Оборотень
Шрифт:
– Господа!
– Молодой человек снял трехцветную шляпу и прижал ее к животу.
– Разрешите представиться - Гриди де ля Роббе, атаман Стаи Вольных Койотов!
Глаза разбойника весело засверкали.
– А теперь, господа, разрешите считать вас своими пленниками и связать вам руки.
Де ля Роббе достал длинную шелковую веревку и подошел к маленькой фехтовальщице.
Лена шарахнулась в сторону и ловко выхватила шпагу из посоха.
– Юноша, вы можете погибнуть, - с укором сказал де ля Роббе, уважительно рассматривая острый кончик шпаги около своей груди.
– Если вы потрудитесь
– Арианта, взгляни, - сквозь зубы сказала маленькая фехтовальщица.
– Стоит, - обреченно вздохнула принцесса.
– С пистолетом?
– С ним.
– Из глаз Арианты покатились крупные слезы.
– Перестань, - презрительно сказал принц.
– Н-нда, а если так?
– словно самому себе сказал де ля Роббе и быстро шагнул назад. В руке атамана блеснул длинный нож.
– Защищайтесь, юноша!
Маленькая фехтовальщица недовольно двинула шпагой. Разбойник восхищенно выругался: нож вывалился из руки и зарылся в дорожную пыль.
– Юноша, вы - дворянин?.. Тогда где же вы научились обращению с этим дворянским вертелом?.. Н-нда... Сколько раз мама говорила мне: Гриди, милый, научись владеть шпагой, сынок. Тебя же зарежут на первой дуэли!" И вот вам результат. Дети, всегда слушайтесь маму!
Лена угрожающе уткнула оружие в пестрый платок на шее атамана. Тот поднял руки.
– Я все-все понял. Вы идете добывать шпагу де Фиелисса. Можете не возражать. Вас выдает необычность. Любой на вашем месте упал бы на колени, стал бы просить пощады взамен своего кошелька: в Королевстве давно уже разучились так гордо любить жизнь и свободу. За них цепляются, платят деньгами, часто - совестью, но любить...
– Тоже мне, хороша птица, - насмешливо сказал принц, - все знает, все понимает, но людей грабит.
– Это моя профессия, - с улыбкой сказал де ля Роббе.
– Я - _настоящий_ разбойник. И вам этого не понять, молодой человек... Да... Мой добрый совет вам: сдавайтесь мне в плен. Из леса вам все равно не выйти.
– Вы будете заложником, - твердо сказала маленькая фехтовальщица.
– Как только мы выйдем из леса, я вас отпущу.
Атаман качнул головой:
– Мои друзья, Вольные Койоты, рассуждают так: одним атаманом больше, одним атаманом меньше, а прохожий - это денежки. Лучше соглашайтесь.
Чем-то неуловимым этот человек Лене нравился. От него веяло Островом Сокровищ и кораблями капитана Блада.
Маленькая фехтовальщица поколебалась и бросила шпагу на дорогу.
– Даю слово, - сказал де ля Роббе, опуская руки, - слышите, отважный юноша? Даю слово Настоящего Разбойника, что с моей помощью вы достигнете Ущелья Красных Эдельвейсов... Все равно ведь с вас нечего взять. А теперь позвольте ваши руки.
Тремя легкими движениями разбойник скрутил путешественникам руки и намотал свободный конец веревки себе на запястье. Он поднял шпагу, свистнул бородатому помощнику и, вытащив кинжал из-под куртки Тессея, потянул пленников за собой.
Второй разбойник, как видно, был по натуре зубоскалом. Он гордо прохаживался вокруг связанных ребят, жмурился на солнце и тихо похохатывал.
В лагере их появление собрало большую толпу.
Разбойники побросали костры с дымящимися тушами баранов и сбежались встречать атамана. Все шумели, брякали оружием, что-то выкрикивали. Зубоскал собрал вокруг себя компанию оборванных лесных братьев и лихо рассказывал о своем героизме, поминутно ударяя себя кулаком в грудь.– Атаман! Что ты будешь с ними делать?
– крикнул кто-то.
– Что захочу, - буркнул де ля Роббе.
– Какие красавчики!
– пискнула юная разбойница, босая, в легком платье и с тяжелым пистолетом за поясом.
Атаман сумрачно оглянулся на нее. Девчонка перепугалась, шмыгнула за ствол дерева и оттуда долго смотрела вслед ребятам.
Маленькая фехтовальщица посмотрела вверх. Тощие деревья черными стрелами вспарывали голубой парашют неба. Лене показалось, что солнце напоролось на один из обожженных стволов и беспомощно трепыхается, разбрасывая золотистые искры.
– Фулли, старая крыса, где тебя носит?
– гаркнул де ля Роббе, нервно дергая за веревку с пленниками.
Лена вздрогнула. Они стояли возле шикарного деревянного дома с витражами вместо оконных стекол.
На порог вышла широкоплечая, очень красивая дама с белыми распущенными волосами. Она ела черешни из большой миски. Она плевалась косточками.
– Я слушаю, - спокойно сказала красавица мелодичным голосом.
– Отведи этих зверюшек в сарай, накорми и запри.
– Атаман потряс концом веревки.
– И подавай обед. Да поскорее.
Де ля Роббе отвязался от пленников и быстро взбежал по ступенькам.
– Поняла, крошка?
– Атаман взял жену за подбородок.
Та кивнула. Де ля Роббе хлопнул дверью.
– Мышки, - сказала Фулли и спустилась вниз.
– Сюда, мышки.
Ребята нехотя зашли в сарай.
– Вот подстилка, - сказала атаманша, - вот обед.
Она поставила перед пленниками миску с черешней и пристально посмотрела на Лену. Маленькой фехтовальщице захотелось зажмуриться. В зрачках красавицы Фулли белела злоба.
– Ешьте, мышки, - негромко сказала она.
Атаманша вышла. Стало темно, как под ватным одеялом. Налетел страх.
– Руки не развязала!
– со злостью сказал Тессей.
– У меня уже пальцы не двигаются, - взвинченно сказала Лена.
– Ты уверен, что мы пошли по правильной дороге?
– Уверен, - сказал Тессей.
– А что скажешь ты?
– спросила Лена Арианту.
– Я ничего не вижу, - невпопад ответила принцесса и вздохнула: - Ох, и попали мы...
Маленькая фехтовальщица рванула затекшие руки, но атаман чудесно знал свое дело. Лена тихо заплакала в бессильной ярости.
9
Тессей проснулся от скрипа. В темном квадрате дверей стояла атаманша. Принц узнал ее по широким плечам и распущенной гриве волос.
– Вставайте, красавчики, - нехорошо сказала она.
– Ну!
Тессей разбудил девочек.
– Давай-давай, - прикрикнула Фулли, - шевелись!
Ребята вышли. На дворе была глухая ночь и кладбищенская тишина. Ничто не шевелилось в Разбойничьем Лесу, только хрустели голые ветки под высокими сапогами красавицы атаманши. В глубине черного, как деготь, небосвода притаился узкий месяц, круто изогнувшийся буквой "С". Месяц был стар.