О, мои несносные боссы!

– Неужели, пришли поискать тот самый, – заговорщически приложив ко рту ладонь и нагнувшись, будто бы делясь секретом, – договор?

Александр громко сглатывает. Трогает узел галстука и пытается сгладить острый угол разговора нервным смехом.

– О чем вы, Даниэла? Не понимаю…

Я игриво хлопнула его плечу.

– Да бросьте, Александр! Я бы с удовольствием послушала, о каком договоре шла речь. Затеваете подставу для… – наклоняюсь близко к его уху, – Кирсановых?

Бедолагу сжимает в тиски напряжение. Он давится короткими, невнятными звуками. Близость моего тела, молодого и подтянутого, закупоривает его мыслительный механизм. Шестеренки ржавеют, и я буквально слышу этот надтреснутый скрип. Александр опускает взгляд на мою грудь, прикрытую полупрозрачной тканью блузки. Испускает судорожный вздох, изучая мой кружевной бюстгальтер.

Мужское плечо под моей ладонью немного трясется. Его здорово колбасит. Это, конечно, льстит. Я произвожу впечатляющий эффект даже с немытой головой. Но моя цель – априори легкая добыча. В глазах Александра, ненасытно блуждающих по моему телу, отчетливо проглядывается отсутствие секса в браке. Предположу, что он любитель походов налево.

Стоит мне чуть-чуть увеличить напор женского обаяния, и он расколется.

– Мне ты можешь довериться, Саша, – ласкаю нежным голосом его слух, обдувая легким дыханием мочку уха.

Он сипло и со стоном выдыхает, наклоняется ближе, пытаясь добиться соприкосновения с моим бюстом. Я ухитряюсь избежать этого и обхожу Александра, останавливаясь у него за спиной.

– Я тоже тебе кое в чем признаюсь, – кончиками пальцев провожу вдоль его рук, двигаясь от запястий к предплечьям. – Я ненавижу Кирсановых. Если собираешься подпортить им беспечное существование, то я хочу поучаствовать в этом.

– Х-хорошо. Ты права, Даниэла.

Я всегда права.

– Но мы не можем обсуждать это здесь, – полуобернувшись, секретарь Феликса понижает ватный, вкрадчивый голос до шепота. – Много посторонних ушей.

Я киваю.

– Понимаю.

– Предлагаю встретиться после работы, – мужичок быстро наглеет и проходится по мне похабным взглядом. – В более уединенной обстановке.

Я выдавливаю вежливую улыбку.

– Договорились.

Я вытяну из него желанную информацию и пальцем не позволю дотронуться до себя.

***

Заточение в архиве накладывает след на мой внешний вид. От ослепительной чистоты блузки остается одно название. Я не перестаю отряхиваться от слоя пыли, когда, наконец, покидаю мрачное подземелье бетонного замка Кирсановых в центре Москвы. Радует, что на этом суточная норма пыток иссякает, так как рабочий день подходит к концу.

Я смертельно голодная. Поднимаясь в лифте на свой этаж, фантазирую о вкусной еде и напитках. После переезда в Строгино никак не могу вернуться к прежнему рациону питания. Разумеется, не будет того изысканного разнообразия качественных продуктов из-за элементарного отсутствия средств на них, но придерживаться бы для начала графика, избегать голоданий и обжорств. Каждый вечер я вваливаюсь в свою квартирку жутко уставшей, со страшным урчанием в желудке и одновременной тяжестью. Стресс вытесняет аппетит. Боюсь, что я на грани расстройства пищевого поведения. Мои взаимоотношения с едой с подростковых лет абьюзивные. Я два года боролась с булимией, обострившейся после смерти мамы.

Изнуренно потираю глаза и слышу звуковое сопровождение, означающее, что лифт доставил меня на нужный этаж, и дверцы вот-вот разъедутся в стороны. Я скоропалительно поправляю волосы, одежду и выпрямляю спину. Никому не устрою праздник, позволив увидеть себя в бедственном состоянии.

