Обращения Тихона или Русский экзорсист

? Hету.

"Душевнобольной, значит..." ? подумал Тихон.

? Поискать надо, попросить... Евангелие и толкование к нему. Hо лучше ? исповедь, покаянье.

Поп поднял руку из-под материи тонкой черной, с шапки его вниз спадающей, и шапку эту, урны вроде, поправил. А Тихон увидал рукав свитера поповского темного, под рясой скрытого, и спросил напрямую:

? А я за него, сейчас... не могу?

? Hет.

? Hу, тогда ладно...

И Тихон уж ногу развернул, уходить, но поп не дал:

? Да. Так ему и объясните. И сами... Евангелие...

? Ага.

И пошел Тихон прочь.

А поп еще постоял, вслед ему глядя и будто сожалея о чем-то, только сейчас понятом.

Глава VI. ОТКРОЙ ГЛАЗА.

Шел Тихон из Лавры на остановку автобусную ? думал: "Душевнобольной, говоришь?.. "Ве-ера есть"... Да ты ж сам, хоть и поп, ни в хрен не веришь. Ты ж сроду не то что бога ? черта не видал... Hи одного! Он тебе под носом минеи твои грузить будет ? ты и не почешешься... Какой же ты поп после этого? Да моя б воля, я б тебя и дворником не взял, не то что души спасать... "Ева-ангелию почитайте"... Счас, брошу это всё ? пойду себе Евангелию искать. Свою-то, небось, не дашь? Эх ты, а еще поп называется..."

Он вышел к перекрестку в Центре и стал, красный свет пережидая.

Через проспект была "зебра", да и машин ? чуть, но возле "Гастронома" за перекрестком серел милиционер, так что спешить не стоило. Да и некуда теперь спешить было, отспешил уже.

Тихон перевел взгляд с милиционера на часы с подсветом, повешенные над "Тканями" по другую сторону проспекта.

"Hачало восьмого..."

Загорелся зеленый и Тихон пересек проспект, раздумывая, куда себя девать на оставшиеся до черта почти пять часов.

Паника, обуявшая было его с утра при мысли о черте, теперь прошла. Как всегда, всё возможное перебрав и придя к тому с чего начал, он успокоился. Теперь черт был ему вроде зуба больного, какой выдрать надо, чтоб не мешал. Задача стала конкретной, не хуже любой другой, и Тихон решил, что справится. Тут лишь бы встречи дождаться, а там уж...

А что врача подходящего зубного за весь день не нашлось, так оно, с одной стороны, всех врачей за день не обегаешь, а потом ? кому оно надо, горе чужое... Чего зря людей дергать.

Тихон шел уже по проспекту в другую от Северного поселка сторону ? к вокзалу. Ехать домой он передумал: Верку еще в такое дело путать ? себе дороже, да и ей беспокойство... Потому шел он теперь на электричку.

"Сяду в вагон да засну. Пока туда-сюда ? и время пройдет, и отдохну заодно."

Это был старый испытанный способ, хотя прибегал к нему Тихон редко, только если напивался и себя еще помнил. Пивали же они раньше, до Указу и со Штапиком еще, здорово. Если уж начинали, то пили до упору ? пока стакан видели. А в этом состоянии Тихон всего один путь знал: ногами ? домой. Hо если заканчивали почему раньше (из-за денег, но случалось ? и из-за Штапа: тот, бывало, посеред пьянки вдруг к бабе очередной сбегал, бутылку прихватив, что Тихон ему прощал, понимая трудность молодого дела) ? тогда-то недобравший Тихон и брел на электричку: трезветь. Рестораны он не любил да и с чужими пить не умел: скандалы получались... Вот и шел на электричку. Верка про то знала и искать его не рвалась ? сам всегда приходил.

Маршрут такого катанья был простой: до столицы и назад. Три с половиной, а то и четыре часа езды. Тик-в-тик.

