Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

…Шуршаще скрежетнув бортом, траулер замер у пирса, и босоногие мальчишки, весело крича, поволокли петлю швартовного троса на чугунную тумбу.

Зевнув, Пурш равнодушно глядел с верхнего мостика вниз. Но вдруг вскочил и весь напрягся. Там, на пирсе, выгнув спину и внимательно глядя вверх, стояла совершенно черная, с желтыми, как две новенькие монетки, глазами тоненькая и стройная кошечка.

«Мя-аа-ау…» — неуверенно окликнул ее Пурш, просунув голову между леерами.

«Мя-аа-а», — нежно отозвалась кошка и потерлась о швартовную тумбу. Нервно подрыгивая хвостом, она повертела хорошенькой головкой и сощурила плутоватые глаза.

«Мяу, — охрипшим от волнения голосом произнес Пурш и поглядел на меня. — Мяу!»

— Это портовая кошка, — сказал

я ему. — Ох и опасны они для моряка, слишком долго пробывшего в океане! Берегись, Пурш.

«Мя-аа-а…» — послышалось опять с пирса, и кошка, повалившись на каменные плиты, принялась кататься в пыли, призывая и Пурша принять участие в этом приятном занятии.

— Стой, Пурш! Куда ты? — крикнул я, но было уже поздно.

Легкой рыжей тенью, пренебрегая трапами, Пурш спрыгнул на пирс, упруго приземлился на крепкие лапы и, подойдя к кошке, потянулся к ней. Грациозно вскочив, та прикоснулась к его носу своим, жмуря глаза, что-то промурлыкала и, оглядываясь через плечо, направилась к штабелю толстых бревен, среди которых виднелись таинственные проходы.

Напрасно я звал Пурша. Кот даже не повернул головы. И это было печально.

…Пурш не появлялся ровно неделю. Ровно столько дней, сколько мы простояли в Ресифи. Настал час отхода. Мы с Колей метались по пирсу и сорванными голосами окликали кота. Порой на наш зов выбегали бездомные портовые коты и кошки, но ни черной красотки, ни Пурша не было.

Ну, вот и все. Прощай, Бразилия, прощай, Пурш.

Убрали сходни.

Под выкрики Петровича матросы выволокли на палубу сброшенные со швартовных тумб тросы и уложили их. Запыхтев, черно-белый портовый катер поволок траулер от берега, и между бортом и пирсом появилась щель.

Прощай, Пурш! Мне будет чертовски недоставать тебя и твоих чудесных песен. Кому-то ты будешь их теперь петь?..

«Мяа-а-у-уу!» — донесся вдруг отчаянный вопль.

— Пурш! Пурш! — закричал я. — Эй, на буксире! Стоп машина!

Сопровождаемый черной кошкой, Пурш с бешеной скоростью несся по сырому после обильного дождя пирсу. Он подбежал к его краю, оттолкнулся, пролетел через воду и упал на планшир. Какое-то мгновение казалось, что он сорвется, но кот удержался и, не замечая моих протянутых рук, лихо взбежал на верхний мостик.

Там он сидел до ночи. Тощий, испачканный варом, с глубокой царапиной поперек носа, с заплывшим глазом. Я попытался приласкать его, успокоить, но кот, сердито боднувшись, не принял ласки. Не мигая, он глядел в сторону удаляющегося берега и порой вскрикивал грудным, вибрирующим голосом.

Кот пришел в каюту под утро. Вспрыгнул на койку, улегся в моих ногах и задумчиво запел песню. Теперь он знал, о чем ему перед заходом в Ресифи так хотелось петь. Он пел о разлуке. И еще пел о том, что как бы ни были сильны его чувства, он, Пурш, никогда не предаст своих друзей. Ведь он же моряк.

Наш долгий рейс продолжался. Вдоль побережья Южной Америки мы спустились на юг и наконец достигли тех широт, которые еще со времен парусного флота известны у бывалых моряков под названием «ревущие» — такие тут постоянные сильные, «ревущие» ветры.

Было холодно, туманно, и солнце, так утомлявшее нас в тропиках, лишь изредка прорывалось своими лучами к океану сквозь плотные завесы туч, закрывших небо до горизонта. Мы уже не ставили наш океанский перемет, потому что здесь, на юге Атлантики, не водятся красивые и стремительные тунцы. Теперь мы занимались траловыми работами. Каждый день мы по несколько раз опускали в воду трал, который боцман Петрович именовал авоськой, потому что эта рыболовная снасть действительно напоминает собой громадную, сплетенную из крепчайшей сетчатой ткани хозяйственную сумку-авоську, буксируемую за траулером при помощи крепчайших стальных тросов.

