Обитатели миража

Мы шли извилистой тропинкой между пышными куртинами источающих мягкий свет цветущих растений, между клумбами перистых папоротников, чьи пушистые султанчики украшали похожие на звездочки голубые и белые цветы. На усиках гибких ползучих лиан, обвивавших ветви деревьев, стволы которых удивили меня странной непривычной формой, покачивались огненно-красные цветы, пышным великолепием и утонченной хрупкостью напоминающие орхидеи.

Дорожку, по которой ступали наши ноги, украшало мозаичное покрытие, составленное с тонким, изысканным вкусом: пастельные розовые и зеленые цвета на нежном сером фоне. Мозаика изображала крылатых змей, из пастей которых свешивались гирлянды охваченных ореолом пламени цветов, похожих на огненные розы Розенкрейцеров [25] . Впереди показался небольшой павильончик - одноэтажный, с открытым фасадом.

25

Розы Розенкрейцеров - имеется в виду символ ордена рыцарей "Розы и крест", основанного Христианом Розенкрейцером.

Ступив на порог, Радор слегка помедлил, низко поклонился и провел нас внутрь. Комната, в которой мы оказались, была довольно большой, с двух сторон ее ограждали серого цвета ширмы, заднюю стену скрывали пестрые занавески. Около одной из боковых стен располагался низкий столик из голубого камня, покрытый тонкой белой скатертью; по бокам стояли диванчики, заваленные грудами подушек.

По левую сторону от стола находился высокий треножник, поддерживающий розовый шар, - точно такой же, как те, что мы видели в доме Йолары. Во главе стола стоял шар меньшего размера, напоминающий тот, с которым шепотом разговаривала жрица.

Радор нажал что-то на его подставке, и еще две ширмы скользнули на место, закрывая вход в комнату.

Карлик хлопнул в ладоши; занавески раздвинулись, и оттуда выбежали две девушка Они были высокие и гибкие, как ивовые ветви; отливающие синевой черные волосы спадали локонами на белые плечи; ясные глаза, голубые, как неаабудки; кожа необычайно нежная и чистая, короче, исключительно привлекательные особы. Наряд каждой состоял из пышной юбочки, едва прикрывающей хорошенькие коленки, и шелкового голубого корсажа, достаточно многое открывающего нашим взглядам.

– Еды и питья, - приказал Радор.

Они опять скрылись за портьерами.

– Они вам нравятся?
– спросил нас карлик.

– Какие цыпочки!
– причмокнув, мгновенно отозвался Ларри и перевел Радору с английского: - Они услаждают наши взоры!

То, что затем сказал зеленый карлик, заставило меня поперхнуться.

– Они - ваши!
– объявил он.

Прежде чем я успел попросить его расшифровать свое потрясающее заявление, девушки вернулись, неся большой поднос с маленькими булочками, незнакомыми нам фруктами и тремя внушительного вида хрустальными графинами: два из них наполняла слабо искрящаяся жидкость, а третий - напиток пурпурного цвета. Я неожиданно остро ощутил, что у меня уже много часов не было ни крошки во рту.

Желтые графины поставили передо мной и Ларри, пурпурный - возле Радора.

Девушки по его знаку снова удалились. Я поднес к губам свой бокал и сделал глубокий глоток: вкус был незнакомый, но приятный.

Почти мгновенно с меня как рукой сняло всю усталость, разум прояснился, появилось необычайно приподнятое настроение и, показавшееся мне, как ни странно, удивительно приятным безответственное чувство освобождения от всех забот и тревог. Ларри немедленно опять принялся за свои старые шуточки.

Зеленый карлик, насмешливо прищурившись, поглядывал на нас, постепенно осушая свой графинчик из горного хрусталя.

– Мне не терпится побольше узнать о том мире, откуда вы пришли, сказал он, наконец. И ехидно добавил: - Пройдя сквозь скалу.

