Обитель Варн

смеяться над фантазером?

— Инга, не нужно мне повторять одно и тоже два часа подряд. Я прекрасно слышу и

соображаю. И не вижу причины для паники, — Вячеслав Игоревич, из последних сил

сдерживаясь, чтоб не сорваться на жену, пытался впихнуть ее руки в рукава плаща

и, наконец, вытащить из квартиры сына. — Два часа ночи, — раздраженно ворчал

он. — Вставать в семь. Спасибо, ночь удалась, выспался.

— Ах, тебе главное выспаться? А что сын погибает, не волнует?! — взвилась

опять женщина.

— Мам, я похож на погибшего? — спросил Игнат, глядя на родителей с лестницы.

Он сидел на верхней ступени и мечтал лишь об одном, чтоб они как можно скорей

покинули дом, оставили его один на один с мечтой о Чайке.

— Да, да! — нервно дернулась мать, и отпихнула руки мужа, сама надела плащ,

плаксиво кривя лицо от обиды на неблагодарного отпрыска и равнодушного мужа.

Отец виновато посмотрел на сына и, подбадривающе подмигнув, открыл дверь:

— Давай. Обещай больше в окно не прыгать…

— Я уже двадцать раз сказал — я не прыгал!

— А как же тогда… — начала опять мать и была бесцеремонно выдворена мужем на

площадку:

— Завтра позвоню, поговорим, — кинул он Игнату и закрыл дверь.

Парень, тяжело вздохнув, поднялся, шагнул в комнату и хмуро оглядел помещение:

как неуютно, пусто и мятно в квартире и в душе без Нее.

Игнат медленно прошелся по комнате, задумчиво оглядывая обстановку, провел

пальцем по царапине, оставленной ногтем девушки на поверхности стола, посмотрел

в темный проем окна и вдруг замер: в пластик со стороны улицы тихо скреблись,

словно загулявшая кошка просилась в дом.

Чайка?…Чайка!!

Парень рванул на звук, спеша впустить долгожданную гостью, даже не подумав, что

никто из живых и живущих не может скрестись в его окно, расположенное на

восемнадцатом этаже.

— Привет, — усмехнулся мощный мужчина, спрыгивая с подоконника на пол. Лесс

так и осталась бы на улице, но Бэф, не спуская нехорошего взгляда с парня,

протянул ладонь, и девушка, как сомнамбула, качнулась внутрь за вожаком, вложила

свои пальцы в его ладонь. Бэф притянул Варн к себе и поцеловал в лоб,

демонстрируя Игнату свою власть над понравившейся ему женщиной, давая понять,

что третьему даже виртуально меж ними места нет и быть не может.

— Вы… вы кто? — сжалось сердце человечка не от страха, что было бы более

естественно и понятно, а от ревности и обиды — почему девушка обнимает этого,

позволяет обнимать себя? — Чайка, — позвал он придушенно.

— Ее зовут Лесс, молодой человек, — снисходительно поведал Бэфросиаст.

Игнат вперил тяжелый взгляд в наглого и настолько элегантного, мощного и

уверенного в себе мужчину, что при всем желании тягаться с ним не представлялось

возможным. Но разве возможно влюбленному сердцу и ослепшему от этой

привязанности разуму смириться с фактом и принять его неоспоримость?

Игнат качнулся к Лесс, надеясь, что та посмотрит на него, скажет хоть что-нибудь,

а еще лучше, поменяет объятья незнакомца на его объятья. Но она смотрела лишь на

мужчину, преданно прижимаясь к его плечу, и, казалось, не видит ничего больше и

никого больше не слышит.

— Лесс, — позвал Игнат растерянно, пытаясь за пару секунд сложить все

происходящее и привести к одному знаменателю, но ответ сошелся лишь в плоскости

мистики. — Кто вы?

— Хороший вопрос, — кивнул Бэф, исподлобья рассматривая человечка. — Я,

пожалуй, сделаю тебе одолжение и отвечу, если получу ответ на свой вопрос: как

случилось, что Лесс осталась в твоем доме до заката?

Парень скривился, пытаясь понять суть вопроса и его причину.

— Иди сюда, — поманил его пальцем с длинным острым ногтем незнакомец. Игнат

было воспротивился, но ноги сами сделали шаг. — Вспомни и посмотри мне в глаза,

— послышался приказ.

Юноша вскинул взгляд и словно зачарованный уставился в глубину карих глаз.

Память сама начала отматывать пленку событий назад, мелькая кадрами.

— Ясно. А теперь слушай меня и запоминай, как `Богородицу' или теорему Пифагора,

— если ты еще раз приманишь Лесс, попытаешься встретиться с ней и удержать, твоя

смерть будет выглядеть, как я, и не замедлит явиться. Запомнил?

Голос мужчины, казалось, проникал в каждую клеточку не то что сознания —

подсознания, и рождал глубинный трепет, переходящий в дрожь на физическом уровне.

Игнат вздрогнул, с трудом отвел взгляд от манящих, затягивающих в трясину страха

глаз:

— Кто вы такой? Что с Лесс? — прошептал парень и недовольно нахмурился, оттого

что не смог сдержать обуявшие его чувства и выглядеть достойно. Впрочем, что

предпринять и как именно он должен выглядеть, чтоб соответствовать слову — `достойно',

Игнат и сам не знал. Единственное же, что он понимал — Лесс и этот незнакомец

являются очень близкими людьми, причем настолько, что власть и право оного

неоспоримо для нее. Этот факт не вносил уверенности и покоя в его душу и,

соответственно, мешал здраво рассуждать.

— Неважно, кто мы, важно, чтобы ты запомнил: с нами тебе лучше не встречаться,

иначе рискуешь расстаться с жизнью. А она у тебя одна, человек.

Шепнул мужчина и выплыл из окна вместе с Лесс, растворился во тьме.

Игнат еще долго стоял статуей и тупо смотрел в ночь. Он даже не чувствовал

стылого осеннего ветра, фыркающего ему в лицо. До парня, наконец, дошло, что он

столкнулся с тем, что лежит по ту сторону привычной логики и анализа, сферы