Обещание

Я резко развернулась и вышла.

Странное это было чувство - вся моя будущая жизнь только что разлетелась на кусочки, чтобы сложиться в новый, неведомый пока узор. В груди словно застыло ледяное озеро - похожее на те, какими богат северный волчий край. Что у них произошло? Кому перешли дорогу сильные, благородные волки? Где ты теперь, Тай?..

Я проскользнула в свою комнату, легла и с головой накрылась одеялом. Никого не хотелось видеть, ни о чём не хотелось думать… Хотелось плакать. Но после смерти мамы во мне и это перегорело. А раз так - нужно просто жить дальше. Уговорить себя и успокоиться, смириться, забыть… Как же это трудно.

К традиционным ярмарочным гуляниям я готовилась с особым чувством. Словно назло себе, спешно шила новое платье, накупила каких-то платков, юбок, бус… Я должна соответствовать своей роли - дочери самого влиятельного человека нашего Благодатного края. Быть самой яркой, самой красивой, самой желанной невестой… Запихивая в сундук очередную обновку, мучительно кривилась, но упрямо продолжала вести себя ‘как положено’. Обрадованные моим решением тётки вовсю мне помогали, готовя приданое, обряжая ‘красавицу’, заодно без конца советовали мне женихов. Порой чуть не до драки меж ними доходило. Кто лучше: богатейший вдовый сосед Мартын или зеленоглазый оборотень Лигар, старший сын какого-то известного купца или племянник главы Степного края… Я в этих спорах участия не принимала. Было абсолютно всё равно. Меня устроил бы и совсем обычный парень, но чтоб не заносчивый был и не наглый. И любил меня, а не моё приданое, а ещё лучше, чтоб не любил, а просто уважал и прислушивался к моему мнению и моим желаниям, а не только диктовал свои. С деспотом я просто не уживусь: или он меня прибьёт за непослушание, или я в конец озверею и сварю ему такой супчик, от которого он, как выражается мамина родня, плавники склеит. А что, я хозяйка молодая, неопытная, не доглядела… И глазками невинно хлоп-хлоп! (специально у подружки училась этому приёму; по крайней мере, на мужчинах срабатывает безотказно…)

Чуткая сестра одна понимала моё состояние. На следующий день после отцовского сообщения мы долго говорили о том, что ждёт нас впереди. Лённа неожиданно посоветовала не ломать себя и попросить у отца последнюю отсрочку. Невозможно за неделю ‘перенастроить’ своё сердце, свои надежды с одного человека на другого. Если поторопиться, легко совершить такую ошибку, за которую придётся платить всю оставшуюся жизнь. Жизнь с нелюбимым…

– Ну и что, - упрямо твердила я.
– Тая я тоже фактически не любила. Просто привыкла видеть его своим будущим мужем. Ещё неизвестно, насколько хорошо бы у нас с ним сложилось. А тут я буду выбирать сама, и не сердцем, а разумом. Бабушка всегда говорила, что так даже надёжнее. Вот устрою себе ‘царские’ смотрины, выберу штук пять-шесть кандидатов и начну им всякие состязания придумывать. Помнишь, мы в детстве в книжке читали: царевна выбирала, кто из женихов самый сильный, кто самый умный, кто самый какой-то там ещё…

– Ага, а замуж в результате вышла за простого крестьянина, - усмехнулась Лённа.
– Потому, что любил он не полцарства, что за неё давали, а её саму…

– Пусть так. Только вот в сказке не говорилось, как они потом стали жить - во дворце или в его хижине. Может, его уже через неделю отравили завистники или она не выдержала суровой деревенской жизни и сама сбежала. Я, наверное, и любить-то не хочу, - решила я.
– От любви одни проблемы. Всё, давай больше к этому не возвращаться, ладно?

Лённа проницательно посмотрела на меня и вздохнула.

– Потому, что так ещё больнее?

Я закусила губу и отвернулась. Моя жизнь - мои ошибки.

