Об условиях социальных взаимоотношений ведьмаков, магов и инквизиторов

– Софи, то есть мне действительно стоит остаться?

– Нет, иди. Он привыкнет со временем. И ты привыкнешь. Просто еще слишком рано. Иди, Василиса.

Сев в Ниву, поздоровалась со старым знакомым, почти не вздрогнув от дружеского оскала, и попросила у Игоря номера телефонов его и его шурина. На всякий случай. А, приехав на работу, отпросилась у Алексея Геннадьевича вечером на час пораньше, всё таки за Леру я сильно переживала.

Рабочий день прошёл спокойно, ни эксцессов, ни аврала. Тихо-мирно. Павел не стал обузой, скорее наоборот, у меня появилось четкое ощущение, что у меня теперь не две, а четыре руки. Хотя бы не стыдно бросать шефа на произвол судьбы: помощник у него нашелся достойный.

Днем несколько раз звонил Софи с короткими докладами о состоянии больного. Больной был не в меру капризен, но поправлялся, по словам фамильяра, рекордными темпами.

Домой я, как и собиралась, приехала на час раньше, и застала ведьмака за сменой компресса. Лера стоял в комнате, открыв шкаф и глядя в зеркало на внутренней части створки. Пытаясь рассмотреть спину, он изворачивался ужом, и в этих попытках сам себе причинял боль. А уж кульбиты и выверты, направленные на снятие слоя мази, вообще описанию не поддавались.

– Какой же ты настырный, - выдохнула я, и полубог, полностью поглощенный своим делом, наконец-то заметил мой приход.

– Привет, - сконфуженно улыбнулся он, пытаясь перестать кривиться от боли.

– Пойдем, - я взяла Леру за руку, и повела к кровати.

– Василиса, ты меня удивляешь.
– промурлыкал он, кладя руку мне на талию, - И, должен признать, удивляешь приятно.

И тут же по своей руке схлопотал.

– Ты меня лечить собралась, или калечить?

Поинтересовался полубог, укладываясь на синий шелк.

– Сначала вылечу, потом покалечу, - честно призналась я, - Готовься морально: убивать я тебя буду медленно.

– О, как соблазнительно звучит.

– Замолчи. Давай рассказывай, что делать нужно.

– "Замолчи, рассказывай", ты уже вполне успешно меня убиваешь. Вот с психики начала. Да здравствует женская логика.

– Лера.

Выдохнула я... а с губ мужчины уже не сходила улыбка.

– Нужно снять слой старой мази, и положить компресс на несколько часов, а потом опять новый слой мази. Компресс на кухне. Заодно позови, пожалуйста, Софи. Пусть он сделает.

Я вышла на кухню, подхватила чуть теплую кастрюлю, бинты, попросила Софи позаботиться об ужине, и вернулась к полубогу.

– Оставь на тумбочке. Спасибо большое. Иди пока покушай.

– Лера, может я сама решу, чем мне заняться?

– А где Софи?

– Готовит. Ему некогда.

– Со...

– Не надо, - я накрыла губы Танилера своими пальцами, мужчина посмотрел на меня круглыми от удивления глазами.
– Я сама наложу компресс. Ты лечил меня, теперь я буду лечить тебя.

Тихо проговорила я, и почувствовала на тех самых пальцах тепло поцелуя. Отдернула руку, и спрятала за спину.

– Какая же ты у меня глупенькая, - вздохнул мужчина, укладываясь поудобнее.
– Ладно, давай играть в доктора. А где костюм медсестры?

Я опять покраснела до самых кончиков ушей, и, не сумев достойно ответить, решила достойно промолчать.

Под слоем мази обнаружились рубцы, и всего четыре открытых раны. Ни рёбер, ни фарша. Слава Богу. Тщательно убирая уже отслуживший своё крем, я тихо спросила:

– Расскажешь, что это была за тварь?

– Равик.

Лера замолчал, собираясь с мыслями.

– Равик похож на помесь медведя и пумы. Достаточно уродливая тварь.

Представила себе эту помесь, и моё воображение её уродливой не рисовало, о чём я и сообщила.

– Медведи сильные и красивые. Пумы - это вообще образец грации и изящества. Как такое существо может быть уродливым?

– Ну, когда у этого существа непропорционально длинные передние лапы с вывернутыми в обратную сторону локтями, трёхпалая пасть, шипы вдоль хребта и коготки длинной с хороший разделочный нож. А еще эта скотина ядовита, и так как это всё же нежить, он нее периодически отваливаются куски гниющей плоти.

– И где здесь сходство с медведями и пумами?
– растерянно спросила я.

– Когда эти существа живые, они действительно похожи. И они и правда красивы. Когда живые.

– Ты сказал ядовиты?

– Угу. Поэтому лечиться буду чуть дольше. Неделю точно проваляюсь. Раны достаточно быстро затянутся, а вот восстанавливать внутренние резервы и каналы будет... проблематично. Я выложился прилично, а яд сильно тормозит процесс восстановления. Не физический, а энергетический. Эта гадина меня хорошо подрихтовала, даже циркуляцию потоков сбить смогла. Я сегодня пол дня просидел в "позе лотоса", перенаправляя движения энергий в прежние русла. Вот так и прошел мой день. А как у тебя?

– По сравнению с твоим: скучно, - улыбнулась я, - Работала, работала и еще раз работала.

– Как Павел?

– Втянулся. Он быстро схватывает. Умный.

– А ведь я его еще не видел... Есть смысл начинать ревновать?

– Меня ревновать вообще смысла нет.

– Да. Головой то я понимаю, что ты верная, чистая, честная... Но когда вижу, как они на тебя смотрят, хочется тебя перекинуть через плечо и уволочь подальше. А потом вернуться, и этим всем головы поотрывать.

– Лера...

– А что я такого сказал?
– невинно захлопал он ресницами. Красивыми такими ресницами...

– Лер, как я могу тебя еще подлечить? Софи сказал, что можно как-то передать силу?

– Нет.
– резко оборвал меня мужчина, - Силой ты не пользуешься и это даже не обсуждается.

И запыхтел так зло... Я прикусила губу. Вот сейчас бы высказать тебе всё! Я ведь выиграю спор, но проиграю "войну", потому, что ты не позволишь себя вылечить. А вот если сделать это тихо... Я глубоко вдохнула, и, закрыв глаза, представила, как сила мягкими теплыми потоками гуляет в моём теле, как она собирается в груди, разделившись на две половинки, перетекает в плечи, руки, кисти. Сосредотачивается там, и кожа начинает чуть заметно светиться голубоватым сиянием.

– Вася, - зашипел Лера, молниеносным движением перетёк в сидячее положение, и сильно сжал мои ладони в своих руках. Я ойкнула, и попыталась выдернуть пальцы: больно.

– Прости. Я не... прости.

Зашептал Лера, целуя мои руки. А я увидела, что они действительно светятся.

– Родная, я не рассчитал. Хрупкая моя... Тебе нельзя пользоваться силой, мы же уже обсуждали. Я не могу так рисковать тобой из-за какой-то царапины.

Горячие губы целовали каждый пальчик, который только что так неосторожно сжали стальные тиски. Я аккуратно высвободилась, и обхватила ладонями его лицо, заставляя смотреть себе в глаза.