О самом главном

— Потанцуем?

— Нет, нет! — Она попыталась вырвать руку.

— Тогда вам не надо было оставаться на танцы, — довольно громко заявил Уильям и погладил ее пылающую щеку. Она попыталась протестовать, но тот не сдавался. — Разве это не наша с вами музыка?

Проигнорировав все протесты, он решительным жестом привлек ее к себе, подчинив их общее движение подсказанному музыкой ритму.

Эстер увидела его стальной взгляд и с пугающей ясностью поняла, что сегодня неминуема расплата за глупость ее поведения.

— Не смотрите на меня так затравленно, — прошептал он сухо. — Никакой трагедии не наблюдается. Почему вам не хочется танцевать со мной? Мы оба знаем, как здорово это у нас получается. Зачем привлекать к себе внимание окружающих, зачем давать пищу для пересудов?

Эстер на секунду прикрыла глаза, затем стала двигаться под музыку. Облегчения в душе не наступало, а тут еще партнер подлил масла в огонь:

— За короткое время, мисс Олдфилд, это уже ваша третья попытка учинить скандал. Нехорошо!

В ответ — молчание. Но Картер не унимался, ловко лавируя среди танцующих, он продолжал шептать ей на ухо:

— Почему вы раньше не признались честно, что ненавидите меня? Я, конечно, и сам должен был догадаться, сообразуясь с моим рассказом об отношениях родителей. У нас с вами тот же случай — «любовь-ненависть». Признайтесь, что мой рассказ вызвал у вас подобную же ассоциацию.

Нет сил слушать эти разглагольствования. Эстер вывернулась из крепких объятий партнера и стала пробираться между танцующими.

Ну и далеко ли тут убежишь? Через минуту оказалась у дверей спальни Уильяма. Почти одновременно с ним самим.

— Вы заблудились, бедняжка? Как жаль, что вы решили скрыться, мне так хотелось сказать вам еще несколько слов, чтобы обрисовать создавшуюся обстановку.

Он открыл дверь и жестом предложил ей войти первой.

— Вы не должны делать этого!

— Чего этого? Неужели вы допускаете, что в отношении вас будет применена сила?

— Не знаю!

— Тогда, Эстер, мне придется рассказать вам, как я представляю первый этап в развитии наших отношений. Итак, мне жутко хочется поцеловать вас хотя бы один раз. Пока это все. Мы можем сделать это прямо здесь в коридоре, если вам так удобнее.

Молодая женщина дышала часто и прерывисто. В его глазах пугало выражение холодной решимости. Она шагнула в спальню. Но едва вошел он, повернулась к нему лицом и запальчиво заявила:

— Это вовсе не означает мою сдачу на милость победителя! Просто я предпочитаю бороться с вами наедине, без посторонних глаз…

— Бороться со мной? — искренне удивился Билл. — Вы это всерьез?

— Я намерена вывести вас из этого полусумасшедшего состояния.

— Хорошо. — Уильям прошел к качалке, стоявшей около камина, сел, вытянув длинные ноги в сторону огня. Потом, внимательно посмотрев на растерявшуюся женщину, спросил: — Ну, с чего начнем?

— Почему вы так настойчиво ведете себя даже после того, как я откровенно дала вам понять, что не желаю продолжения? — Он явно обдумывал услышанное. — Все дело в уязвленном самолюбии? — Билл выглядел холодным и неприступным. Трудно было предугадать его дальнейшие поступки. — Неужели вам приятно играть в подобные игры со мной, мистер… Билл… а вот мне…

— Эстер, вы для меня просто загадка!

— Нет никакой загадки…

— Уверяю вас, что есть. Мне не хотелось бы повторяться, но ведь я знаю, что вам было приятно целоваться со мной, разве не так?

— А теперь, стало быть, я должна сполна расплатиться за то мимолетное помутнение разума? Ну что ж, я готова расплатиться, но при одном условии: вы получите то, чего так жаждете, и потом навсегда оставите меня в покое.

Он медленно поднялся, подошел и, встав рядом, внимательно посмотрел ей в глаза. Как неспокойно под этим красноречивым взглядом! В нем читается неприкрытый вызов. Но и это бы еще ладно — взгляд напомнил ее телу то ощущение сладостного желания, которое однажды было пережито и которое хотелось почувствовать снова.

А тот произнес со значением:

— Хорошо! Условие принято. Значит, жду, когда вам самой захочется поцеловать меня. Вот тогда вы позовете меня и выполните обещание! Так что с этого момента решение за вами, Эстер. А мне еще предстоит понять, почему и ради чего вы ведете такую яростную борьбу с собой. Спокойной ночи! Постарайтесь как следует выспаться, — с убийственной вежливостью посоветовал Уильям и, не обернувшись, вышел из комнаты.

На следующий день в некоем подобии офиса Эстер знакомилась с необходимыми документами. Здесь были собраны все счета фирмы.

— Итак, мы видим два объекта собственности — Вестклифф и Пик-Белл, они связаны и взаимодействуют, находясь во владении одной компании — вашей семейной компании. В ней вы обладаете контрольным пакетом акций. Фермы не равноценны экономически, но вы можете маневрировать основными средствами и таким образом маневрировать и налогами. Но существует вероятность и вашей отставки, если…

— …Если мои партнеры, объединившись, решат сделать это, вы это имеете в виду? — Уильям продолжил мысль Эстер с ухмылкой. — Но я пока не улавливаю подобных намерений у Софии и Мартина.

При этом Картер искоса посмотрел на Мартина, участвовавшего в обсуждении. Тот лишь коротко заметил:

— София тут же убила бы меня.

— А как насчет этого… Чарлза Блатта? — Эстер отчеркнула имя на листке бумаги. — Кто он?

— Кузен. Его мать, ныне уже покойная, была сестрой моего отца. Чарлз унаследовал ее долю. Он женат, у него двое детей.

Что-то в тоне Картера заставило проверяющую насторожиться.

— И?.. — тихо спросила она.

Мартин пошевелился, но ничего не произнес.

— Я не могу полностью исключить, что Чарлз проголосует против меня, — заявил Уильям. — Но без участия Софии и Мартина это был бы совершенно бессмысленный шаг.

Эстер еще раз оглядела присутствующих и мысленно отметила: за внешним благополучием и хваленым единством клана Картеров скрываются какие-то серьезные проблемы.

Уильям со вниманием выслушал опасения Эстер и, судя по всему, принял их к сведению. Вслух же произнес: