Обитатели миража
Шрифт:
Ларри очнулся, - Слава те Господи!
– хрипло вздохнул он.
– Ну наконец-то я доберусь до этого дьявола!
Он вытащил пистолет, тщательно прицелился. В тот самый миг, когда он нажал на курок, чудовищный грохот прокатился по замку, сотрясая его до самого основания. О'Киф промахнулся. Русский, должно быть, услышал звук выстрела, а может быть, пуля пролетела ближе, чем мы думали. Во всяком случае, он быстро скакнул за спины карликов и больше уж не показывался нам на глаза.
Еще раз грохот треска и лязг металла разнеслись по замку.
Лакла выпрямилась; сейчас на ее лице появилось знакомое мне выражение отчужденности, она прислушивалась
– Пришло наше время, о моя любовь!
– Она повернулась к О'Кифу.
– Молчащие Боги говорят, что путь страха закрыт, но зато открыта дорога любви. Они призывают нас сдержать свое обещание.
Сердце билось у меня в груди, отсчитывая секунды, пока они стояли, прильнув друг к другу, прижавшись телами... слившись в поцелуе. Внизу все сильнее становился грохот и лязг, огромный ствол дерева в нарастающем темпе колотил по металлическим воротам. Наконец Лакяа мягко освободилась от рук О'Кифа, и еще одно мгновение, показавшееся мне вечностью, они смотрели друг другу в глаза, а казалось, что - в самую душу.
Служительница улыбнулась дрожащими губами.
– Мне бы очень хотелось, чтобы все сложилось иначе, Ларри, милый, прошептала она.
– Но ничего не поделаешь.. Самое главное - я ведь пойду вместе с тобой, с тем, кто мне всего дороже!
Она подбежала к окну.
– Йолара!
– мелодично пропел золотой голосок.
Бряцанье стихло.
– Убери своих людей. Мы сами откроем ворота и выйдем к тебе и Сияющему Богу - Ларри и я.
Переливчато прозвенел серебряный смех жрицы... жестоко, с издевкой.
– Идите же, да побыстрей!
– глумясь, воскликнула она притворно ласковым голосом.
– Вы даже не представляете, с каким нетерпением вас тут ждет Сияющий Бог, да и я сама.
Опять задребезжал ее смех, так и брызжущий ядовитой злобой.
– О, не заставляйте нас долго томиться, - насмехалась жрица.
Ларри, глубоко вздохнув, протянул мне обе руки.
– Ну что, док, - сказал он напряженным голосом, - похоже, мы больше не увидимся. Прощайте и будьте счастливы, дружище. Если вам удастся выбраться отсюда и у вас будет желание сделать что-то для меня - дайте знать на эту старою калошу "Дельфин", куда я подевался. Ну, держитесь, приятель... не забывайте никогда вашего О'Кифа, и знайте, что он полюбил вас как брата!
Охваченный несказанным горем, я в отчаянии сжал его руку. И тут вдруг... одна неожиданная мысль пришла мне в голову, пролив бальзам на мое израненное сердце.
– Подожди прощаться, Ларри, - воскликнул я.
– Может, еще не все потеряно. Баньши-то не кричала!
Робкая неуверенная надежда вспыхнула у него на лице, и Ларри вдруг засиял своей бесшабашной улыбкой.
– И верно, - сказал он.
– Видит Бог, так оно и есть!
Вдруг Лакла наклонилась ко мне и во второй раз я почувствовал на щеке прикосновение ее губ.
– Пойдем, - сказала она Ларри.
Рука об руку они двинулись по коридору, ведущему к наружным воротам, туда, где их поджидали Сияющий Бог со своей жрицей.
Я потихоньку крался за ними следом, до глубины души преклоняясь перед их любовью и готовностью принести себя в жертву. Они не видели меня. Еще раньше я твердо положил себе, что уж коли суждено будет моим новым друзьям отправиться в объятия Двеллера - они не пойдут туда одни.
