Обмани меня нежно

Ничка тут же перестала дуться.

– Классно! А то с дедом скучно. И он не прикольный. Когда меня отвозит Костик, тренерша не такая злая. Не гоняет меня по всему корту.

– А она вообще с тобой занимается или все время проводит с Костиком?

Ничка уже поняла, что выболтала секрет, и прикусила язычок.

– Ма, не волнуйся. У меня большие успехи. Скоро я буду играть за взрослых и заработаю кучу денег!

Что Катю всегда удивляло в Костике, Юрике и теперь в Ничке, так это то, какие правильные слова они умеют говорить. И как вовремя! Они словно штампуют фразы-мантры: «Скоро я устроюсь на работу, и тебе будет легче», «Разница в возрасте меня нисколько не смущает», «Я буду любить тебя всегда», «У меня большие успехи», «Я заработаю кучу денег». И так далее. В них надо просто верить и не задумываться над тем, что за всеми этими фразами – пустота.

Костик никогда не устроится на работу, даже если он это сделает, все доходы от нее пойдут ему же в карман. Юрик будет любить ее, пока у нее есть деньги, поэтому его нисколько не смущает разница в возрасте. Ничке гарантированы большие успехи в теннисе, пока у ее тренерши роман с Костиком. Этот порочный круг невозможно разорвать. И никого из них не волнует, что у нее проблемы. Ей даже не с кем поделиться. Не с Юриком же.

– Пока, ма!

– Пока, – машинально ответила она и сказала такую же пустую фразу: – Все будет хорошо.

Она даже не представляла, насколько хорошо.

...Катя видела его в своей галерее не впервые. Благообразный старичок в дорогом костюме и ботинках ручной работы из тончайшей кожи, которые она мгновенно оценила и подумала, что у нее появился богатый поклонник. Потому что он ничего не купил. Просто прошелся по галерее, все осмотрел и вежливо отказался от ее помощи. Она была разочарована. Если ее красота так привлекает богачей, пусть платят за то, что любуются ею, а не картинами. Что ему стоит купить одно из полотен хотя бы из вежливости, если он богат?

Обеспеченные мужчины из высшего общества нередко обращали на нее внимание и даже делали заманчивые предложения. Нет, не брачные. Они хотели видеть ее своей любовницей, но она прекрасно знала, что эта связь будет недолгой. Как только новизна ощущений пройдет, и очередная победа над светской львицей окажется занесена в актив, пройдет и чувство. Да и чувства-то никакого нет. Есть желание приятно провести время с умной, прекрасно образованной женщиной, которая к тому же недурна собой. Но в жены они выбирают совсем других. Гораздо моложе и глупее, желательно без детей и вообще без прошлого. Не хотят стать посмешищем. Не готовы постоянно сталкиваться в ресторанах и на приемах с бывшими любовниками своей жены и каждую насмешливую улыбку невольно принимать в свой адрес. Лучше уж начать все с чистого листа.

Она, увы, ассоциировала себя скорее с толстой тетрадью, в которой некоторые страницы вырваны, другие сплошь перечеркнуты, на третьих полно ошибок. Нет, в жены она не годится, да ей этого и не предложат. Но и роль любовницы богатого человека ее не устраивает. Тогда ее положение станет зависимым, она прекрасно знает, как эти богачи умеют унижать. И твердо для себя решила: никогда!

И вот он пришел опять. Она уже не спрашивала, может ли чем-нибудь ему помочь? Решила молча потерпеть присутствие в своем хозяйстве очередного «туриста». Посетителей мало, и благообразный старичок ее хоть сколько-нибудь развлекает. Глядишь, и еще кто-нибудь зайдет, увидев, что в галерее есть посетитель. Людям не нравится, когда они в салоне одни и продавец сверлит взглядом спину. Она о чем-то заговорила с Аней, которая работала у нее вот уже три года и была необыкновенно мила со всеми, и со своей хозяйкой, и с посетителями. Чудесная девушка! А главное, ей можно доверять...