Я испускаю тихий вздох облегчения, так как дотошная блондинка, сросшаяся со своим местом за стойкой-ресепшн на фоне гигантский букв «XOR», приятно подсвеченных белым, не мозолит мне глаза. Спокойно шагаю в направлении кабинета, чтобы забрать свои вещи и отправиться домой.

Но острый, словно лезвие катаны, голос режет звенящую тишину и вонзается острием между моих лопаток.

– Даниэла, пожалуйста, зайди.

Мягкий голос Феликса оказывает паралитический эффект на мои конечности.

От просьбы младшего из братьев мне становится неуютно в собственном теле. Ноги ведут к источнику мягкого звука, а разум полыхает в огне. Я понимаю, что идут в ловушку, однако остановиться почему-то не могу.

Кирсановы вновь собрались в кабинете Ромы. Встречают меня ледяным, натянутым молчанием, скучковавшись у письменного стола. Мой взгляд цепляется за настенные часы, и я изумленно приподнимаю брови. Девятый час вечера? Делается понятным мое интуитивное ощущение пустоты в здании.

Почему же боссы еще здесь?

– Ч…черт, – я провожу пятерней по волосам, вспоминая, что после работы мы с Александром договорились встретиться в ресторане европейской кухни двумя кварталами ниже. Может, он еще ждет меня? – У вас что-то срочное ко мне? – обращаюсь к Кирсановым.

Отказываюсь смотреть на Макара, но ощущаю его неподвижный, испепеляющий взор на своем лице. Выглядит вполне невредимым после вчерашнего инцидента. Нет. Его здоровье меня ничуть не тревожит.

– Боюсь, что да, – растягивает интригу Рома. – Присаживайся.

– У меня нет на это времени. Говори, что вам нужно, и я пойду.

Старший Кирсанов повторяет низко и безапелляционно:

– Сядь.

Да чтоб тебя, козел.

Я сажусь на стул и испытываю дежавю. Сцена сильно схожа с той, которую я пережила пару дней назад. Презренное трио стоит передо мной с такими выражениями лиц, словно вот-вот кто-то из них изречет, что я приговариваюсь к казни.

Слава богу, Рома больше не тянет кота за яйца, лезет в карман и достает последнюю модель «iPhone» версии «ProMax». У меня сосет под ложечкой. Зерно нехорошего предчувствия разрастается в недрах сознания, колючими крепкими ветвями вырывается за чертоги и проталкивается по кровеносной системе, циркулируя по телу и прогоняя склизкий холодок по позвонкам.

Дыхание спирает, когда светловолосый Кирсанов нажимает на кнопку воспроизведения, и слышится аудиозапись разговора. По кабинету разносится мой голос.

Я вслушиваюсь в детали сегодняшнего диалога с Александром, подвергаюсь ошеломляющей оторопелости. Челюсть отвисает вниз. Голова кишит анализирующими мыслями, но процесс обдумывания схож с дикой лихорадкой.

Этот извращенец слил меня Кирсановым, пытаясь прикрыть свой зад?!

Или… это изначально было подстроено братьями?

– Ты провалила проверку на доверие, – провозглашает Рома, когда аудиозапись заканчивается.

Догадка подтверждается.

Он кладет телефон на стол и переглядывается с братьями. Кирсановы смеются надо мной. Снова.

– Мы не сомневались, что в финальных титрах эксперимента увидим эту минорную тональность недоумения на твоем личике, – комментирует Макар и даже не старается прикрыть явное удовлетворение от моего колоссального провала. – А Саша молодец, отлично сыграл, – перекидывается мнением со своей семейкой.

Я медленно сгибаю одеревенелые пальцы в кулаки, ногтями оставляя следы на кожаной юбке. В фалангах вспыхивает тремор, проникает в кости и хрящи, распространяясь на ладони и запястья. Усилием воли я сохраняю бесстрастную маску на лице, прячу испуг, гнев и обиду. Буду биться в истерике позже, но сейчас не позволю себе зарыться в позор глубже.