Ларри и Лакла остановились перед Золотыми Воротами; служительница подняла рычаг, запирающий дверь, и массивные золотые створки откатились назад.
Гордо и безмятежно неся высоко
поднятые головы, они вышли за ворота и остановились в начале моста.Я последовал за ними.
Со всех сторон нас окружали рабы Двеллера, повернувшие неподвижные лица к своему хозяину. А в каких-нибудь ста футах от нас стоял сам Сияющий Бог, вертясь и пульсируя, во всем дьявольском великолепии своих сверкающих султанов и спиралей.
Не медля и не колеблясь, не потеряв ни на миг своего безмятежного спокойствия, взявшись за руки как маленькие дети, Ларри и Лакла пошли к этой страшной фигуре. Я не мог видеть их лиц, но зато я прекрасно видел, как на лицах наблюдающих за тем, как они шли, карликов появился страх, а в горящие глаза Йолары закрались неуверенность и сомнение. Все ближе и ближе подходили они к Двеллеру, и все ближе подходил к нему я, двигаясь за ними по пятам. Сияющий Бог перестал вертеться... звяканье колокольчиков стало слабее, почти смолкло.
С каким-то беспокойством и опаской, казалось, он наблюдает за ними.
Внезапно наступила тишина... невыразимо зловещая, мрачная и гнетущая Сейчас эти двое стояли лицом к лицу с дитятей Трех Богов... они подошли так близко, что он мог без труда ухватить их своими призрачными щупальцами.
Но Сияющий Бог отступил назад!
Да-да! Он отступил назад... и вместе с ним отступила Йолара, и сомнение в ее глазах сделалось еще сильнее. Неторопливо, шаг за шагом ступали служительница и О'Киф, и шаг за шагом пятился назад Двеллер; они подходили, а он отступал назад, снова затрезвонили его колокольчики, но теперь звучали они удивленно, вопрошающе... и, пожалуй - боязливо.
Так пятился и пятился он назад до тех пор, пока не оказался в самом центре того, похожего на небольшую площадь помоста, перекрывавшего ужасную бездну, в глубине которой полыхало пульсирующее зеленое пламя земного сердца. И здесь Йолара опомнилась и закричала. Вся дьявольская злоба, питавшая ее душу, выплеснулась наружу в этом крике.
Она дико завизжала, безобразно искривив губы.
Сияющий Бог, словно получив сигнал, запылал ярким пламенем, с бешеной скоростью завертелись его спирали и закрутились мерцающие вихри евета; пульсирующее ядро вспыхнуло нестерпимым блеском.
Десятка два сверкающих щупалец разом устремились вперед, нацелившись на идущую к нему пару. Мужчина и девушка стояли, без малейшего трепета или сопротивления ожидая, когда он схватит их в свои объятия. И я, затаившись позади них, тоже ждал прикосновения Двеллера.
Мощная волна экзальтации обрушилась на меня.
Ну вот и все, подумал я, приготовившись принять ужасный конец.
Что-то поволокло нас назад, с невероятной быстротой, и в то же время необыкновенно мягко и ласково, словно летний ветерок, уносящий пушинки одуванчика. Какая-то неведомая сила, когда туманные руки Двеллера были уже на волосок от наших тел, потащила нас назад. Я слышал, как яростно запротестовали его колокольчики, взорвавшись гневной бурей; слышал визг Йолары.
Что же случилось?
Между нами и Двеллером образовалось кольцо клубящегося лунного огня. Взвихрившись вокруг Сияющего Бога и его жрицы, он сжимал их в своих тисках, окутывал своим туманом.
И внутри этого тумана я мельком разглядел лица Троицы: скорбные, непреклонные, преисполненные сверхъестественной силой и мощью.
Искры и вспышки белого пламени, как молнии, вылетали из туманного кольца, пронзая насквозь блистающую оболочку Двеллера, ударяли в его пульсирующее ядро, впивались в семь увенчивающих его голову шаров.