О таком и не мечталось… Линия Афины

Вдруг барон пошевелился и попытался сесть. Первым делом вокруг посмотрел - увидал жену, к ней бросился, по волосам гладит и плачет слезами горькими. А потом лицо отер плащом, что Артим ему дал - они же совсем голые были, их одежда тоже в прах превратилась, и говорит:

–  Благодарю, господа, за спасение. Меня зовут Серион де Кому Боят, супруга моя - Валана, а Прокси - он мой дальний родственник. Приехал пять лет назад, на свадьбу моего сына, да и остался с нами жить, я его управляющим сделал. Только через месяц мой сын погиб, жена его в родах еще через восемь померла вместе с ребеночком. Потом слуги умирать начали. А мы как в тумане жили - в замке чисто, от еды столы ломятся, слуги вроде и не нужны стали. Только почему-то перестали к нам гости приезжать, да и нам самим не хотелось никуда, даже в лес погулять или полетать вместе с ветром лень было. Как-то ночью я проснулся и пошел вниз, в зал обеденный - там у меня бутылка с вином запрятана была. Выпил я стакан и опьянел слегка. Сейчас понимаю, что вино, видать, колдовство ослабило. Вижу, со стены на меня смотрит предок мой, этот замок построивший, и слетает ко мне привидение да за собой рукой манит. Ну, я за ним и пошел. Он меня в подвал привел, а там Прокси колдовство творит злобное - на полу тело убиенного гнома, кровь вокруг, а он словно черной пылью покрыт. Понял я тогда, что это сила его темная так выглядит. Вернулся к себе, глянул вокруг - и ужаснулся. Разбудил жену, ей рассказал, она мне не поверила вначале, а потом мы решили хоть кого-нибудь на помощь позвать. После того, как не смогли мы из замка выйти. Все свои силы в этот зов вложили, и вы нас услышали. Было это вчера.

–  Так вот почему мы к вам свернули, я же не планировал сюда заезжать - там дальше по тракту есть деревня с гостиницей, где я хотел остановиться на ночлег. Силен твой зов, барон. Похоже, ты в него почти все жизненные силы вложил, потому как выглядели вы с женой жутко, - покачал головой Артим.

Барон смутился, глаза опустил, плащ, что жена его укрыта, поправил и говорит:

–  Так не знали мы, до какой степени постарели - это некромант из нас силы тащил, дом подпитывал. А в зеркалах мы по-прежнему себя молодыми видели. Мне же только сто пять лет, а Вероне и того меньше, еще девяносто не исполнилось. Сыну сорок было, когда он погиб.

Тут и баронесса очнулась да глаза красные распахнула. Муж к ней подсел и что-то радостное шепчет. Смотрю, мужчины мои отвернулись - Гирин за дровами пошел, Артим с Оливером палатку из сумки достали и стали ее устанавливать. Ну, не совсем палатку - шатер из плотного шелка, магией от дождя зачарованный. Я тоже делом занялась - спальное место обустроила: лапы сосновые, Оливером заранее приготовленные, в шатер отнесла и одеялами прикрыла.

Барон с баронессой все шушукаются, но я дольше ждать не могу - засыпаю, так что взяла сумку и полезла за одеждой. Если с бароном вампиры поделиться могут, то с дамочкой - только я, больше некому.

И появился на свет из недр моей сумки безразмерной пакет, а в нем… ой, я уже смеюсь. В нем костюмчик, мне второй свекровью подаренный. Или третьей? Нет, третья мне ночнушку подарила, из жестокого полиэстера, ядовито-фиолетовую, прозрачную, в ней я на Хеллувин зубной феей была, поверх белых лосин и футболки натянув. Она вся в кружевах и рюшках, с белым париком и волшебной палочкой в комплекте тока так за костюм сошла.

А вторая мне от всей души красный костюм подарила, типа, дома ходить. Флиссовый, на груди зайчик вышит белыми нитками. Вы уже догадались, какой? Ага, именно он, плейбоевский. А почему я его с собой взяла - чтоб подружек, бабок Йожек моих ненаглядных, посмешить. Простите, подруженьки, придется мне без вас повеселиться.

Подошла я к вампирам, идиллию семейную нарушила, и баронессе костюм протягиваю. А сама улыбаюсь - ей точь-в-точь в цвет глаз! Вот спасибо, Настасья Вольфовна, за подарок!

Барон жене на плечи плащ накинул, помог встать, и мы с ней за кустики отошли. Луны еще не спрятались, небо от туч очистилось, мне почти все видно, а уж ей и подавно - вампирам ночь, как нам день.

