Обещанная демону
Шрифт:
– Эрвин, – шептала Элиза, проводя ноготками красные полосы на его напряженной обнаженной спине. – Мой бесстрашный Демон… мой падший Инквизитор… ты словно черная звезда… Прекрасен… как много в тебе света и любви, Тринадцатый Демон…
Эрвин молчал. Он исступленно целовал девушку, сила и жизнь кипели в его теле, и в мелькании образов в своей памяти он видел и свои прежние сражения, свои раны и свои исцеления – такие же, как сегодня, наполняющие его тело силой и желанием жить. Жить и любить.
Они с Элизой целовались жадно и страстно, словно жить и дышать не могли без этих поцелуев. Священная вода
Эрвин приник жадными губами к обнаженной груди Элизы, лаская языком ее острые соски, и девушка закричала – от его жадности и горячности, от его нежности и от наслаждения, пронзившего ее тело, пролившегося в ее грудь пожаром любви. Широкие ладони Эрвина сжимали талию девушки, Элиза запустила ноготки в его мокрые черные волосы, откинувшись на бортик бассейна и нетерпеливо обнимая мужчину ногами, желая его так, словно без его любви сердце ее остановится.
– Возьми меня! Возьми меня, Эрвин, любимый!
– Моя желанная…
Ее лоно было горячим даже в воде и чувствительным, таким, что даже легкие прикосновения вызывали у девушки тягучие стоны, полные безумного наслаждения. Эрвин ласкал ее, неторопливо и беспощадно, вслушиваясь в ее беспомощный голос, наслаждаясь ее трепетом, ее горячностью, с которой девушка приникала к нему. Даже прохладная вода не в силах остудить ее жаркую кожу, и Эрвин тоже пылал, словно его тело отлито из раскаленного металла.
Элиза вскрикнула, ощутив, как член Эрвина проникает в ее тело вместе с безумным, нереальным удовольствием, и снова застонала от нетерпения, желая еще и еще чувственной откровенной ласки. С первым же движением, с первым толчком перламутровая вода накрыла их с головой, и поэтому Элиза не успела крикнуть. Наслаждение разрывает ее грудь. Они вынырнули, чтобы глотнуть воздуха, и Элиза выдохнула свое первое, быстрое и острое, наслаждение, оторвавшись от губ Эрвина.
– Я люблю тебя! – шепчет она, страстно и горячо целуя Эрвина в плечо и кусая его, нежно и хищно, мстя за безумное, волшебное удовольствие. Толчки его сильного тела укачивали ее, она крепко закрыла глаза и откинулась назад, снова уходя под воду и растворяясь в блаженстве с поцелуем на губах.
Может, это Инквизиторий подарил влюбленным чувственное наслаждение, а может, это разум, почувствовавший близкую смерть, сыграл с ними такую шутку. Да только они занимались любовью яростно и страстно, сходя с ума от наслаждения, которое раз за разом накатывало на них волнами, стирало мысли, страхи, и дарило блаженную эйфорию.
– Я люблю тебя! – выкрикнула Элиза в ночное небо, извиваясь под Эрвином, сходя с ума от очередного оргазма. Мягкие спазмы охватывали ее тело, она билась, словно гибкое сильное животное, и Эрвин укрощал ее своими руками, сдерживал, сжимая ее дрожащие бедра и продолжая свою неумолимую игру.
– Я люблю тебя! – простонала Элиза. Эрвин толкался в ее тело беспощадно, жестко, сильно, укрощая ее волю, даря свою силу, свое желание, пожирающее его, свою страсть и свою любовь. Девушка задрожала, словно душа ее собиралась покинуть ее тело. В груди ее рождалось какое-то совершенно невероятное, ликующее счастье, в животе горячей лозой порастало удовольствие, оплетая каждую частичку ее тела, захватывая девушку целиком,
и она кричала в звездное небо, качающееся над куполом Инквизитория, выдыхая свое наслаждение.– Я люблю тебя, моя драгоценная, – выдохнул Эрвин, дрожа всем телом, прижимаясь к Элизе и вслушиваясь в последние сладкие спазмы ее тела. – Ты – жизнь моя…
Перламутр в их бассейне медленно угасал. Он отдал все свои силы этим двоим, излечив им все раны и смыв всю боль. Эрвин, сжимая Элизу в своих объятьях, чувствовал, как вода вокруг них становится холодной. Нужно было выбираться и идти обратно, прочь из леса. В конце концов, Инквизиторий мог бы и передумать, и перестать быть таким гостеприимным.
«Спасибо, – мысленно проговорил Эрвин, блаженно закрывая глаза и расслабляясь, наслаждаясь передышкой и покоем в звенящей лесной тишине. – Видит магия, я благодарен. Действительно. Но я вернусь. Обещаю – я еще вернусь!»
Глава 18. Осколки Гильдии Ротозеев
Ветта уныло думала, что теперь им с Артуром придется скитаться, влачить жалкое существование и побираться на ярмарках.
Но молодой человек не выглядел угнетенным или хоть сколько-то озабоченным. По всей вероятности, он точно знал, куда идти. Уставшая и напуганная Ветта уныло шла за ним, и вскоре ноги ее принесли туда, откуда все началось – на Старую Дубовую улицу.
Древнее зло рассеялось, под обгоревшими дубами стало светло. Несколько каменных домов, стоящих чуть поодаль от сгоревшего дома ведьмы, на удивление Ветты выглядели жилыми. В окнах теплился свет, сквозь мутные стекла были видны тени движущихся людей, слышались детские голоса и старый, ворчливый – наверняка доброй, но строгой няньки. Ветта замешкалась на лестнице, ведущей к дверям, но Артур, легко взбежавший по ступеням, оглянулся на нее с легким раздражением – чего ты там копаешься?! – и тронул ручку двери своей звездной волшебной палочкой.
Очарование уюта вмиг сползло с дома. Все исчезло – и голоса, и теплый желтый свет в окнах, – и дом предстал перед Веттой серым, тихим, пустым и давно покинутым.
– Что? – спросил Артур, увидев тень разочарования в ее глазах. – Я же должен был защитить свой дом от любопытных и незваных гостей. Мало ли, какие безумцы или храбрецы могли отважиться пойти ограбить дом на Старой Дубовой в магической темноте…
Внутри было холодно и тихо, стены за долгие годы обветшали, отсырели и осыпались, но все же по тихим звукам, по чуть уловимому запаху дыма, Ветта угадала, что тут кто-то есть. Понял это и Артур и недовольно сморщился, как от зубной боли.
– Можно было догадаться, – прорычал он с досадой, – что она притащится именно сюда!..
В большой пустой гостиной, на старом-престаром кресле у огня в камине, безмолвно сидела женщина, которую Ветта ранее считала матерью Артура. Казалось, она сидела так давно, глядя на огонь, совершенно отрешенная от мира, неестественно-спокойная.
– А, вот кто сюда пробрался, – произнес Артур преувеличенно дружелюбным голосом. – Странное ты место выбрала, чтобы спрятаться.
– Раньше ты, как будто, не был против моего присутствия, – сухо и злобно ответила женщина, скользнув взглядом по Ветте. – Я вижу, ты нашел хрустальному сердцу новый футляр?..