О таком и не мечталось… Линия Афины

Я первым делом с коня слезла, да на обе ноги прихрамывая, враскоряку к детям бегу. Верховая езда - это вам не фунт изюму!

–  Ты что, паршивец, задумал? На драконе полетать захотелось? А по шее получить не захотелось? Так я тебе сейчас и без твоего хотения шею намылю да уши надеру. А ты что смотришь? Быстро в человека обращайся!
– это Артим к Мие повернулся, а она морду к нему вытянула и смотрит так перепугано.
– Кто из вас инициатор полета вы мне сами расскажите, а сейчас марш по своим комнатам - и по разным! Оливер, проводи моего наследника и нашу красавицу под домашний арест. Я с ними потом разберусь.

Мия ойкнула, сжалась и в девочку обратилась. У гвардейцев лица вытянулись - еще бы, я сама вчера от удивления чуть мимо стула не села. А Мия - умница, прямо в одежде обращаться научилась. Я к ней подошла, руки-ноги пощупала - вроде, целы, и с Тимином ту же процедуру проделала.

Как только Артим ухо сына своего из пальцев выпустил, и гвардейцы их в замок увели, раненых унесли, наклонился он, руками на колени опершись, и дыхание восстанавливает. Коней тоже увели, остались мы на полянке одни, ну, не совсем, конечно - вон, из-за дерева вампир выглядывает, думает, я его не вижу. Короля охраняют, значится, круглосуточно. Я к Артиму, а он разогнулся, лицо, грудь потом залиты, глаза, что те сапфиры, горят, плечи опущены, а крылья по земле волочатся.

–  Давно я с такой скоростью не летал, лет пять уже. Последний раз - когда Тимин на речку пошел с эльфятами, а они над ним пошутить вздумали, чуть не утопили, паршивцы. Хорошо, водяной дракон мне вестника послал да сына моего из воды выловил.

–  А у вас еще и водяные драконы есть?

–  Да у нас много чего есть, я тебе завтра про всех расскажу. А ты мне ответь - что мне с ними делать, с хулиганами малолетними? Это же они за нами лететь собрались, увидели, что нас нет - и вдогонку полетели. А у гвардейцев приказ - охранять и следить. Не могли они дать дракону наследника унести, вот и набросились. А Мия успела двоим крылья подпалить, одному хвостом руку сломать, и еще троих на землю сбросить. А гвардейцы всего-то пытались заставить ее приземлиться.

–  Ой, намучаешься ты с ними, милый мой! Маленькие детки - маленькие бедки… Не боись - справишься. Вот только нервов потратишь немерено.

Идем мы по тропинке на холм, к замку поднимается, молчим, Артим не на шутку перепугался за детей, да и я тоже. Хоть и понимаю я их - сама в детстве летать хотела, я ж только в шестнадцать лет узнала, что баба Яга урожденная, а до этого времени не знала, не ведала, какая судьба меня ждет. Если бы у меня в детстве такой дракон был - я бы тоже в небо улетела, не задумываясь.

В спальне я сперва разделась, джинсы мои теперь только выбросить. Посмотрела я на них, жалко стало - им уже лет десять, они тертые-перетертые, стираные тыщу раз, а все равно, любимые. Бросила их в угол и пошла в купальню. А купальня у короля славная, камнями самоцветными потолок и пол выложены, бассейн из цельного куска мрамора, в нем вода проточная, не иначе, как магией подогретая. Ну чисто джакузи с пузыриками. Ой, как хорошо - силу мне вода отдает, мышцы, что я натрудила, на коне скачучи, успокаивает. Я по шею вошла, мыло пенное руками взбиваю, а сама на двери поглядываю: что-то Артим задерживается. Голос его громкий приказы выдает, Оливер - это его стражи начальник, только поддакивает, во всем с королем соглашается.

Глаза прикрыла и расслабилась, блаженствую. Чувствую, всколыхнулась пена, руки нежные мои груди трогают, губы к губам прикасаются. Я к нему всем телом прижалась, а глаза так и не открыла - не к чему мне, я же всей кожей его чувствую.

Пришло время из воды выходить. Мы еще разочек поцеловались и выбрались. Друг дружку вытираем, посмеиваемся. Ну, все хорошее когда-нибудь заканчивается, вот и нам пора пришла детям наказание придумывать.

Мия уже полмиски сапфиров наплакала, сидит, вся такая несчастная, как я в ее спальню вошла, она ко мне бросилась, обняла за талию и замерла. Я ее по головке лазоревой глажу, глупую.

–  Ты же еще вчера летать не умела, что ж ты в небо отправилась, а если бы Тимина погубила да сама расшиблась бы? Что бы мы с Артимушкой тогда делали, а? Как бы мы жили без вас, глупая?

–  Афиночка, я не подумала. А чего они на нас набросились? Стали мне слова грубые кричать и за хвост дергать? Знаешь, как я испугалась, когда они мне на крылья чуть не сели и стали командовать - приземляйся, приземляйся! Тимин им кричит - не трогать меня, а они все равно облепили, как мухи кусок мяса несвежего. Я не хотела их калечить!

–  Что же мне делать с тобой, милая? Я же завтра ухожу, мне домой отправляться надобно. У меня там дела важные, неоконченные есть. Ладно, идем к Тимину, будем его спасать от гнева отцовского.

Артим экзекуцию уже закончил. Тим посреди комнаты стоит, попу свою рукой трет, а король ремень в петлицы штанов вставляет, да на него зыркает.

–  Избил ребенка, изверг!

–  Да я его только разок и приложил, ничего, выживет, будет ему наука, как меня не слушаться.

Я только головой покачала, с Артимом еще успею поговорить. А пока мысль свою высказала.

–  Думаю я, чтобы дурь всякая в их головы глупые не лезла, надобно к ним охрану приставить и учителя. Да не одного, а нескольких. Что времени свободного у наследника и подружки его на баловство не хватало. А сегодня на ужине останутся они без сладкого. Сейчас мы все в лазарет пойдем, где охранники раненые лежат, и будете вы, милые мои, за ними весь день ухаживать: кормить, поить и книги им читать.

–  А я читать не умею… - пискнула Мия, за меня спрятавшись. Видно, ремень в руке Артима ее впечатлил.

–  Вот для этого тебе учитель и нужен. Афина, я сейчас Оливеру скажу телохранителей прислать, учителей найти матери поручу, ей тоже заняться делом не помешает, а вы в лазарет ступайте - идея хорошая. Кирей!
– на его крик гвардеец вошел, по стойке смирно вытянулся.
– Оливера ко мне, ее величество королеву мать в мой кабинет пригласить, а Гирину скажи, чтоб госпожу Афину с детьми в лазарет проводил, где раненые лежат. Все ясно?
– гвардеец кивнул.
– Выполнять!
– рявкнул Артим, потрепал по головам детей, меня в щеку поцеловал и пошел дела делать.

Гирин, я его уже раньше видела, только имени не знала, повел нас коридорами запутанными на первый этаж замка, где в левом крыле казарма была гвардейская. Я детей за руки держу, чтоб не потерялись, а сама по сторонам посматриваю, дорогу запоминаю, значится.

В палате пять кроватей стоит, на трех - вампиры раненые, один с головой перевязанной, второй с лицом, ветками исцарапанным, и рука в лубке, а третий лежит без сознания, видно, хорошо его об землю ударило. Мия на них посмотрела, сразу скуксилась. Но я ее жалеть не стала - пусть видит, к чему шалость детская привести может.