Объекты в зеркалах

Бросился к иллюминатору, поскольку причина воцарившегося хаоса явно находилась снаружи. Припал к стеклу и увидел то, от чего сердце захолонуло, ухнуло вниз.

Все корабли, которые летели следом и собирались уж приземляться, сбивались с курса, взрывались! Гремело!.. Огненные шары озаряли черноту ночи кошмарными отсветами. Тяжёлые обломки звездолётов разбрасывало по сторонам; кружась в смертельном танце, разрозненные, покорёженные части падали вниз. Одна просвистела совсем рядом с приземляющимся кораблём, внутри которого путешествовали Георгий с Кирой. Другой обломок по касательной всё-таки задел космическое судно. Звездолёт снова тряхануло, и Вавилин, отброшенный от иллюминатора, опять повалился на пол.

Ракеты! Они – кто бы они ни были – стреляли ракетами! Пускали в звёздных беженцев, чтобы помешать высадке. При этом траектория снарядов во время полёта, по необъяснимой причине, не поддавалась вычислению.

Что ж, вот и ответ: на базе кто-то есть. По-прежнему или прибыл недавно, возможно прознав о приближающейся угрозе, – предстояло выяснить.

Но сперва – выжить…

Корабли, которым не повезло прибыть первыми, продолжали разрываться на куски, когда с ними сталкивались остроносые ракеты. По какой-то причине звездолёту, где находился Вавилин, повезло. Вероятно, защитники базы не успели сориентироваться или просмотрели садящийся корабль, что и спасло Георгия, Киру и их собратьев по несчастью. Спасло ли? Кажется, да, ведь ракеты выстреливали исключительно в воздух; вероятно, не предназначены для поражения наземных целей.

– Не вставайте с мест! – громко, надсадно, настолько, чтобы услышали все, крикнул Вавилин. – Держитесь за что-нибудь! Иначе вас просто переломает!..

И это была правда, ведь в тот же самый момент очередной обломок задел садящееся судно. Снова встряска, снова скачкИ пространства туда-сюда…

А корабль будто бы и не собирался останавливаться. Несмотря на то, что ужЕ выехали готовые вгрызться в поверхность держатели, казалось процесс приземления будет продолжаться вечно…

Но наконец звездолёт замер, зажглись сигнальные лампы, оповещающие, что люди на месте и положение у судна устойчивое. После чего открылся люк, откинулся трап. Надо покидать ставшего столь негостеприимным космического странника – иного выхода нет. Либо так, либо всех внутри перебьют как котят – разом. Если, конечно, на базе сработала не автоматическая система ПВО и там хоть кто-то есть. Но, надеясь на лучшее, исходить всегда нужно из худшего.

«Будем считать, что защитники базы прямо сейчас бегут к нам, – решил Вавилин, – и времени осталось крайне мало».

– Женщины и дети пускай останутся на борту до тех пор, пока мы не выясним, что снаружи, – обратился Георгий к перепуганным людям, ждущим от него – хоть от кого-нибудь! – решительных действий. – Затем выходите, аккуратно. Если услышите стрельбу, оцените обстановку: может, лучше будет спастись бегством, чем запирать себя на корабле. Ладно, ребята, за мной!

И они пошли за ним: мужчины, юноши, старики. Никто не возмутился, не стал артачиться, не вопросил «Кто ты такой?» – ситуация была отнюдь не та.

Кира осталась с детьми и женщинами, готовая в любой момент прийти на выручку. Рука – на излучателе, неестественно спокойная.

Вавилин решительно подошёл к открытому люку и выглянул наружу. И тотчас спрятался обратно; у мужчины вырвалось крепкое ругательство.

– Что там? – спросил кто-то, нетерпеливо поглаживая излучатель.

– Они! – ответил Георгий. – Целая толпа! Идут из-за скалы, со стороны базы. Пока достаточно далеко.

– Кто «они»?

Вавилин не ответил. Снова аккуратно выглянул. Предложил:

– Можно попробовать обстрелять их на подступах к кораблю.