Могу собой гордиться. Мои старания не пропали даром - парни на ярмарке ‘ложились’ к ногам целыми косяками. Да и не только парни, хе-хе… В первый же день ‘первая невеста края’ получила целых семь предложений руки и сердца, не считая просто попыток ухаживания и одного горячего южного дедулю, который, несмотря на наличие костыля, проворно бегал за мной по всей ярмарке. Не скажу, что меня всё это радовало… Тем более, что отдуваться зачастую приходилось одной: отец был сильно занят, Лённа всё под тем же предлогом по имени Всемил старалась вообще из дома не выходить, чтобы не обзавестись женихом просто ‘заодно’. Сначала я набилась в компанию к знакомым девчонкам, но они быстро от меня сбежали. Ещё бы, на моём фоне никто с ними заигрывать не стремился…

Таким образом, в первый день я гуляла в гордом одиночестве. О чём уже вечером пожалела: свернув с оживлённой улицы в небольшой тупик (отдышаться), вдруг почувствовала, что меня схватила сзади чья-то цепкая рука. Другая пропахшая табаком ладонь тут же плотно закрыла рот. Мне сипло прошептали что-то вроде ‘не дёргайся, а то пожалеешь’ и шустро куда-то потащили. Ого, похоже, кто-то собрался меня похитить! Дёргаться я и вправду не стала. Просто обвисла в руках злодея, будто от страха лишилась чувств, а когда он перехватывал меня поудобнее, дотянулась и прижала одну хорошо известную в целительстве точку. Под народным названием ‘бесплатный наркоз’. Если у пациента не хватало денег на корень танната, то лекарь мог временно отключить его сознание таким вот приёмом. Правда, голова после этого болела дня два, и сильно, но отвар из редкого корешка мало кто мог себе позволить.

Я выбралась из-под тяжёлой туши похитителя, на всякий случай подробно рассмотрела его лицо, отряхнулась, досадуя на запылённый подол юбки, и, не особенно торопясь, вышла на людную улицу. Там обратилась к знакомому десятнику, и уже через пять минут несколько дюжих мужиков сопровождали меня на место неудавшегося преступления. Злодей, конечно, был там. Вот только теперь из его развороченной груди с бульканьем вытекала кровь, тут же смешиваясь с пылью. Мы дружно замерли на месте.

– Это не я… - по-детски вырвалось у меня.

Десятник успокаивающе похлопал меня по плечу и кивнул - не сомневаюсь, мол.

А кто тогда??

Отряд разделился: двое остались при погибшем, трое побежали прочёсывать окрестности, а ещё двое - провожать меня к отцу.

Выслушав мой сбивчивый рассказ, он велел мне идти домой и успокоиться, пока они постараются докопаться до истины.

– Со двора ни ногой, Лённа тоже. Завтра гуляешь с Ламоном и Гуттом, без возражений. Сейчас тебя тоже проводят. Всё, иди.

Я согласно кивнула и пошла домой.

Конечно же, сразу рассказала обо всём сестре, и она встревожилась. Нашла в сундуке и вручила мне маленький, замаскированный под кулон свисток. Насколько я помню, свистел он очень громко… тётки в детстве только так пугались! Полезная вещь.

Этой ночью я спала плохо, а когда всё же засыпала, мне неизменно снился мёртвый похититель. Если кто-то, опасавшийся, что он придёт в себя и всё расскажет, решил обезопасить себя таким кардинальным способом, то что получается? Он не хочет, чтобы о нём узнали. Может ли это быть кто-то из потенциальных женихов? Да запросто. Причём человек это, как видно, не бедный - нанял злодея вместо того, чтобы действовать самому. Пока в нашем селе не было такого количества приезжих, я ходила по улицам спокойно, и вечером тоже, значит, это точно не кто-то из наших. Но вот кто? Народу понаехало аж несколько сотен, где искать виноватого?..