Пурш мерз так же как и мы, но вскоре привык к прохладе, к тому же мы с Колей больше не подстригали его, как в тропиках, и кот оделся теплую, пушистую шубу.

Он еще больше вырос и не распевал теперь песни по каждому пустяку, к тому же сильно скучал, надо полагать,

и по смешному зверьку хамелеону, и по черной желтоглазой кошечке из бразильского порта Ресифи. Может , поэтому кот старался побольше быть со мной. Однако нельзя сказать, что он стал равнодушным, нет. Пурш с большим интересом наблюдал и за китами, небольшие стада которых время от времени попадались нам в пути, и за дельфинами, весело сопровождавшими траулер по двое-трое суток подряд, и за морскими львами, которые встречались иногда в открытом океане. И еще Пурш с интересом посматривал на молчаливых альбатросов, плавными кругами летающих над траулером. Никогда и мне не приходилось видеть более величественных птиц, чем громадные, с крыльями размахом до трех метров, антарктические альбатросы. После вахты мы вместе с Пуршем оправлялись на корму и любовались птицами. Почти не шевеля крыльями, то стремительно взмывая в вышину, то с резким креном опускаясь до самой воды, альбатросы кружили и кружили над траулером и разглядывали судно, да и меня с котом, сидящим на моих коленях. Птицы были любопытны так же, как и мы… Происходил взаимный и приятный процесс познания: нам интересно было смотреть на птиц, птицам — наблюдать за нами.

Может быть, на этом все бы и закончилось, но в один из ветреных и туманных дней, когда, промокшие и уставшие, мы очищали палубу от выловленной рыбы и мечтали о той счастливой минуте, когда можно будет отправиться в теплые каюты, над нашими головами вдруг раздался глухой удар, послышался гортанный крик, и на палубу, суматошно размахивая крыльями, упала птица. Это был альбатрос. Неосторожно пролетая над траулером, он врезался в радиоантенну и, сломав крыло, рухнул прямо на нас.

В тот день мы с Колей не скоро оказались в каюте: с помощью боцмана делали альбатросу операцию. Альбатрос не вырывался, не хлестал нас здоровым крылом, он только странно урчал и порой вскрикивал от неосторожных движений наших грубых рук. В конце концов мы укрепили легкие дощечки-шины и, отгородив птице закуток в углу палубы, оставили ее там. Во время всей операции Пурш толкался рядом и с большим интересом присматривался к птице, обнюхивая ее. В каюту он не пошел, а устроился на ночь возле альбатроса.

— Чудеса, да и только, — сказал Коля утром, поднявшись раньше меня и сбегав на палубу. — Пурш спит рядом с Тимошкой.

— С каким это Тимошкой? — спросил я, немного досадуя, что Коля не дал мне доспать пятнадцать минут до вахты. — О чем ты?

— Это Петрович прозвал альбатроса Тимошкой. Спят, говорит, рядышком. Ну будто всю жизнь дружили.

Быстро одевшись, я вышел на палубу.

Коля не соврал. Откинув больное крыло, альбатрос спал, привалившись левым боком к фальшборту, а рядом с ним пристроился Пурш. Заслышав мои шаги, он поднял голову и зевнул. И альбатрос встрепенулся, открыл черные, добрые глаза. Я замер. Мне стало страшно за Пурша: если птица стукнет его своим крючковатым клювом, то конец коту! Нет, Тимошка, будучи или по характеру добрым, или находясь еще в шоковом состоянии от всего происшедшего, спокойно оглядел кота, а потом снова закрыл глаза.

Теперь мне понятно, почему испокон веков моряки, оказавшиеся в Антарктике, ловили и приручали альбатросов и почему еще со времен парусного флота убивать их было запрещено под страхом жесточайших наказаний. Эти птицы легко привыкали к людям; веселые и покладистые, они доставляли морякам множество приятных минут.

С появлением Тимошки будто что-то радостное произошло на траулере: мрачные, предельно уставшие от бесконечно долгого пребывания в море моряки нашего проржавевшего, помятого волнами теплоходика вдруг ожили, заулыбались. Снова стал слышен смех, шутки; работа пошла веселее, а по окончании ее никто уже не спешил, как прежде, в каюту. Мы оставались на палубе, курили и хохотали, глядя, как Тимошка играет с Пуршем. Тут следует сказать, что наш морской кот несколько отошел на задний план, но он не обижался, не ревновал, а был так же, как и мы, рад неожиданному появлению на судне альбатроса.

Поделиться с друзьями: