Обоюдоострый меч

– Нам лучше… вернуться в лагерь, – наконец выговорила запыхавшаяся Эрилинн.

– Да, пока не закоченели до смерти.

Они торопливо оделись в выстуженные, негибкие от холода кожаные одеяния. Нагревалась одежда отнюдь не быстро, и Стив тотчас задрожал.

– Я вернусь первой, – сказала Эрилинн. – Выжди минутку, а потом тоже иди.

– Договорились.

Поцеловав Стива еще раз напоследок, она удалилась. Стив ждал в высокой траве, то растирая ладони, то согревая их дыханием. Теперь ему не терпелось дождаться палящего дневного светила…

Эрельвар поджидал Стива подле лошадей, предоставив шатер в распоряжение Глориен для беседы с Эрилинн.

Поначалу, узнав, что эти двое рискнули покинуть пределы лагеря, Эрельвар впал в гнев. Однако Глориен указала, что шатра у Стивена нет, так что если ему и Эрилинн нужно утешиться в объятиях друг друга, им остается искать уединения только за пределами лагеря.

Эрельвар улыбнулся. Глориен всегда ухитряется показывать ему вещи с приятной стороны, даже если речь идет о нем самом. Он желал, чтобы она осталась в Кворине, и в то же время какой-то извращенной частичкой души радовался, что она будет рядом, когда придет конец. Как говорит Эрилинн, он нуждается в ее ободряющем присутствии.

Какая-то часть рассудка твердила, что это слабость, но эта морвийская часть заблуждалась. Для него нуждаться в Глориен ничуть не более пагубно, чем для Эрилинн и Стива – ускользнуть из лагеря, чтобы побыть вдвоем, – быть может, другого такого шанса у них не будет.

На краю лагеря показался Уилкинсон. Эрельвар молча наблюдал, как юный регир осторожно пробирается к оставленной постели. Когда Стив уже отыскивал ее взглядом, Эрельвар шагнул вперед, промолвив:

– Вряд ли она тебе еще понадобится. Стив испуганно вскинул на него глаза.

– До подъема где-то около четверти часа, – продолжал Эрельвар. – Пойдем, поможешь мне оседлать коня.

– Слушаю, мой господин, – выдавил Стив, невероятно напоминая ребенка, пойманного во время поедания варенья прямо из банки.

Эрельвар не обмолвился ни словом, пока не оседлали сперва его коня, потом – коня Стива. Однако скоро с этим было покончено, и тянуть дальше было нельзя.

– Стивен! – мягко сказал он.

– Да, мой господин? – озадаченно произнес Стив. Наверное, мягкость – единственное, чего он не ожидал от Эрельвара.

– Не надо, тут нас никто не услышит. Зови меня по имени.

– Д-да… Эрельвар.

– Ты считаешь, что… разумно… завязывать отношения с Эрилинн в подобное время?

– Я… э… это… это вообще-то… не моя идея… – запинаясь, пробормотал Стив. – В смысле… – начал он снова, очевидно, собираясь с мыслями. Эрельвар положил руку ему на плечо.

– Я понимаю, – заверил он юношу. – Я знаю, что Эрилинн пришла к тебе, и знаю, что ты человек чести. Я не думаю, что ты можешь воспользоваться ее…

– Нет!

– Тихо! – шепотом осадил Эрельвар Стива. Тот дернулся, как от пощечины. «Проклятие!» – подумал Эрельвар. Опыта в подобных делах ему явно не хватает. – Я не хочу, чтобы весь лагерь подслушал наш разговор, – продолжал он более кротко. – Я просто говорю, что знаю о твоих чувствах к ней… Не знаю, насколько они глубоки. Однако должен предупредить тебя. Быть может, в ближайшие день-два она умрет у тебя на глазах; или она, или ты.

Эрельвар терпеливо ждал, пока Стив издавал какие-то невразумительные звуки, пытаясь заговорить.

– Я… люблю ее, Эрельвар, – наконец проговорил он дрожащим голосом и отвел взгляд, будто застыдившись. Эрельвар положил обе ладони Стиву на плечи, заставив юного регира встретиться с ним взглядом.

– Я знаю, что ты чувствуешь. Ты не единственный мужчина, чья женщина в опасности.

Во взгляде Стива засветилось понимание.

– Ох, Боже мой, – выдохнул он. – Эрельвар, как вы могли?.. «Как мог я решиться отдать приказ, обрекающий на смерть женщину, которую я люблю?» – мысленно досказал Эрельвар незаконченный вопрос.

– Я задаю себе тот же вопрос уже не первый день, мой друг. Но ответ по-прежнему ускользает от меня.

С минуту оба просто стояли друг напротив друга, чувствуя неловкость. Потом послышались голоса часовых, объявивших побудку…

– Когда они выступили? – спросил Лаэрдон.

– Пять дней назад, мой принц, – ответил лазутчик.

Прибыв в Кворин, Лаэрдон обнаружил, что город-крепость охраняется только членами королевской рати, предоставленными его отцом в распоряжение Эрельвара. Всех остальных этот морв увел на Равнины.

– Так ты говоришь, что вчера в Умбрию проследовала еще одна волна?

– Да, мой принц.

Это не сулит Эрельвару ничего хорошего. Вероятнее всего, он и войско, предназначенное для Ольванора, перебили друг друга. В противном случае разве он не помешал бы заодно и войску, направляющемуся в Умбрию?

– Ольсанд!

– Да, мой принц?

– Отбери тысячу человек из ополченцев для вылазки в Умбрию. Для морвов будет полной неожиданностью, что ольвы охраняют умбрийские леса.

– Как… прикажете, мой принц.

Не в обычае ольвов оборонять чужие земли, – но эта война преподнесла им много новых уроков. Теперь Ольсанд уже не станет оспаривать приказ принца.

– Остальную тысячу возьмем на Равнины. Будем надеяться, еще не поздно спасти Эрельвара.

Затащить лошадей вверх по склону оказалось крайне нелегко, но как раз потому-то Терон и Эрельвар выбрали именно этот холм. Стив тащил жеребца за повод вместе с тремя другими регирами, а еще один подстегивал животное сзади зеленой веткой, сломанной с одного из немногочисленных кустиков, приткнувшихся на каменистых склонах предгорий. Наконец конь одолел самый крутой участок подъема и взошел на вершину.

– Последний, – с облегчением выдохнул Стив, повалившись на землю. Ночь без сна да еще целый день в пути вымотали его до предела. А после этого пришлось еще и затаскивать сюда лошадей.

– Некогда отдыхать, кавалер Уилкинсон, – сказал нимранин Куприс, протягивая ему лопату. – Меньше чем за день мы должны сделать эту горку неприступной.

Стив со стоном поднялся на ноги, опираясь на лопату, как на посох, и спросил:

– Где?

– Вон там. – Куприс указал на участок, где легионеры уже начали землеройные работы. – Выгребайте грунт, разрыхленный кайлами, и бросайте к каменной стене, что строят дельвы.