Оазисы
Шрифт:
Кассия повернулась к нему, подперев щеку ладонью. Другой рукой она принялась водить пальцем по его груди.
— Уйдем, Алан!
— Куда? — опешил тот.
— Куда угодно! В Дебри! Ты и я! Будем жить свободно… Найдем Оазис по вкусу, а когда вкусы изменятся, переедем в другой!
Идея понравилась Алану. Он заулыбался.
— Неплохой вариант… Когда-нибудь мы действительно осуществим эту мечту.
— Это не вариант и не мечта. Это наше настоящее. И твой выбор. Свой я уже сделала.
Битых две минуты Алан глядел в глаза Кассии, пытаясь обнаружить в них шутку, несерьезность,
Он прочистил горло:
— Прямо сейчас? Ты серьезно, Кассия? Предлагаешь уйти вдвоем, бросить друзей и людей Кровака, что в беде, не пытаться помешать Рыцарю Дебрей осуществить свой неведомый злобный план?
— Ты все равно его не остановишь, — проворковала Кассия. — И он не такой уж и зверь, чтобы убивать людей Кровака и кого бы то ни было просто так, без причины. Когда он доберется до Разрушенных Оазисов, он отпустит всех, кто захочет уйти. Его цель — дать людям свободу, а не неволить их попусту.
Алан отстранился.
— Откуда тебе известно о планах Себастьяна?
Кассию не удивило это имя. Значит, она знала и настоящее имя Осаму.
— Я знаю про Разрушенные Оазисы… и про цель Себастьяна.
— И… ты считаешь, что он прав? Что Оседлых надо освободить даже вопреки их воле?
Большие ясные глаза Кассии потемнели и похолодели.
— Разве это так важно — чего хочет Себастьян? Главное: чего хотим мы!
— Если Себ освободит Оседлых, наступит хаос.
— Уверен? Даже если и будет хаос, то лишь временный. Взбаламученная вода рано или поздно успокаивается, и муть оседает, после чего прозрачность восстанавливается сама собой.
— Но… я не могу бросить друзей…
— Они важнее тебе, чем я?
— Кассия, — нахмурился Алан, — не заставляй меня выбирать между вами. Вы все — часть моего мира.
— Однако ты должен сделать выбор.
После продолжительного раздумья Алан произнес:
— Я тебя не узнаю, Кассия. Та Кассия, которую я знал, так не сказала бы никогда.
Она рассмеялась холодным смехом.
— А может быть, ты недостаточно хорошо ее знал?
— Я останусь верен клятве Пилигрима. Я пойду к Разрушенным Оазисам, потому что это дело чести. Я обещал Себу, хотя дело не только в нем…
Кассия села, затем легко поднялась на ноги. Несколько мгновений она стояла перед ним нагая и невероятно прекрасная, а потом на ней появилась одежда. Взлохмаченные волосы сами собой уложились в высокую прическу.
— Ты молодец, Алан, — сказала незнакомая женщина, которая выглядела как Кассия. Ее голос стал еще холоднее. Алан вспомнил: так говорила маленькая девочка — Хранитель Знаний. — Не поддался женским уловкам. Ты тверд в своем слове и своей верности друзьям. Теперь Себастьян Келлер верит тебе полностью.
— Ты — синтет? — спросил Алан, у которого пересохло горло. — Хранитель Знаний?
— Да. Себастьян убедил меня устроить эту проверку. Я получила интересный опыт и знания человеческой души… Поверь, я буду бережно хранить этот бесценный опыт. А Себастьян сжег свой рейтинг полностью и навсегда. Теперь, когда он со своими спутниками покинул Парадайз, он больше никогда
не сможет переступить порог нашего Оазиса. Такой уговор между Парадайзом и Пилигримом возможен. Ты, кстати, тоже имеешь право заключить такой договор.И, не дожидаясь ответа, она растворилась в воздухе, будто ее и не было. Хотя постель возле Алана все еще хранило тепло ее тела.
Алан собрал Пилигримов в том же несуществующем в реальном мире обширном зале с длинным обеденным столом, где они трапезничали в первый раз.
Он пытался сохранять спокойствие, но это плохо у него получалось. Правда, он уже не бегал из угла в угол, как в Амазонии после нападения Себа на караван Кровака, в котором была Кассия. Но кулаки под скатертью сжимались сами собой так, что ногти впивались в ладони.
С деланным спокойствием он подробно рассказал друзьям о недавних событиях. О явлении Себастьяна и следом за ним ненастоящей Кассии. Не скрыл даже о том, чем они занимались с Хранителем Знаний…
Матиас приподнял брови, Димитрий разинул рот, а Тэн широко распахнул узкие глаза.
В заключении Алан добавил:
— Еще раз напоминаю, что вы не обязаны идти со мной…
Димитрий закрыл рот, огладил рыжую бороду и не без раздражения отмахнулся:
— Ты неплохо дерешься, но если еще раз начнешь эту песню, я разобью тебе башку!
Матиас примирительно сказал:
— Мы по-прежнему с тобой, Алан. Брось эти разговоры.
— Да, — поддакнул Тэн, чьи глаза приняли прежние размеры.
— К тому же Себастьян поклялся нас не трогать… — начал было Матиас, но Димитрий перебил:
— Стоит ли ему верить? Кассию он не вернул. Подсунул Хранителя Знаний, которая, как выяснилось, весьма горяча…
Матиас попытался пнуть Димитрия под столом, но у него не получилось. В действительности они находились в разных капсулах, а в это иллюзорное помещение проецировались их зрительные образы. Тем не менее, Димитрий заметил движение и выражение лица старшего друга и, крякнув, замолк.
— Он и не клялся ее возвращать… — сказал Алан задумчиво. — Ни словом не обмолвился, а я и не понял!
— Не такой он и безумный, стало быть, — заметил Матиас.
Алан с шумом отодвинулся вместе с массивным деревянным стулом от стола.
— Хорошо. Значит, выдвигаемся немедленно. Разрушенные Оазисы к северу от Парадайза. Надо запастись водой и как можно быстрее ехать…
Остальные зашевелились. Один Тэн, который сидел на стуле развалясь и задрав по привычке одну ногу на сидение, протянул:
— Я не понимать, почему Парадайз договориться с Себастьян?
— Что? Ты о чем?
— Себастьян потерять свой рейтинг ради того, чтобы подсунуть тебе ложный горячий Кассия, верно? Но рейтинг бывать только…
— …у Пилигримов! — сообразил Алан. — А Себ не Пилигрим. Он говорил, что в первый раз Белая Стена не разверзлась, поскольку не признала в нем и его спутниках Пилигримов. Но сейчас это сработало…
Пилигримы переглянулись.
— Я решил было, — промолвил Матиас, — что это из-за Кровака и остальных пленников. Себ, думал я, заставил их приложить руку к Стене и приказать открыться.