Обещанная медведю. Замуж за монстра
Шрифт:
– Боишься показать мне, как угробила свой талант?
Ринка шумно засопела, поглядывая на меня из-под бровей, и я улыбнулся, зачем-то снова открывая холодильник.
– Ты уже достал молоко.
– Хотел тебе сливок подлить.
– Не нравится фигура?
– Нравится. Но тебя нужно реабилитировать, а я не знаю, с чего начать.
– С себя.
– С сахаром, – взглянул на нее, протягивая чашку.
– Тебе ничего так и не сделали из инъекций? – спросила она с неподдельным интересом. Я отвел взгляд и оттолкнулся от стола, возвращаясь к своей чашке кофе. – Не доверяешь? –
– Не хочу расстраивать, – глянул я на нее через плечо.
– Значит, ты нанял для этого кого-то бестолкового! Они реально работают!
– Найми сама.
– Да какого же черта?! – вдруг взвилась Катя, и чашка кофе с молоком покатилась по столу. – Я так рисковала! Была уверена, что ты дашь ума! Но с тобой всегда так!
– Что так? – поднял я на нее взгляд, еле оторвавшись от чашки.
– Ты получил свободу, но продолжаешь ходить по краю ямы! Дразнишь судьбу! Подставляешься! Ищешь смерти!
– Кто бы говорил! – И я смел стол между нами одним взмахом, успокаивая дурочку за один миг. Ринка отскочила в сторону и, пошатнувшись, села на задницу. – Точно не проголодалась? – поинтересовался я, пытаясь втянуть когти.
– Придурок, – откинула она волосы с глаз.
– Идиотка, – с чувством процедил я.
– Проголодалась!
– Вот так бы сразу!
И я сгреб ее с пола и резко выпрямился, наслаждаясь тем, как схватилась за мои плечи.
Она неожиданно обняла, впиваясь в кожу пальцами, и мы замерли посреди кухни. Я не хотел спугнуть, она не спешила отталкивать. А потом и вовсе положила голову на плечо и тяжело вздохнула.
– Сливки? – хрипло спросил я. Ответом мне стало громкое урчание в ее животе. – Наверное, я отвезу тебя к врачу. Только к другому.
– Теперь ты можешь возить меня, куда хочешь. Тебе только поводок осталось прицепить к ошейнику.
В груди снова взыграла злость. Сучка то возила меня мордой и пинала ногами, то обнимала, прижимаясь всем телом.
– Ты же сказала, что не хочешь умирать, – напомнил я, усаживая ее на столешницу. – Сидеть.
– Лапу давать не буду.
– Переживу.
Я занял себя приготовлением какого-то бестолкового перекуса, не сразу сообразив, что мне странным образом полегчало. Мышцы перестали ныть от тяжести, а в душе будто просветлело. За окном тоже распогодилось.
Пока ведьма грела пальцы о новую кружку с кофе, я вытащил из шкафа блокнот и отдался порыву. Звук грифеля и его запах на бумаге наполнили рот слюной, а грудь тоской. Давно я не чувствовал жизни в руках и желания что-то с этим сделать…
– Тебе не хватает кота, – заметила она и подтянула одно колено к груди.
– Сегодня и заведем.
– Безответственно. Ты не будешь уделять ему внимание.
– Кошки гуляют сами по себе. Им не нужно внимание.
– Это только кажется, – повернулась она ко мне.
– Замри, – приказал я и вперил в нее взгляд.
Ринка сжала зубы, тяжело дыша, но повиновалась.
– А ты у меня, значит, ответственная. – Ее черты я помнил наизусть. Пусть она и повзрослела, но, чтобы найти отличия, мне понадобилось всего несколько линий. Пока их немного, кажется, что все еще можно изменить. Если бы не ее потухший взгляд. – Ты не придумала,
чего хочешь?И почему такой простой вопрос ставил ее шерсть дыбом? Она терялась, начинала беспокоиться и потирать вспотевшие пальцы о футболку.
– Нет еще.
– Но ведь Тахира ты зачем-то хотела…
Повисла тишина, нарушаемая лишь звуком хриплого чириканья моего карандаша по листу.
– Мечтать не вредно, – отвернулась она в окно.
– Ну а если бы он повелся?
– Он бы не повелся, – настороженно нахохлилась она.
– И это, по-твоему, мечтать? – Я растушевал тени мизинцем и сдул грифельную пыль. – Даже Марине удалось больше…
– Она – не ведьма, – беспомощно спорила Ринка, поглядывая на блокнот в моих руках. – И она – его избранная.
– Ты его не хотела, – усмехнулся я немного разочаровано. Даже такая искра в моей ведьме меня бы устроила. Да, я бы повоевал с ней, убил бы немало столов в своем доме, но это бы имело смысл. – Хотела бы – не отдала никому.
– Я просто не сумасшедшая, – возразила она.
– Ты просто неудачница. Имея такую внешность, потрясающее тело и блестящий ум, ты написала ему прощальное письмо и пошла добровольно умирать. И кто тут ходит по краю ямы?
– А если бы не отдала Марине? – подперла она рукой подбородок.
Критику Ринка всегда воспринимала тяжело. Синдром отличницы.
– Ты отдала, – отвернулся я.
Сил разговаривать о Тахире надолго не хватило. Недоставало мне еще фантазировать о них с Ринкой!
Входная дверь пиликнула, и на мобильный пришло сообщение, что Иса уже на пороге.
– Чем предпочитаешь заняться, пока у меня деловая встреча? – поднял я на Ринку взгляд.
– А где будет встреча?
– Здесь.
Она красноречиво глянула на перевернутый стол:
– Буду завтракать тут.
Я медленно моргнул, чувствуя, как ясность в голове снова начинает затягивать серыми тучами, стоит представить, как я выношу Ринку из кухни на плече. Она же вернется. Как ребенок, ей богу… Зубы скрипнули от злости, но в двери нетерпеливо постучали, и я, плюнув на ведьму, направился открывать.
Глава 2
Когда Стерегов вышел из кухни, я еле заставила себя не сгорбиться. Руки задрожали, но я продолжала сидеть на столешнице, боясь пошевелиться. Я не хочу быть в его жизни лишь той, которую трахают, когда захочется. Я же видела, как он поначалу относился к Марине в клинике. Как к мебели. Но ей удалось очаровать не только Тахира. Черствое сердце этого монстра она тоже умудрилась смягчить. И ведь он ее так и не тронул…
Меня же…
Я спрятала лицо в ладонях, заполняя их дрожавшим дыханием.
Но когда он вдруг взялся меня рисовать, я растерялась. Стало интересно, рисовал ли он Марину…
На звук голосов я подобралась и подняла взгляд на вход. Почти в ту же секунду в кухню явился смуглый высокий оборотень. Взгляд цепкий, пронзительный. Он оглядел меня с любопытством и улыбнулся:
– Доброе утро. Я Иса, друг Михаила. – Он стянул с себя мокрый кожаный плащ и бросил на спинку стула. – Вернее, изо всех сил пытаюсь им быть.