– И нам тоже не терпится побольше узнать о вашем мире, о Радор, ответил я.

Стоит ли мне расспрашивать его о Двеллере; выяснять, не знает ли он чего-нибудь о Трокмартине?

Снова отчетливое, как веско произнесенное слово, пришло приказание воздержаться и ждать. И снова я повиновался.

– Так давайте же учиться друг у друга, - смеялся карлик.
– Прежде всего, скажите: вы все там наверху такие, с приветом?
– Он выразительно покрутил рукой у виска.
– И сколько вас там?

– Нас- - Я заколебался, не зная, как выразиться, и, наконец, как это делают полинезийцы, говоря об очень больших числах, воспользовался аллегорией: - Нас столько, сколько капель воды в этом озере, которое мы видели с утеса, когда вышли к вам..
– Потом добавил:.
– И сколько листьев на деревьях, растущих в садах вокруг озера. И мы похожи друг на друга, с некоторыми различиями.

Насколько я мог заметить, карлик довольно скептически воспринял мое сообщение относительно численности нашего народа.

– В Мурии, - сказал он, помолчав, - все мужчины похожи или на меня, или на Лугура. Наши женщины, как ты уже понял, похожи или на Йолару, или на этих двух, что прислуживают вам.
– Он заколебался, потом добавил.
– Есть еще третья, но она только одна!

Ларри страстно наклонился вперед.

– Каштановые волосы с рыжевато-бронзовым отливом, золотые глаза, длинные узкие руки, и вся она восхитительна, как сладкий сон.

– Где ты видел ее?
– оборвал его карлик, вскакивая на ноги.

– Видел ее?
– Ларри опомнился.
– Что ты, Радор, где я мог ее видеть, я просто размечтался, вообразив себе такую женщину.

– Смотри же, не проговорись о своей мечте Иоларе, - мрачно сказал карлик.
– Ибо та, о которой я подумал и которую ты так подробно описал, это Лакла, служительница Молчащих Богов; ни Йолара, ни Лугур, ни сам Сияющий Бог не очень-то жалуют ее, чужестранец.

– А где она живет?
– равнодушным голосом спросил Ларри.

Карлик заколебался, с беспокойством оглядывая его.

– Не надо, - ответил он, - больше ничего о ней спрашивать.

– Помалкивай-ка, пока, Ларри о Золотоглазой девушке, - сказал я по-английски.
– Подожди до тех пор, пока не станет ясно, почему о ней нельзя говорить.

Карлик, немного помолчав, спросил:

– И чем же вы, которых столько, сколько листьев на дереве и капель воды в озере, чем вы занимаетесь там, в вашем мире?
– сказал он с явным намерением переменить тему разговора.

– Любим и воюем, достигаем успеха, надрывая пупок, и умираем, терпим неудачу и тоже умираем, - ответил Ларри, быстрым кивком подтвердив, что он принял к сведению мое предупреждение.

– Ну, в таком случае ваш мир мало чем отличается от нашего, - сказал карлик.

– Как велик ваш мир, Радор?
– спросил я.

Он не спешил отвечать, разглядывая меня.

– Насколько он велик, я точно не знаю, - откровенно ответил наконец карлик.
– Та земля, где мы обитаем вместе с Сияющим Богом, простирается вдоль белых вод до..
– тут он употребил выражение, в котором я ровным счетом ничего не понял.
– За этим городом Сияющего Бога на близлежащем побережье белых вод живут майя ладала - простолюдины.
– Радор сделал глубокий глоток и подлил себе еще из графина.
– Наше общество состоит, во-первых, из тех, у кого белокурые волосы - это потомки древних правителей. Во-вторых, продолжал он, - это мы, воины, и последние, майя ладала: те, кто сеет и пашет, выделывает ткани и вообще занят тяжелым трудом. Они дают господам и нам, воинам, своих дочерей, и еще, они танцуют с Сияющим Богом.