Обещай мне рай
Шрифт:
— Но, бабушка…
Сьюард кашлянул.
— Его королевское высочество будут, я уверен, очень разочарованы, если вы уедете, леди Кэтрин. Если же согласитесь остаться, принц-регент и я как его помощник позаботимся о вас, обеспечив сопровождение.
— Вы очень любезны, полковник Сьюард. Томас, а ты что думаешь?..
— Думаю, ты напрасно тревожишься, — сказал он спокойным голосом. — Я скоро вернусь за тобой. Ты можешь продолжать развлекаться… В отеле тебе нечего делать, будешь только мешать там. Я прошу тебя остаться, Кэт, — закончил он, придав резкость последним словам.
Полковник Сьюард внимательно наблюдал за ними; его взгляд метался туда
Томас проследил затем, как Гекубу укладывали на носилки, которые тут же принесли в комнату. Двое крепких лакеев подняли ее и двинулись впереди него к двери.
— Сейчас около одиннадцати часов, Кэт. Я вернусь к полуночи. Сьюард, надеюсь, ты позаботишься о том, чтобы леди Кэтрин не испытывала неудобств? — сухо спросил он.
— Разумеется. — Взгляды мужчин, направленные друг на друга, задержались чуть дольше, чем необходимо, и затем Томас ушел.
Полковник Сьюард улыбнулся девушке. Только сейчас она обратила внимание, что тот очень привлекательный мужчина. Он был не слишком худощавым, как казалось, когда полковник стоял рядом с Томасом. Его волосы отличались особым золотистым цветом — не белокурые и не рыжие, а глаза имели миндалевидный разрез с приподнятыми кверху уголками.
— Ну, как мы будем развлекаться, леди Кэтрин? — любезно спросил он.
Со стороны дверного проема раздался саркастический смех. Там с презрительной усмешкой на лице стоял, скрестив руки на груди и прислонившись к косяку, Хеллсгейт Бэрримор.
— Как интересно! Монтроуз ушел, а птичка осталась здесь, и вездесущий полковник Сьюард думает теперь, чем бы им заняться. Может быть, я смогу помочь? Позвольте… у меня это так хорошо получается! Я расскажу кое-какие интересные истории.
Глава 12
Атмосфера в номере Томаса была насыщена чрезмерным запахом духов, представляющих собой смесь ароматов мускуса и роз. Он оглядел комнату, не испытывая желания играть в детскую игру — прятки. Шаль Дафны лежала на кресле, рядом стояли туфли. Напротив входной двери висело большое коническое зеркало. В нем отражалась почти вся полутемная комната.
— Дафна, где ты? — Томас хотел закрыть дверь, но после некоторого колебания решил оставить ее полуоткрытой, надеясь таким образом рассеять ощущение интимности и, напротив, создать чисто деловую ситуацию.
— Терпение, дорогой, — донесся хрипловатый голос с акцентом из-за пестрой ширмы, разделяющей комнату.
— У тебя есть информация, которую ты хочешь продать? — сказал Томас, умышленно игнорируя ее игривый тон. Он подошел к буфету и налил себе полный бокал бренди.
— Продать? — В голосе Дафны явно прозвучали нотки обиды, когда она вышла из-за ширмы. Волосы ее были распушены, темные локоны беспорядочно ниспадали на обнаженные плечи. Платье из прозрачного муслина плотно облегало ее стройные бедра; сквозь тонкую ткань отчетливо проступала вершина темнеющего треугольника, потому что на ней не было нижней юбки.
— Я думала, мы старые друзья. Пожалуйста, оставь этот казенный тон. В ходе нашей… беседы, возможно, я буду не слишком осторожной. Разве женщина способна сдержать свой глупый язык, когда занимается чем-то так увлеченно? Потому склонна получать подарки. Чего еще ожидать от галантного поклонника? Но ни в коем случае речь не идет о торговле. Это выглядит
слишком вульгарно, Томас.— А мы не должны быть вульгарными при любых обстоятельствах, — пробормотал Томас, осушив бокал одним глотком.
— Совершенно верно! — согласилась Дафна, протягивая свой бокал, чтобы тот наполнил его.
— Послушай, — осторожно произнес Томас, выполнив ее просьбу, — мы, как ты сказала, являемся старыми знакомыми. Разве нельзя быть откровенными друг с другом?
Француженка сморщила свой маленький носик.
— Ты сегодня говоришь одни банальности. Когда такие люди, как мы, связывали себя с такими прозаичными понятиями — откровенность, честность? Это ужасно скучно, дорогой!
Дафна соблазнительно улыбнулась ему, протянула руку и нежно провела изящным пальчиком по его щеке. Выражение лица Томаса оставалось бесстрастным. Она взглянула поверх его плеча на полуоткрытую дверь и сузила глаза. Затем вздохнула.
— Хорошо, я готова выслушать тебя, — сказала Дафна капризным тоном.
— Ты богатая женщина, и своим состоянием во многом обязана английскому правительству. Твои связи с высшим командным составом армии Бонапарта были очень полезными в прошлом. — Француженка самодовольно улыбнулась, а он продолжил: — Однако Наполеон более не обладает властью, и я сомневаюсь, что информация, которую ты можешь сообщить, в достаточной мере полезна, чтобы оправдать предполагаемое вознаграждение.
Ее глаза вспыхнули. Дафна резко поставила бокал на стол, расплескав бренди, отчего на ее кружевном шарфе появилось пятно.
— Как отвратительно выглядит такая откровенность! — прошипела она. — Нет, мне это совсем не нравится. И ты, мой красавчик, стал совершенно неузнаваемым! Хотелось бы понять — почему?
Явно расстроенная, она отвернулась от него. В наступившей тишине часы на каминной полке пробили четверть часа. Наконец Дафна снова повернулась к нему и улыбнулась, обнажив свои белые зубы между ярко-красных губ.
— Давай начнем все сначала. Разве ты не джентльмен, чтобы сомневаться в моей… скажем так — правдивости? Впрочем, меня всегда привлекали совсем другие твои качества. Вот видишь? Я нисколько не сержусь на тебя. Говорю тебе прямо: Бонапарт не такой уж беззубый, как вам, англичанам, хотелось бы верить. Вам известно, что в сельской местности тайно держат пушки в ожидании возвращения Наполеона?
— Сколько? И в какой части Франции?
Дафна засмеялась.
— О, какая настойчивость! Какой патриотизм! Ты так предан своему делу! — Она похлопала кончиками пальцев по раскрытой ладони другой руки, изображая аплодисменты. Томас продолжал смотреть на нее с каменным выражением лица. — Но я-то совсем другая, дорогой. Мечтаю возобновить нашу дружбу, прежде чем выложить тебе мои секреты. Ты, как я заметила, очень изменился, и я не уверена в тебе. Давай, Томас, докажи, что ты тот же самый чувственный мужчина, которого я знала.
Его губы упрямо сжались, но голос был спокойным, когда он сказал:
— И каким же образом я должен сделать это?
Дафна подошла к нему и встала так близко, что ее ноги охватывали его колено. Затем прижалась к нему и провела руками по его животу.
— Интимным, разумеется, — промурлыкала она. — Или ты забыл, как это делается?
— Лорд Бэрримор, рад приветствовать вас. — Сьюард склонил голову, не отрывая взгляда от маленьких, налитых кровью глаз этого мужчины.
— Взаимно. Разве у вас нет неотложных дипломатических дел? Я с удовольствием развлек бы леди Кэтрин, — медленно произнес Хеллсгейт, оттолкнувшись от дверного косяка.