– Вы могли бы уделить мне пару минут? – услышала вдруг Катя и подумала: «Наконец-то! Похоже, созрел!».

– Конечно. Вас что-то заинтересовало?

– Я хотел бы пригласить вас на ужин.

– Извините, нет, – вежливо, но твердо ответила она. – В богатом покровителе не нуждаюсь.

– Независимая, самостоятельная и... красивая. Трудно жить, имея такой набор качеств, а?

– Это мои трудности. Я торгую картинами, но не собой. В покровителе не нуждаюсь, – повторила она.

– А в деловом партнере?

– У вас есть что мне предложить?

– У меня к вам разговор. Деловой, не беспокойтесь. Я уже слишком стар, чтобы, хе-хе, позволять себе всякого рода излишества.

Она все еще сомневалась.

– Ну же, решайтесь! Быть может, это ваш шанс? – подзадорил ее старичок.

– Вы кто?

– Я скажу вам об этом за ужином. Я вот уже в который раз злоупотребляю вашим вниманием и еще ничего не купил, поэтому чувствую за собой вину. Хочу компенсировать это ужином в дорогом ресторане. Назначайте место.

«А что я теряю?»

– Хорошо, – решилась она и назвала довольно-таки пафосный ресторан, где вечерами собиралась солидная публика. Сплошь переговорщики, в настоящем или в будущем деловые партнеры. Там ее не заподозрят в любовной связи с человеком, который ей в отцы годится и может заинтересовать лишь толщиной своего кошелька. Она не хотела, чтобы в свете пошел слух, что Екатерина Семенова выставила свое тело на аукцион.

– В восемь вечера вас устроит? – спросил старичок.

– Вполне.

– Договорились, Екатерина Алексеевна.

– Вы знаете, как меня зовут?

– Я навел о вас ... хе-хе... справки, – он недобро улыбнулся.

«А старичок-то непрост! Восемь вечера... Во сколько же я приеду домой?» Она со вздохом взялась за телефон. Надо позвонить маме, предупредить, а та уж поставит в известность остальных.

Поскольку это была деловая встреча, она вошла в зал минута в минуту. Прийти раньше, значит, показать, что она заинтересована больше, чем другая сторона, а опоздание могут принять за кокетство. Старичок уже был здесь. Сидел за одним из столиков, изучая перечень кулинарных шедевров от повара-француза, упакованный в роскошный кожаный переплет с надпись золотыми витиеватыми буквами: «Меню». Негромко играл струнный квартет, в том же темпе и тоже в миноре журчала вода в небольшом фонтанчике: богиня в окружении фавнов и нимф пропускала сквозь тонкие пальцы душистые струи. В воздухе ненавязчиво пахло фиалками.

Она шла через этот храм кулинарного искусства, невольно копируя богиню. На ее лице застыла такая же безразличная ко всему улыбка, а глаза были пусты. Вокруг ее ног вился небесно-голубой шифон, юбка была длинной в пол, и такой же запредельной длины висящие на шее бусы.

– Вы, наверное, голодны? – спросил он, улыбаясь и явно ею любуясь.

Она почувствовала себя неловко. Неужели обманулась? И ему все-таки нужна любовница.

– Садитесь же, – сердито сказал старичок, видя ее колебания. – Я не собираюсь вас домогаться.

Она села, так и не решив до конца, остаться или уйти, и взяла со стола меню. Оно было слишком тяжелым, пальцы невольно задрожали.

– Вы какое вино предпочитаете, Екатерина Алексеевна? Красное или белое? А, может, шампанское?

– Я за рулем.

– Жаль. А я вот приехал на такси, поэтому могу себе позволить.

Он сделал еле уловимое движение корпусом, которое тут же заметил официант и, подскочив, нацелил золоченый карандашик в крохотный блокнотик:

– Готовы сделать заказ?