О положении в биологической науке
Шрифт:
Разве можно после этого удивляться, что во многих областях свыше 50% насаждений, произведенных колхозами в полезащитных лесных полосах и имеющих возраст от 6 до 10 лет, до сих пор не сомкнулись верхушками и требуют огромных затрат на проведение ухода.
Такая техника степного лесоразведения появилась в результате того, что некоторые «дарвинисты» установили, что главным врагом каждого деревца в степи является не травянистая дикая растительность, а соседнее деревце, и что поэтому для успешного лесоразведения надо отсадить деревца подальше друг от друга и дать им пошире междурядья. Это и привело к огромным затратам на лесонасаждения и к плохой их приживаемости в степях.
Единственно правильное направление в этом вопросе указывает академик Лысенко, и чем быстрее
Введение и освоение травопольных севооборотов требует серьезного изменения структуры посевных площадей в смысле соотношения между отдельными группами сельскохозяйственных культур. Обычно ученые агрономы и экономисты подчеркивают необходимость этого, но эти предложения не доводятся до практического решения вопроса, и результаты получаются неважные. В результате стихийного и крайне антагонистического характера процесса специализации земледелия при капитализме во многих районах сложилось крайне неблагоприятное соотношение культур: в этих районах до 90% посевов занимали зерновые культуры. Первые пропагандисты плодосмена в нашей стране вынуждены были подчеркивать необходимость внедрения корнеклубнеплодов, в частности картофеля, в том числе и на юге. И вот началось внедрение картофеля на юге, причем способы разведения картофеля на юге механически были перенесены из северных районов нашей страны или импортированы помещиками из-за границы. Конечно, результаты были самые неблагоприятные – вырождался посадочный материал, и эта малотранспортабельная культура поддерживалась за счет семенного материала, завозимого с севера. Это продолжалось до тех пор, пока не появилось предложение академика Лысенко о летних посадках картофеля на юге. В южных районах мы можем и должны иметь картофеля столько, сколько нам его нужно, и еще не известно, где картофель окажется более урожайным: под Москвой у тов. Арнаутова или под Одессой у академика Ольшанского.
Одним из важнейших вопросов травопольных севооборотов в южных областях Украины является значительное увеличение посевов технических культур и в особенности хлопчатника, имеющего важнейшее значение. Мичуринское учение и здесь пришло нам на помощь; создан сорт хлопчатника для новых районов хлопководства и рекомендовано применение чеканки хлопчатника, имеющей важное значение для всех районов хлопководства и широко теперь внедренной в производство.
Нельзя считать только за благо исключительное преобладание озимой пшеницы в ряде областей, точно так же как нельзя считать за благо исключительное преобладание одной яровой пшеницы в Поволжье или в Сибири.
Травопольный севооборот требует поправок в этом отношении.
Плановое ведение земледелия дает неограниченные возможности рационального размещения сельскохозяйственных культур и их наилучшего для каждой зоны сочетания. Но это не так просто.
На юге исчезли в свое время лучшие сорта яровой пшеницы, а в Сибири гибли до последнего времени все сорта озимой пшеницы. Теперь это положение в науке уже изменено.
Я не буду останавливаться на работах Одесского селекционно-генетического института и других, успешно работающих над созданием хороших сортов яровой пшеницы для Украины и Северного Кавказа. Об этом уже говорилось здесь. Я хочу подчеркнуть, что для Сибири сделано значительно больше, чем выведение одного сорта. Здесь академиком Лысенко сделано огромное открытие, состоящее в том, что, при правильной агротехнике, нет такого сорта озимой пшеницы, который не мог бы зимовать в Сибири. Речь идет о посеве озимой пшеницы по стерне.
Но какое сопротивление встретили стерневые посевы! Они встретили, прошу извинить меня за грубость, озверелое сопротивление. Противники передового направления в науке, защищая исключительно отсталую позицию, применяют, и это должно быть отмечено и осуждено, неправильные, негодные методы. Разве достойны ученого такие факты, которые здесь имели место вчера со стороны профессора Рапопорта?
