Обещание мужчины

Бен такого не ожидал. Совершенно. И это делало ее слова еще слаще. Значимыми. Проникновенными. Он притянул ее в объятия, желая прижать к своему сердцу. После стольких лет одиночества эта женщина принесла в его мир радость. Тогда у него были дочери, и на тот момент это все, что ему требовалось. Его девочки и память о Шэрон.

Мона идеально вписывалась в его объятия, как всегда, и он очень хорошо осознавал, как тесно ее тело прижималось к его. Когда она отстранилась и подняла голову, он склонился и захватил ее рот, сметая с ее губ все, что она собиралась сказать.

Ему нравился ее вкус. Он был мучительно сладким, отчего по его венам побежала горячая кровь. Он чувствовал, как воспламеняется от примитивной потребности, которую он умудрялся контролировать годами. Но с Моной этот контроль пошатнулся.

Она прервала поцелуй и глубоко вдохнула, он сделал то же самое, наблюдая, как кончик языка скользит по ее нижней губе. Его желудок сжался, а тело горело от полного понимания того, что сейчас происходило.

Крепко обняв, он начал медленно оттеснять ее к кровати. Оказавшись там, он снова ее поцеловал.

***

Мона начала чувствовать то, чего не испытывала уже давно, если вообще когда-либо испытывала. Бен умел превращать поцелуй в нечто настолько чувственное, что ее тело содрогалось от этого натиска. Во всем теле она ощущала жар и покалывание.

Он отпустил ее губы и, протянув руку, теплыми пальцами приподнял ее подбородок.

— Я хочу тебя, Мона.

Его слова, произнесенные глубоким, хриплым голосом, вызвали у нее еще большую дрожь.

— И я тоже хочу тебя, Бен.

Ее тело покалывало от осознания того, что он ее раздевает. После того, как он снял с нее халат и ночную, она почувствовала, как его мозолистые руки гладят ее кожу. От его прикосновений по ней растекался жар, и когда он наклонился и прошептал, как она прекрасна, по ее спине пробежала чувственная дрожь.

Она протянула руку, желая раздеть и его. На нем была футболка, она сняла ее через голову, отбросив прочь. Ее рука легла ему на грудь, и она застонала, проведя пальцами по вьющимся волосам. Они были мягкими на ощупь. А потом она провела пальцами по его животу и услышала, как он судорожно вдохнул. Она удивилась тому факту, что явилась причиной этого звука.

Ее рука опустилась, и она поняла, что на нем пижамные штаны, она потянула их вниз, стягивая с его бедер. Он помог, выйдя из них. Осознание того, что он теперь также обнажен, как и она, вызвало в ней чувственное ощущение. Прошло много времени с тех пор, как она была близка с мужчиной, и впервые с тех пор, как она ослепла. Ей придется двигаться на ощупь, и именно это она намеревалась сделать.

Ее рука опустилась ниже, и она смело обхватила его член, обнаружив, его очень возбужденным, отчего у нее перехватило дыхание. Его дыхание сбилось. Ей это понравилось. Ей также нравилось, каким он ощущался в ее руках. Твердый и горячий, и этот жар возбуждал ее голод. Тот самый, что она сдерживала годами.

— Пойдем в постель, милая, — прошептал он ей на ухо.

Она кивнула и отпустила его. Она легла на кровать, и он последовал за ней, притянув в свои объятия, чтобы устроится рядом. Она знала. Он намеревался не торопиться, обращаться с ней, как с фарфоровой куклой, но она этого не хотела. Она хотела, чтобы он обращался с ней так, как мужчина обращается с женщиной, которую страстно желает. Она нуждалась в этом и хотела, чтобы все было именно так.

Она приподнялась и провела руками по его телу, нуждаясь в продолжении прикосновения к коже, которую не могла видеть. В одних местах она казалась нежной, в других — грубой. Его тело было обильно покрыто волосами, и ее пальцы прочертили дорожку от волос на его груди по мышцам живота и до самого паха. Потом она снова взяла его в руки, наслаждаясь ощущением его тела и тем, как под ее пальцами его эрекция все сильнее и сильнее твердеет.

— Мона, детка, ты меня убиваешь.

Она услышала, как он выдавил эти слова сквозь стиснутые зубы, и пожалела, что не видит выражения его лица. Она надеялась, что когда-нибудь это случится.

— Ты мне сейчас нужна, милая.

А она нуждалась в нем. Она услышала и почувствовала, как он заерзал на кровати, поправляя у ее головы подушки. Он перевернул ее на спину, и накрыл ее теплом своего тела.

И когда он наклонился и завладел ее губами, она могла лишь стонать от тех ощущений, быстро нарастающих внутри нее. Ощущений настолько запредельных и вышедших из-под контроля, что она могла только лежать и наслаждаться ими.

Продолжая ее целовать, он коленом раздвинул ей ноги, и, прервав поцелуй, произнес:

— Когда девочки уехали в колледж, я решил, что они будут единственными моими детьми. Много лет назад мне сделали вазэктомию.

Она кивнула и прошептала:

— Я всегда хотела ребенка, но Фред не хотел.

— Я знаю. — Да, он знал, потому что она рассказала ему о своих отношениях с бывшим. — И будь мы моложе, Мона, я бы подарил тебе ребенка, которого ты хотела.

Его слова вызвали в ней бурю эмоций, потому что он предложил ей то, от чего отказался ее собственный муж. Одно лишь знание этого глубоко ее тронуло.

— Теперь у нас могут быть внуки.

Эти слова только усилили ее эмоции. Он говорил так, словно хотел, чтобы она стала не только частью его настоящего, но и частью его будущего.

— Внуки? Думаешь, твои девочки подарят тебе больше одного?

Он тихо усмехнулся.

— Полагаю, что от Шаны я получу, по крайней мере, двоих или троих. По поводу Джулс пока не ясно. Не могу дождаться встречи с мужчиной, который собьет с нее корону.

А потом она почувствовала, как его пальцы пробираются к ее грудям, обхватывая каждую ладонью. Продолжая исследовать, его рука прошлась по ее животу, а затем спустились ниже.

— Ты прекрасна, — прошептал он, скользнув в нее пальцем.

Его легкие, как перышко, ласки вызвали в ней новые ощущения, и она закрыла глаза, чтобы почувствовать и насладиться его прикосновением. Когда он снова ее поцеловал, она почувствовала, как он проник в нее, не останавливаясь, пока не погрузился глубоко.

— Ты в порядке? — спросил он с беспокойством в голосе, когда их тела соединились.

— Да, я в порядке. — И в этот момент перед ее глазами предстало его лицо, невероятно красивое лицо. Удивление от увиденного вырвало из нее шокирующий вздох, прежде чем все снова почернело.

— Что случилось, детка? Я сделал тебе больно? — спросил он обеспокоенным тоном.

Какая-то часть ее хотела поделиться увиденным, но потом что-то ее удержало. Если она так и не обретет зрение, то, по крайней мере, на одну короткую секунду ей посчастливилось увидеть мужчину, завладевшего ее сердцем.

— Нет, я в порядке, и ты прекрасен, — прошептала она, сдерживая слезы. — И я люблю тебя, Бенджамин Брэдфорд, — сказала она, обхватив его лицо ладонями.

Она почувствовала, как он улыбнулся ей в ладони.