сальери ровню.

Кстати, по той же причине Моцарт приводит с собою из трактира старого слепого музыканта. Если б старик играл просто плохо - Моцарт бы не остановился: дискомфорт внешний, дискомфорт, рождающий задачи, - гений решает походя. А Моцарт привел старика с собою: "Из Моцарта нам что-нибудь!" Значит, в этих обломках своей - давно завершенной и всемирно знаменитой музыки ("Свадьба Фигаро"!) - он ощутил проблему. Иначе говоря: потребность музыку писать.

А что же Сальери? Ведь они в одном диапазоне; отчего же он смотрит на Моцарта снизу вверх - "Священный дар", "Бессмертный гений"?

Его беда была в том, что, поверив алгеброй гармонию, он целостность гармонии разложил на элементы. Каждый из этих элементов был совершенен (например, "золотое сечение"), но, вырванные из целого, они становились шаблонами. Совершенными, но шаблонами. Следовательно, Сальери (кстати, он этого и не отрицал) именно шаблонами работал.

Напомним, что такое шаблон. Это материализованная мысль. Либо число, либо мерка - неизменные, независимые от обстоятельств (не зря ведь по ступенькам шаблонов Сальери намеревался подняться к вечности!).