Голос с места.
Это хулиганство.В.С. Дмитриев. Этого так оставлять не следует.
Голос с места. Правильно!
В.С. Дмитриев. Это нужно резко осудить. Я хочу привести и другой пример, показывающий недостойный метод полемики в научной дискуссии, – я имею в виду дискуссию во Всесоюзном обществе почвоведов. В этом Обществе, при обсуждении книги Роде, содержащей грубые ошибки, профессором Бобко была допущена непростительная грубость.
В этом же выступлении профессор Бобко огульно охаивал ряд ценнейших агроприемов, выдвинутых академиком Лысенко, в том числе гнездовой посев кок-сагыза, который, по его мнению, привел к тому, «что теперь у зерновых отбирают для кок-сагыза большую часть зерновых комбинированных сеялок», охаивал посевы озимой пшеницы в степи Сибири и т.д.
Недооценка, а то и прямое игнорирование заслуг корифеев советской агрономической науки Мичурина и Вильямса, а также охаивание молодых советских ученых – один из негодных приемов, применяемых защитниками отсталых, реакционных направлений в науке.
Это надо решительно пресечь.
Самым «страшным» возражением против агротехники, предложенной академиком Лысенко для озимой пшеницы, явилось то, что его приемы противоречат приемам, веками сложившимся. Представление о передовой агротехнике многими агрономами до сих пор связывается с крылатой фразой Катона: «пахать, пахать и удобрять». И с этой точки зрения таким агрономам непонятно, что предложил Лысенко. Академик Лысенко исходит не из того, что писал Катон, а из того, что требует растение для его успешного развития.
Если бы все наши агрономы так подходили к делу, то мы более правильно решили бы очень много вопросов, относящихся к оценке того или иного приема.
При разработке агрономических приемов надо всегда иметь в виду – и это одна из особенностей академика Лысенко, – чтобы каждый прием обеспечивал увеличение производства сельскохозяйственных продуктов с каждого гектара при наименьших затратах.
Эта экономическая сторона, учет того, что стоит осуществление любого приема, запущена во всех наших научно-исследовательских учреждениях по сельскому хозяйству, в том числе и в Академии сельскохозяйственных наук. Надо положить этому конец.
Не могу не подчеркнуть исключительно важное значение работы академика Лысенко с ветвистой пшеницей и, в частности, работ по внедрению этой культуры под Москвой. Пригородные зоны, особенно такая важная зона, как зона Москвы, столицы нашей великой Родины, требуют огромной сельскохозяйственной базы, в том числе и зерновой. Но под Москвой мы не можем отводить большие площади под зерновые культуры, под Москвой надо с небольшей площади получить максимум зерна. И эту проблему можно разрешить внедрением ветвистой пшеницы на путях, которые показаны академиком Лысенко в Горках Ленинских.
Я хочу закончить свое выступление и сделать следующие важнейшие выводы:
1. Мы имеем учение о системе агрономических мероприятии по непрерывному повышению урожайности и созданию изобилия сельскохозяйственных продуктов в нашей стране, созданное виднейшими представителями русской агрономической науки Докучаевым, Костычевым, Тимирязевым, Вильямсом. Это учение не только органически связано с мичуринским учением, но и поднято этим учением на новую, более высокую ступень. При этом, всеми мерами развивая научные основы травопольной системы земледелия, мичуринское учение, работы академика Лысенко сделали эту теорию более действенной и более широкодоступной.
2. Успехи советской агрономической науки, и в том числе успехи советской агробиологии, нельзя объяснить лучше, чем эю было сделано академиком Вильямсом в одной из его предсмертных статей. Он писал:
«Без всякого преувеличения можно утверждать, что мы становимся настоящими «господами природы», потому что наша передовая агрономическая наука во многом научилась объективно понимать законы природы и пользуется ими в интересах современных и грядущих поколений нашей социалистической Родины.