Решив, что лучше обо всём забыть и предоставить разбираться с этим людям знающим, я всё-таки смогла уснуть. Больше незнакомец мне не снился. Зато приснился Тай. Волк сидел, чуть склонив голову, и смотрел на меня пронзительными льдистыми глазами. Я протянула руку - и он осторожно лизнул её горячим шершавым языком.

– Тай…

Когда поздним утром я проснулась, подушка была влажная. Хорошо, что этого никто не видел…

К последнему дню ярмарки я практически определилась с женихами. Очень многие хотели попасть в ‘избранные’, на разный манер демонстрируя мне себя и своё горячее желание заполучить мою руку. Пытались совать записки и подарки (не брала ни то, ни то), заискивали перед отцом, пытались выглядеть лучше за счёт принижения соперников… Таких я отсеивала сразу. Ходила, наблюдала, беседовала, спрашивала мнение отца и уважаемого мной дядьки Прохора, который благодаря своей должности сыскаря знал многое и про многих. А вот про того они что думают? А этот из какой семьи? Информацию откладывала в голове, составляя ‘список’. По правде говоря, в окончательном виде он был коротковат, всего несколько имён. Знакомый ещё с детства парень из соседнего села, серьёзный обстоятельный мужчина - правая рука самого главы Белогорья (вот кто будет и Лённе полезен), ужасно обаятельный оборотень из южных камышовых котов и целых три брата, сыновья давнего папиного друга. Я не видела их лет шесть, а теперь они приехали все сразу, вместе с отцом, и все трое выказали однозначное намеренье на мне жениться. Смешно, честное слово! Не в том они уже возрасте, чтобы из-за девчонки драться, а было бы интересно на это посмотреть! Погодки, они и выглядели очень похожими друг на друга и явно привыкли держаться вместе. Стоит ли их ссорить? С другой стороны, вариант уж очень заманчивый: живут они в сутках езды от Огнево, отца их я сама очень уважаю, спокойный, справедливый мужик, а они по виду все в него. Такие же уверенные в себе без гордыни, неторопливые и основательные. С любым из них жизнь будет как за каменной стеной. Красивые, рослые, светловолосые, с трогательными ямочками на щеках, когда они улыбаются… Хорошие ребята. И имена красивые - Падуб, Ясень и Клён. По идее, правильнее выходить замуж за старшего, но младший, насколько я помню, целитель, а, значит, общих интересов у нас с ним больше. Надо подумать… Или предложить им соломинки тянуть?

Вот так я настраивала себя на шутливый лад, одеваясь на заключительный вечер ярмарки. Сегодня все гуляют, как и до этого, на улице, и лишь приглашённые, самые уважаемые и богатые - в специальном доме, в огромном, устроенном по столичной моде, зале. Если честно, мне было страшно. Через несколько часов я решу свою дальнейшую судьбу, и отец прилюдно объявит, за кого выдаст свою старшую дочь.

Может, сказаться больной?..

С трудом поборов свой малодушный порыв, я уныло оглядела себя в зеркале и попыталась улыбнуться. Да уж, батюшка не поскупился на такое дорогущее платье, зато похожего точно ни у кого не будет. Светлое, с еле заметным золотистым мерцанием, щедро расшитое зелёными цветами и мелкими перламутровыми бусинками. К нему - новые туфельки на каблучках, длинные серьги, парные широкие браслеты на запястья - танцевать и звякать. Волосы оставлю распущенными, всё равно же из любой причёски выбьются. На шею нацепим ожерелье… Вот вроде и всё. Я уже дошла до двери, но потом остановилась, развернулась и решительно возвратилась к столу. Там, в любимой шкатулке, лежала тонкая цепочка с кулоном, похожим на волчий клык. Я носила её все эти годы и сняла только после достопамятного разговора с отцом. А теперь надену. Хотя бы для того, чтобы снять при всех и заменить на ритуальный подарок нового жениха.