Она, конечно, похудее меня будет, но на талии веревочку подтянем, и курточку на змейку застегнем - будет нормально. В любом случае, платья, Артимом подаренные, я ей не отдам. Хоть и жалко мне ее, горемычную, но подарки любимых я не передариваю. Принцип у меня такой, жизненный.

Она в костюм влезла, я ей свои мокасины кожаные даю, чтоб босиком не ходила. А пока она одевалась, я ее рассмотреть сумела. У их женщин тоже крылья есть, только они меньше и не черные, а сероватые. Поэтому все дамы на балу поверх платьев накидки легкие носили - а на спине у них вырез до талии полагается. У мужчин вся верхняя одежда на спине разрезы имеет, в складках вертикальных замаскированные. И крыльев не видать, и распахнуть их легче легкого.

Так что красавица вампирша в костюм красный вырядилась, и довольная такая.

–  Спасибо, - говорит.

А сама ткань ладонью гладит.

Как же мало надо иногда для радости - тряпку, когда надеть нечего, да хлеба кусок, когда голоден. И тепло костра, чтоб согреться. Вот к нему мы и вернулись. Барон уже одет и обут, разложил еду на салфеточке для супруги. Оливер детей в шатер перенес и на меня косится, сначала я подумала, что у него с глазами что-то не то, а потом поняла, что это он мне сигнал подает, чтоб я Артима спать увела.

Король мой сидит напротив барона и разговоры с ним разговаривает. Я только конец услышала, что завтра он напишет письмо для матери и заместителя Оливера, начальника охраны дворца, чтоб их во дворце пока поселили и всем необходимым для жизни обеспечили. Ну вот и славно, пусть в самом деле, поживут спокойно, ужасы позабудут, а там Артим им денег даст новый замок построить. Тут я вспомнила, опять в сумку полезла и горсть тех сапфиров, что от скорлупы драконьего яйца остались, достала. Протягиваю Валане и говорю:

–  Это вам на первое время, сапфиры эти не простые - вы их дорого продать сможете, я думаю.

–  Спасибо, благородная госпожа. Я вашу доброту век не забуду. А как зовут вас, и кто вы будете?

–  Я - Афина Терроземская, ведьма, случайно судьбой в ваш мир заброшенная, - про Мию и ее вызов я решила не говорить.
– Его величество меня провожает, я на Лысую Гору направляюсь, а оттуда - домой.

Почему я им все это рассказала - сама не знаю. Но интуиция моя подсказывает, что я правильно делаю. Значит, так надо.

–  Леди Афина, я спросить вас хотела, - мнется Валана, а сама на зайца пальцем показывает.
– Это ваш герб?

–  Э? Ась?
– дар речи мне на несколько минут отшибло, я только рот открываю, как рыба, и сказать ничего, кроме "а" не могу. Артим на меня недоуменно смотрит, а я уже смеюсь, не могу остановиться. Еле ему прошептала, что завтра расскажу, что этот "герб" означает. Герб! Вот это да! Ну, угодила мне моя свекровь бывшая! Как только успокоилась, объяснила баронессе:

–  Нет, милая, это не герб, это просто вышивка, украшение, так сказать. Зверь у нас такой водится, заяц зовут. А герба у меня, простите, нет. Не положено ведьмам свой герб иметь. Но если бы полагалось, там бы метла была да котел с зельем парящим. И кот черный обязательно.

Артим меня за плечи обнял и шепчет:

–  И автомат. Потому как мне ведьма воинствующая досталась.

–  Сам такой, - пихаю его локтем в бок.
– Ты мне лучше руку свою покажи, или утром перевязку делать будем?

–  Афиночка, давай утром - глаза уже слипаются.

Мы в шатер, как селедки в бочку, набились, вшестером, а Гирин у входа лег. Оливер у костра сидит, хлеба корочку на прут нанизал и жарит. Меч под правой рукой положил. Постепенно все заснули. Я еще пять минут сверчков послушала и тоже в сон провалилась.

День девятый, познавательный

–  Не дергайся, а то больно будет, - нитка прилипла и с трудом вынималась. Рана почти зажила, все-таки у вампиров регенерация замечательная. Мы устроились у ручейка, я перекисью размочила повязку и теперь порола. Не в смысле - лупила, а в смысле - распарывала шов, надрезала ножницами маникюрными нитки, и пинцетом, тем, что брови выщипываю, вытаскивала обрывки. Сделать это надо было аккуратно и без боли. А Артим, как нарочно, то меня погладит, то пощекочет. Баловник.