О Шмидте

И ничего, что она не пришла на кухню вместе с ним, не запускала рук, дразня, ему под пижаму. Считается, что Брайан ничего не знает. Просто Шмидту якобы понадобился кто-то в доме — человек, у которого мозгов побольше, а скорость поменьше, чем у полек. Не вместо них, а чтобы следил, сделаны ли нужные закупки, политы ли цветы и все такое. За это Шмидт выделял комнату с ванной, а если выпадет какая-то дополнительная работа, за нее будет немного приплачивать. Кэрри сказала Брайану, мол, этот старикан ест в «О'Генри». Выгодное дельце. И живет совсем недалеко от ресторана. Летом будет пускать меня поплавать в бассейне, когда не купается сам. Никому не будет лучше, если Брайан сбесится. Чтобы сгладить перемену и, как был уверен Шмидт, чтобы оставалось место, где Брайан мог бы трахать ее не в Шмидтовом доме, не на заднем сиденье своего пикапа и не у приятеля в Спрингсе, куда она не поедет, опасаясь группового изнасилования, Кэрри пока не отказывается от комнаты в Сэг-Харборе.

Брайан, художник и на все руки мастер, обладает ценным качеством: если нет особого повода для разговора, он молчит и, казалось, не возражает, если Шмидт молчит тоже. Если его о чем-нибудь спрашивают, он отвечает вежливо, говорит мягко, как ребенок, скрадывая окончания слов. Должно быть, прежде чем он уехал во Флориду, мама успела научить его избегать плохих выражений и говорить обдуманно. Может показаться, что Брайану лет шестнадцать, а между тем ему, должно быть, под тридцать. Сложение у него совсем не мальчишеское: невысокий, но крепкий; наверное, он не забывает каждое утро пять минут позаниматься на турнике. Впечатление создает скорее нежный овал лица и щеки в золотистом пуху, которые так легко покрываются краской. Слегка неуместными кажутся маленькая серьга в ухе и хвост, в который он собирает свои длинные светлые волосы, браслет из фальшивого слонового волоса, обгрызенные до мяса ногти и что-то неприятное во взгляде. Сначала в этом взгляде читается искреннее «Кто? Я?» простодушного Малютки Эбнера, [48] но от внимательного наблюдателя не ускользнет, что белки Брайана на самом деле желты, и он никогда не смотрит собеседнику в глаза. Он смотрит в сторону, искоса. Выглядит ли он приятнее в столярных защитных очках? Трудно сказать. Свое ремесло Брайан рассматривает как способ заработать на хлеб, не более. На самом деле он художник. Он привозил показать Шмидту свои картины. В этих громадных холстах, покрытых тантрическими узорами, несмотря на их полную банальность, тоже было что-то тревожное. Мальчишка питал слабость к ядовито-зеленому, фиолетовому, розовому и лиловому. Ну и что с того? Неужели дружок Кэрри обязательно должен быть из ордена «Череп и кости»? [49]

48

Малютка Эбнер — персонаж комиксов (1934–1977) американского карикатуриста Эла Кэппа (1909–1979).

49

Тайный орден «Череп и кости» — оккультное общество, основанное в 1832 г. йельскими студентами Уильямом Расселом и Альфонсо Тафтом. Существует поныне.

Однако не пора ли завести разговор? Брайан, у тебя сегодня выходной? спрашивает Шмидт. Или дела не идут? Спад, должно быть, ощущается даже в Саут-Форке?

Он ощущается, Альберт. Что-то ужасное.

Еще одно подкупающее качество Брайана. В девяти случаях из десяти люди его сорта тут же переходят на ты и обращаются по имени — как механик из гаража, который звонит сообщить, что масло залито. Но Брайан оказался не таким. Все «мистер Шмидт» да «мистер Шмидт». Когда Шмидт, ища его расположения, попросил отбросить «мистера» и пользоваться удобной уменьшительной формой его имени, Брайан, по-детски смутившись, пролепетал: Ой, я так не могу. Это так неуважительно звучит! Не возражаете, если вместо этого я буду звать вас Альбертом?

Мой приятель, который живет в Спрингсе, очень беспокоится. Он выплачивает за свой грузовик. А мне повезло: у меня есть приработок.

Да? Ты где-то работаешь, когда нет спроса на столярку?

Ну да. Я сторожу дома. Если хозяин, например, едет в отпуск во Флориду или в Европу. И те, где хозяева бывают только на выходных. И еще я начал вылизывать машины.

Что это значит?

Ну если кто-то хочет, чтобы машина стала идеально чистой, чище новой. Я удаляю всю грязь и жир — дочиста, потом высасываю пыль и вощу. В том гараже, где я работаю, есть такие клиенты, которые вылизывают совершенно новую машину, прежде чем сесть в нее. У меня вроде уже довольно неплохо получается — это творческая работа.

Брайан хихикая, вертит самокрутку и лижет, покуда бумага не промокает насквозь. Да, сэр, лизальщик по призванию! Вместе с дымом в воздухе повисает густой непривычный аромат.

Не хотите попробовать, Альберт? Разок, а? Хорошая штука. Не тот второсортный товар, что обычно продают.

Нет, спасибо. Я как раз собрался закурить сигару.

