Обещание мужчины

Только он вышел из нее и обнял, как пилот объявил по интеркому, чтобы они пристегнули ремни для посадки. Застегивая молнию на джинсах, он смотрел, как она натянула трусики и расправила юбку.

Потянувшись к ней, он притянул ее в объятия и поцеловал, надеясь, что она почувствовала всю любовь, что он вложил в их поцелуй. Затем, подняв ее на руки, он отнес ее на место и пристегнул, после чего сел сам и тоже пристегнулся.

Взглянув на нее, он осознал, что занимался с ней любовью без всякой защиты.

— Я не использовал презерватив, — сказал он, испытывая отвращение к самому себе. Далтон часто насмехался над ним, но он был прав — о таком никогда нельзя забывать.

— Все в порядке. Я принимаю таблетки, так что ничего страшного, если ты хочешь перестать пользоваться презервативами.

«О да, — подумал он, улыбаясь. — Хочу». Ему нравилось быть в ней кожа к коже.

Она посмотрела в иллюминатор, потом снова на него и улыбнулась.

— Ты привез меня в Вегас.

— Да. Я хочу, чтобы мы заменили плохие воспоминания о Вегасе хорошими.

Она кивнула, улыбаясь.

— Жду с нетерпением.

Глава 38

— О, Бен, сегодня было просто чудесно. Не помню, чтобы я так веселилась. И все эти песни навевали столько прекрасных воспоминаний. Спасибо, что привез меня в Нью-Йорк.

Бен улыбнулся Моне, когда они вошли в лифт отеля.

— Ты не должна благодарить меня, Мона. Мне тоже было хорошо, и это я должен благодарить тебя за то, что согласилась на эту поездку.

Они прибыли в Нью-Йорк вчера. Перелет из Шарлоттсвилля прошел гладко, но поймать такси из Ла-Гуардии до их отеля на Таймс-сквер в час пик было непросто, даже жутко. Будучи ее глазами, он рассказывал Моне обо всех мостах, которые они пересекали, и о высоких зданиях, мимо которых проезжали.

Зарегистрировавшись в смежных номерах, они освежились, перед тем, как насладиться ужином в ресторане в нескольких минутах ходьбы от отеля. На следующее утро они вместе позавтракали, а затем отправились на экскурсию по городу на двухэтажном автобусе. Видя на ее лице волнение и счастье, он глубоко растрогался, и ему захотелось, чтобы она всегда пребывала в таком веселом настроении.

— Рад, что тебе сегодня понравилось, — сказал он, беря ее руку в свою и выходя из лифта на этаж, где располагались их комнаты. — Не знал, что ты умеешь петь.

Сегодня вечером они посмотрели «Мотаун: мюзикл». Он все еще слышал песни, некоторые его любимые, звучащие в голове... вероятно, потому, что Мона все продолжала их напевать. И сказанное им только что, было правдой. Она обладала прекрасным певческим голосом, это он обнаружил в той части мюзикла, где зрители подпевали артистам.

— Не умею я петь. Ты все выдумываешь, — усмехнулась она.

— Я знаю, что слышал. Твой голос так же прекрасен, как и ты. — Когда она замолчала, он взглянул на нее и увидел на ее щеках румянец. — Ты еще красивее, когда краснеешь, — наклонившись, прошептал он.

Свернув в коридор, который вел к их комнатам, он сказал:

— Мы переночуем и закажем завтрак в номер, раз встреча с Филом и Ниной назначена на обед.

Фил Родрикес работал с Беном в полиции Бостона. Они вышли на пенсию примерно в одно и то же время: Бен переехал в Шарлоттсвилль, а Фил вернулся в родной Куинс. Фил и его жена Нина встретятся с ними за обедом, а завтра вечером они вчетвером отправятся на бродвейское шоу.

Они остановились перед номером Моны, смежным с его.

— Уверена, что мне не нужно зайти, пока ты будешь устраиваться?

— Уверена, — сказала она, улыбаясь. — Ты столько всего сделал, когда мы только приехали сюда.

Так оно и было. При регистрации он провел ее по гостиничному номеру, рассказав, где все находится. Затем стоял в сторонке и наблюдал, как она ощупью пробирается по комнате без его помощи, знакомясь с ней самостоятельно. Он восхищался тем, как она отказывалась позволять потере зрения мешать ей жить полноценной жизнью. За те месяцы, что он ее знал, она всегда была очень позитивной.

— С нетерпением жду встречи с твоими друзьями завтра, Бен, — сказала Мона.

— И они тоже с нетерпением ждут встречи с тобой. Я им все про тебя рассказал.

Она наклонила голову и улыбнулась.

— И что же вы им рассказали, мистер Брэдфорд?

— Что я безнадежно в тебя влюбился.

Он наблюдал, как ее веселье несколько угасло.

— Ох, Бен.

Это не первый раз, когда он говорил, что любит ее; однако он знал, как и во все остальные разы, она не готова была принять его чувства. Ну, ничего. Он был терпеливым человеком и не хотел давить. Вот почему он забронировал отдельные номера в отеле. Когда она будет готова перейти в их отношениях на новый уровень, то даст ему знать. А пока он будет продолжать проявлять терпение. У него было все время мира.

Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Затем он завел руку ей за спину и с помощью ключ-карты открыл дверь ее номера.

— Заходи, пока я не перекинул тебя через плечо и не утащил в свой номер.

— Ты не посмеешь.

Он усмехнулся.

— Не искушай меня, женщина. А теперь иди в свой номер.

Когда она переступила порог, он приблизился к ней и снова поцеловал. На этот раз медленным, неспешным поцелуем, наполненным всей страстью, которую всегда чувствовал рядом с ней.

Бен прервал поцелуй и прошептал:

— Надеюсь, я тебе приснюсь.

Она улыбнулась.

— Так и будет.

Он закрыл дверь ее номера. Глубоко вздохнув, он направился к соседней двери, насвистывая старую мелодию из «Мотауна».

***

«Двенадцатый раз», — подумала Мона несколько часов спустя, лежа в постели. Сегодня, с момента их впервой встречи, Бен в двенадцатый раз сказал, что любит ее. Однако ей еще предстояло поделиться с ним своими чувствами. Ее заставлял молчать страх.

Да, она боялась. Боялась, что, как только скажет ему, что любит, он вскоре устанет быть ее спутником-поводырем. Мысль о том, чтобы иметь слепую жену, заставила ее мужа уйти. В глубине души она знала, это не совсем так, поскольку ее бывший все равно искал способ ее бросить. Автокатастрофа облегчила ему разрыв и роман с молодой секретаршей.

Но сейчас она не хотела думать о своем бывшем. Ей хотелось думать о замечательном мужчине в соседнем номере, который заставлял ее чувствовать себя лучше, чем Фред за все годы их брака. Бен всегда делал ей комплименты, даже в те дни, когда она выглядела не лучшим образом. Он говорил ей, что любит и что она хорошенькая, умная и интеллектуальная.