– Для этого надо выйти наружу, чтобы не подвергать опасности женщин с детьми, – подал голос ещё один ополченец.

– Верно. – Вавилин машинально кивнул. Затем обратился к Кире: – Мы попробуем дать им отпор, а вы действуйте так, как договорились.

– Хорошо, – сказала Кира, снимая с пояса излучатель.

Многие из женщин и ребятни повторили это движение. Все всматривались в просачивающуюся снаружи атмосферу враждебности, ожидая чего угодно.

Зарычав, скорее от злости, но и чтобы придать себе и другим дополнительных сил, Вавилин первым выпрыгнул в провал открытого люка. Ботинки коснулись твёрдой почвы, взметнули серую пыль. Георгий распрямился, отбежал от корабля на несколько десятков шагов.

Ракеты, похоже, прекратили взмывать в воздух. Только и причины продолжать не было: за исключением приземлившегося корабля, все остальные звездолёты оказались сбиты, разрушены.

«Надо проверить, выжил ли кто-нибудь», – отметил про себя Вавилин.

Но это потОм, сначала – враги.

А те, организованно и словно бы неторопливо, приближались к застывшему посреди чуждой, неизведанной, недружелюбной планеты, единственному уцелевшему космическому кораблю.

К Георгию подбегали прочие мужчины, становились рядом. Излучатели – наголо; в глазах – решимость.

«Воздух пригоден для дыхания, – подумалось Вавилину. – Как и утверждали бевы в инструктаже. Насколько же владыки сгинувшего Государства были предусмотрительны?..»

Однако медлить больше нельзя. Пока ещё враги не стреляли, но кто знает, почему и сколько продлится нежданная удача. Пора действовать!

– Рассредоточиться! – приказал взявший на себя обязанности неформального лидера Георгий. – И огонь! Огонь!

Так они и сделали.

Кто-то начал палить, остановившись; иные пускали бело-синие лучи на бегу. Сам Вавилин быстро перемещался с места на место, не уповая на то, что их выпад останется без ответа… И оказался прав.

Первое время ряды приближающегося противника редели тихо, безмолвно, неспешно, точно бы молчаливые визитёры безбоязно пришли на свидание с верной смертью. Но затем неведомый враг резко изменил тактику: возможно, счёл, что подошёл достаточно близко. В любом случае, некие красно-оранжевые сгустки полетели со стороны беззвучно шагающей массы. Те, в кого попадал такой сгусток, падали на серую безжизненную землю с криками боли и бились в судорогах, потому что оружие врага в прямом смысле плавило человеческие тела.

Георгий, не останавливаясь, бегал по твёрдой инопланетной почве, бело-синими линиями из излучателя осыпая атакующих. Вскоре, однако, пришло понимание, что бесшумных, безразличных воинов слишком много, и выстоять в битве с ними невозможно.

Вавилин быстро огляделся: не меньше половины прилетевших мужчин лежали неподвижно на земле чужой планеты. И больше никогда не встанут.

А затем в ночной тиши раздались новые выстрелы, откуда-то сзади. Георгий даже сперва не понял, что случилось, но потом догадался: женщины! Они всё-таки пришли на помощь!

И не только женщины, ещё и маленькие дети!.. Крохотные человечки, держащие в хрупких ручках мини-излучатели, обстреливали сине-белыми потоками странные, страшные фигуры. Тех становилось всё меньше и меньше.

В первых рядах стояла Кира; на лице – сосредоточенность, отвага. Увидев её, Георгий понял, что не имеет права бояться. Об отступлении же не могло быть и речи.

Тогда он остановился и, вскинув излучатель, принялся отстреливать фигуру за фигурой. Одну… вторую… третью… Не думая о себе, о том, что его может расплавить оранжево-красный сгусток. Четвёртую… пятую… Он просто стоял и выпускал заряд за зарядом в приближающиеся нерасчётливо медленно фигуры, фигуры, ведущие себя как-то уж самоубийственно хладнокровно. Шестую… седьмую… восьмую… Ещё и ещё, снова и снова!.. Девятую… десятую… одиннадцатую… двенадцатую…