Эй, дай-ка мне, вступила в разговор Кэрри.

Глаза открыты. Пыхнула самокруткой и полизала, еще пыхнула и снова полизала. Возвращает Брайану. Ох, Шмидти, успокойся, ради бога! Что тут такого — они ведь регулярно смешивают свои телесные соки.

Ух ты! Не соврал!

Знаете, Альберт, если кто-нибудь из ваших друзей захочет, я могу достать. И другое тоже. Здесь многие богатые люди просто не знают, где можно взять. Они бы и купили, и готовы брать самое лучшее, да не знают, к кому обратиться. А у меня только качественный товар.

Мать твою, отцепись от Шмидти! Ему это неинтересно.

Кэрри рыкнула — такого Шмидт еще не слышал. Тигрица! Да она готова драться за него. Шмидт ощутил нехорошее напряжение.

Да тут не о чем говорить. У меня не так много богатых друзей. Да я ни с кем из них и не вижусь.

Но вы их знаете, Альберт, вот что важно. Если кто-то заинтересуется, вам нужно только познакомить его со мной.

Отвали, мудозвон! Твой пакет я тебе отдала еще вчера. Чего ты тут околачиваешься.

Эй, Кэрри, ты что, не помнишь? Мы с тобой собирались показать Альберту дом, выставленный на продажу. Не ори на меня. Это была твоя идея.

Я собираюсь сварганить кое-какой ланч. Шмидти, тебя устроит суп?

Конечно.

Теперь и Шмидт вспомнил. Кэрри говорила ему, что Брайан с партнером работали на одного подрядчика, и у клиента не хватило денег, чтобы закончить стройку. Он согласился посмотреть тот дом.

Славная девчонка эта Кэрри. И без ума от вас, Альберт. Ко мне она так никогда не относилась.

Я старик. Думаю, ей просто нравится о ком-нибудь заботиться.

Ага, как вчера. Я был с ней и вдруг — нате вам! — вечеринка окончена, ей нужно поехать узнать, все ли у вас в порядке. Как вы думаете, что я при этом почувствовал?

Шмидт пожимает плечами.

Кажется, я только что слышал, что вчера она привезла тебе пакет.

Брайан скрутил новый косяк и погладил пакет.

Доставила в лучшем виде. Вот оно. Стопроцентно чистый марокканский гашиш. Только лучшее! Тут врать не станешь. Кэрри молодец. Она знает, когда нужна мне. Но к вам у нее что-то другое.

Шмидти, я хочу рулить. Ты можешь убрать крышу?

Кэрри никак не может убрать руки от его «сааба». Они пересекают шоссе и едут в направлении чахлых дубов за железнодорожным полотном по разбитой дороге с еле заметной разметкой. Осевая линия едва видна, асфальт по краям искрошился, за много лет изъеденный зимними морозами. Песчаные обочины густо поросли бурьяном. Их усеивает мусор, выброшенный из грузовичков вроде Брайанова да из машин проезжавших грязнуль, которые имеют или арендуют жилье в этой части обитаемого мира: пивные банки, бумажные тарелки, салфетки, испачканные губной помадой, битое стекло, сигаретные пачки и картонки из «Бургер-Кинга», жухлые пластиковые пакеты, вывалившие свое содержимое: гнилые овощи, бутылки от минералки, куриные кости. Прекрасный вариант — не надо ехать на местную свалку, а кому захочется везти мусор на заднем сиденье собственного микроавтобуса в Нью-Йорк, чтобы отдать там швейцару? Они миновали мрачного старика, который шел им навстречу по другой стороне дороги с таким же изжеванным пакетом, только этот не разбрасывал, а собирал мусор. Бродяга, подбирающий еду? Нет, на нем чистые садовые перчатки. Значит, тронувшийся домовладелец. Кэрри нажала на клаксон, но прохожий не оглянулся.

Вот чудила! воскликнула она.

Эй, тормози, это здесь, направо.

Брайан расположился на заднем сиденье позади Кэрри. Он дотягивается до водительского кресла и кладет руки ей на плечи. Затем одна рука скользит вниз, находит грудь Кэрри и сжимает ее.

Отвянь, а? Ты хочешь, чтобы мы улетели в кювет?

Шмидт небрежно бросает в окно окурок сигары. Всего лишь табак, но его тут же берет досада на себя. Когда Брайан вслед за ним бросит у дороги прохудившийся глушитель, он будет думать, что поступает, как мистер Шмидт, и не делает ничего плохого.

Они сворачивают к дому — дорожки фактически нет, только прорезанная бульдозером полоса. В конце неровная площадка — подрядчик не потрудился даже вывезти строительный мусор, не говоря уже о том, чтобы закончить нивелировку — и странного вида одноэтажный дом в форме буквы X. У парадного входа — или того, что должно им стать, стоит мусорный контейнер, переполненный обрезками досок и фанеры и гофрированным картоном.

Шангри-ла, [50] говорит Шмидт.

Брайан хнычет: Не смотрите на участок, Альберт! Его можно благоустроить, как вы захотите.

50

Волшебная страна из романа английского писателя Джеймса Хилтона (1900–1954) «Утерянный горизонт» (1933).