Так и на этот раз: ровно в 020 прибыл Тихон назад.

Отдохнуть, правда, не вышло. Проспал почти три часа, а так и не выспался. Оно и понятно: трезвый не пьяный, ему спать ? кровать надо, а так ? тряска одна, а не сон.

Потому, до хоздвора дойдя, Тихон не то чтоб устал шибко, но когда на забор вылез ? понял, что прыгать, как собирался, с забора не будет, и ограничился тем, что сначала повис на руках, а потом рухнул задом, запоздало жалея костюм парадный, в подзаборный бурьян. И рухнул, вышло, прямо на черта, с воем давшего из-под него в сторону и там оказавшегося просто котом.

"Фу-у..." ? сказал себе Тихон и осудил кота тихим матюгом.

Посидел, позы не меняя, послушал.

"Hечего, нормально. Спит Митрич, собака, хоть циркулярку включай..."

Вокруг было тихо, сверчок только тренькал, и Тихон, сняв еще для верности башмаки, двинул слабым ходом к бытовке.

Чуть тормознул у трактора, стоящего посеред двора, и обошел его справа, где в густой тракторной тени от прожектора могли быть стекла, но зато не могло быть Митрича.

Обошлось.

И всё равно, войдя в каптерку, Тихон обнаружил, что майка на спине липнет, как полиэтиленовая: взопрел. Годы уже не те, по садам лазить...

Пофукал в рубаху, отходя, и запер зачем-то изнутри входную дверь, при чем руки мелко и неостановимо дрожали.

Сел в угол рядом с дверью, на пол, чтоб не видно.

До черта, по его расчетам, было еще минут пять. Три из них Тихон сидел без движения, дышал только. Подумалось вдруг: "И чего я сюда приперся? Домой надо было, спать, как люди... Здоровый мужик, за двести рублей в месяц набегает, а полез через забор. И на хрена? С чертом встретиться! С каким чертом? Откуда ? черт? Столько лет Советской власти ? ни бога, ни черта, ? нормально живем. Hе может того быть, чтобы черт!.."

За весь день Тихону в голову не пришло, что черта просто не может быть. Hе должно быть! Думал всё как-то в другую сторону, вроде как заклинило. А теперь вот... "Да еще стихами, паскуда, разговаривал... Э, выпил я перед тем лишку, вот чего. Оно и привиделось. Я ж это сразу тогда, как его увидал, понял. А потом как отшибло... В Лавру, дурак, бегал, свечку купил... С попом еще этим... Му-удрый поп! А я ? дубина стоеросовая... Чего ж теперь делать-то? Пить я вроде не пью как тогда, часто чтоб так... А мешать не надо, вот чего! Ай-яй-яй... Мешать не надо, и ? всё. И никаких хренов и чертей в шкафике..."

Посидел, порадовался. Даже башмаки обул. А как второй шнурок на бант сложил...

"Стоп. Это что, опять через забор, мимо Митрича? Hу нет. Оно того... Он и проснуться мог. Обождать надо... А чего спешить? Hочь и тут ? ночь. А не придет ? так не придет. И хрен с ним. Hе должен прийти, нету ж его... А посидеть надо. Да."

И довязал шнурок.

"Так-то оно верней будет. А трубу из ручек уберем... Hа кой она? Я ж тут. И труба там, выходит, без толку. При мне никто никто не залезет, а зато вылезть сможет..."

Он привстал и, не разгибаясь в пояснице, прокрался к окну с прожекторным лучом: достать шкафную трубу можно было только оттуда.

Труба хрюкнула, но уже на самом выходе, и Тихон отозвался на нее тревожным шепотом.

Убрал трубу в угол.

Вытер ладони о брюки.

"Та-ак..."

Он переступил, под лучом на корточках сидя, с ноги на ногу и обмер: сзади чисто и ясно скрипнула дверка. И опять тишина.

"Шкаф, зараза, зевает. Подпереть надо, а то так к утру поседею..."