Обгоняя время

— Толя, я медсестра! А если нагноение? А если неправильно обработают? Нет, я иду с тобой. Это мой долг, в конце концов! — решительно заявила Катя.

После секса отказать девушке уже неудобно, и я, поморщившись, позволяю той одеться и выйти со мной на улицу.

— Что зенки пялишь? Это медсестра, она посмотрит. Идём к твоему раненому! — пояснил я соседу появление нового персонажа.

М-да, а эта дачка, где сейчас живет изгнанный тезка, заметно хуже моей. Забор покосился, домик хлипкий, печки нет. Толян спасается ветродуйкой, и всё равно по ощущениям в небольшом помещении градусов десять-двенадцать, не больше. Тут и околеть можно. Хотя, может, настудили, пока шлындали взад-вперёд.

— Кого ты привел? — спросил непорезанный уркаган, кивая на Катю.

— Я врач! — храбро соврала медсестра-массажистка.

— Если кому скажешь… — наклонив голову, начал угрожать мужик.

— Тихо будь! — сунул я кулачище под нос разговорчивому, на что тот, оценив весомость аргументов, припух, но, скорее всего, злобу на меня затаил.

Да пофиг, мне с ним детей не крестить! А Катя тем временем заливала перекисью водорода резаные раны на боку и на руке пострадавшего.

— Живот не вскрыли, только порез, а вот рука… там сухожилия могут быть повреждены, но я уже ничего тут не сделаю, в больницу надо, — вытерев пот с лица, минут через пять вынесла вердикт Катя.

— Что ж так болит-то! Прям жгёт! Дайте хоть аспирин какой, — простонал раненый — совсем молодой парнишка, да как бы не лет шестнадцати.

— Ща полегчает, — ухмыльнулся я и открыл армейскую аптечку.

Помимо прочего там я нашёл белый шприц-тюбик с промедолом, после укола которого раненый с удивлением заметил:

— Чудеса! Вообще не болит!

— Чудеса, что ты жив остался. Брюхо могли вспороть и поглубже, тогда без больницы уже никак бы не обошлось, — заметил я.

— Да мы утром туда сходим, — скорее всего соврал второй урка, которого звали Леонидом. Ушлый, немного не русский… похож на грека.

Угу, верю, как же! Такое ранение — явно криминал, и сдается мне, что наши гости совсем не горят желанием объяснять ментам, откуда оно взялось.

— Может, что ещё вколоть? — спросил я Катерину, кивая на аптечку.

— Антибиотик я дала… Хлортетрациклин не нужен… а Сульфадиметоксин от другого, от дизентерии, например, — отмахнулась Катя.

Ага, врач ты, как же! Второй препарат, как я помнил, точно при раневой инфекции в армейке давали моему корешу в похожей ситуации. Но прилюдно позорить подругу не стал, тем более раны она обработала действительно профессионально.

— Спасибо, девушка, — раненый уже ожил и плотоядно смотрел на свою спасительницу.

— Да не за что! А где это тебя так? — улыбнулась та.

Ну вот кто тебя просил лезть?

— Любопытство кошку сгубило! — довольно резко сказал я и потащил подругу назад в теплую кроватку. Впрочем, ей, конечно, никто и не собирался отвечать.

Утром нас опять разбудил стук.

— Да когда это закончится?! — искренне возмутился сонный я, так как поспали мы с Катей очень мало. Накануне, как ни странно, моя грубость девушку, наоборот, завела, а причастие к неким незаконным делам добавило ей энергичности в постели, и кто кого мучил ночью — я не знаю. Хотя, кому я вру?

Открываю калитку, зевая так, что, наверное, пустое брюхо было видно. На удивление никого из моих соседей за оградой не оказалось.

— Молоко будете брать? А Толя где? — спросила румяная тетка с двухколесной маленькой тележкой, закутанной одеялом, которую она катила на манер лошади в двуколке. Морда у тётки тоже была соответствующая — лошадиная.

— Буду! Что ещё есть? — моментально сменил я гнев на милость.

— Козье молоко, сыр… и пирожки есть!

— Всё беру! Сейчас вернусь с деньгами, подождите! — мысленно благодарю провидение за этот неожиданный завтрак, потому что живот уже урчит вовсю — вчерашний борщ он явно забыл, как и скудную закусь на днюхе у Егора.

— Вот вкуснятина! Мои любимые, с маком! — с аппетитом уплетала уже пятый или шестой небольшой печёный пирожок Катя.

Да, мак ещё на огородах можно выращивать!

Хотя и поспал мало, но молодость берет своё — после завтрака мы полны сил и начинаем строить планы на воскресенье. Катя обещала пожить у меня, но в понедельник ей на работу, а сегодня она собирается показать мне Сочи. Первым пунктом у нас будет посещение чайного домика, где у неё… Правильно! Работает подруга. Количество Катерининых подруг впечатляет, причём все молоды и красивы. Хоть не уезжай отсюда!

На электричке до станции «Уч-Дере» мы добрались к десяти утра. Топчась на узкой платформе, я сразу заприметил внизу море.

— Может, сначала спустимся вниз? — загоревшись, предложил я.

— Да что там особенного? Нам в гору! — не согласилась Катя и махнула рукой в сторону вершины хребта.

К счастью, большую часть пути мы проехали на автобусе, а пешком прошли всего пару километров. Но вид с хребта действительно был шикарным. Он затмил все: резное зодчество, гончарные изделия, фарфор и прочие культурные изыски русского народа. Лично для меня. Резных изб я в жизни и так достаточно насмотрелся.

Подруга Кати работала чайным мастером (интересно, как это в трудовой книжке записано?), и нам пришлось за довольно скромную плату поучаствовать в чайной церемонии. А потом ещё купить сувениры — фигурки из гжели, которые мне, честно говоря, были совершенно не нужны. Я ведь не мещанин какой, чтобы ставить слоников на салфетки на комоде.

Обратно нас подобрала попутка — довольно новая «Жигули» семёрка и совершенно бесплатно подбросила до Дендрария. Хотя посещение этого парка у нас в планах и не стояло, но раз туристы из Вологды — милая семейная пара пенсионеров — направляются туда, то почему бы и нам не заглянуть?

Всё это время, и в Уч-Дере, и во время прогулки по парку, светило солнце. Дождик закапал только тогда, когда мы пришли в порт для морской прогулки. И, судя по хмурому небу, он зарядил надолго!

— В такую погоду хорошо вино пить перед камином, слушая завывания ветра. Печь тоже сойдёт, — заметил я, сидя с подружкой в кафешке недалеко от порта.

— Да… Скоро ливанёт серьёзно, ветер уже усиливается, — озабоченно произнесла Катя. — Давай в другой раз на катере прокатимся, а пока заедем на рынок и вернёмся к твоей печке!

Я был не против. Под крупными каплями начинающегося ливня мы по пешеходному мостику добрались до рынка. И первое, что увидели, как наш вчерашний знакомец, спешно собирает свои вещи: картонку и стаканчики. Не тот, которого порезали, а другой. Да, напёрсточники и в Сочи есть! Здесь вообще, как в Греции, всё есть.

Увидев нас, Леонид приветливо ощерился и, не погнушался подойти поздороваться.

— Всё хорошо! В больницу отвезли, там посмотрели и сказали, что всё правильно сделали — и раны чистые, и вовремя кровь остановили. С меня подгон, — благодарит он меня, хотя какая тут моя заслуга?