Обреченный клан

— Довольно иронично было трактовать «поближе к работе» вот так, — она обвела рукой помещение.

— Я знал, что ты оценишь, — усмехнулся кузен. И уже серьёзнее продолжил: — Киристе сказал, что ты купила квартиру. Но я же знаю, сколько денег у тебя было, местные цены тоже выяснить несложно. Да и в целом недвижимость по стране не дешевеет.

— И ты купил эту квартиру?

— А лучше было позволить тебе и дальше жить в криминальном районе? — вопросом на вопрос отозвался наследник клана. Во взгляде было искреннее беспокойство. Не осуждение, а именно беспокойство. И от этого на душе становилось теплее. — У клана есть свободные деньги, у меня тоже. Так что не вижу проблемы.

— Но я ведь теперь даже не член клана! — просто так оставить это она все же не могла.

— Что не делает тебя чужой мне, — возразил на это Леонард. Встретился с ней взглядом и вздохнул: — Если тебя что-то смущает, рассматривай это как долгосрочное вложение денег. Недвижимость всегда в цене, а вот деньги обесцениваются.

— Это не повод…

— Она уже оформлена на твоё новое имя. Захочешь — продашь и вернёшь. Только дождись, когда ремонт доделают и мебель привезут. Там уже всё оплачено, — тоном, который следовало трактовать скорее как «не нравится, куплю тебе что-нибудь другое», чем как согласие с таким вариантом, предложил родственник.

— Роман из-за этого был в Игнатьевске? — сообразила она.

— Не только, но в том числе, — не стал отрицать наследник клана. — Сама ты ремонтом точно бы не занялась, да и из мебели купила бы какой-нибудь диван и на том остановилась.

— Киристе проболтался? — насупилась девушка.

Но Леонард это предположение опроверг:

— Сам догадался. Что я не знаю тебя, что ли?

Очевидно, знал. И, пожалуй, куда лучше, чем она считала. Впрочем, наверное, в этом не было ничего такого уж удивительного.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Мари, глядя на него снизу вверх. Всё-таки брат был её ощутимо выше. Покупка квартиры означала в том числе и то, что настаивать на её возвращении в поместье он не собирается, предоставив решать ей. И вот это было, пожалуй, для неё едва ли не более ценно, чем сам факт покупки.

— Другое дело, — он довольно улыбнулся. Ну что, идём осматриваться или вечером? А сейчас спать?

— Вечером, — откинулась на спину выгоревшая магиня. Поболтала ногами в разных носках. — А знаешь, удобно.

Рядом так же откинулся на спину Леонард:

— И правда.

Несколько минут они просто лежали рядом. Потом мужчина нашёл её ладонь, переплёл пальцы и признался:

— Я думал, что тебя потерял. Сначала, когда ты перенесла Милу, а сама не перенеслась, потом на той поляне недалеко от резиденции Герт, потом в твоей залитой кровью квартире, когда Киристе сказал, что кровь твоя. И когда он позвонил и сказал, что ты сбежала чтобы воспользоваться Правом. И вчера… — Он вздохнул и чуть сжал её ладонь: — Не делай так больше.

— Я постараюсь, — обещать она не стала. Слишком хорошо уже знала, как непредсказуема жизнь. Да и предупреждение целителя помнила.

Такой ответ заставил Леонарда снова приподняться и заглянуть ей в глаза:

— Ты ведь знаешь, что ты и отец — самые близкие мне люди? И мне плевать, что по родословной ты моя сколько-то там юродная племянница, для меня ты всегда будешь младшей сестрёнкой.

Девушка крепче сжала его ладонь, а потом, плюнув на всё, перекатилась так, чтобы положить голову ему на плечо. Леонард обнял. А через некоторое время подтянул плед так, чтобы накрыть задремавшую Мари. Заглянувший проверить её Даниэль только головой покачал и принёс из другой комнаты второй плед.

— Спасибо, — одними губами поблагодарил наследник.

— Выше сдвиньтесь, иначе проснётесь с больными коленями, — шепотом посоветовал пожилой маг. В ответ Лео скосил взгляд на устроившую голову на его плече родственницу. Поняв его затруднения, целитель возразил: — Едва ли вы сейчас её разбудите. Девочка вымоталась и проспит часов шесть, а то и больше.

Вняв его совету, Леонард кое-как вместе с пледом, на котором они лежали, сдвинулся выше, ближе к подушкам и, накрывшись вторым пледом, закрыл глаза, чтобы тут же провалиться в сон.

И, разумеется, уже не слышал разговор старших магов на кухне. Тем более что те поставили заклятье против шума, да и квартира действительно была немаленькой.

— Уснули?

— Уснули. Как дети, — подтвердил целитель. — Даром, что обоим уже под тридцать.

— Ты ведь соврал Леонарду с Киристе насчёт её перспектив? — голос Максимилиана дрогнул.

— А что я им должен был сказать? — с рвущей душу горечью поинтересовался Даниэль. — Что не первый, так десятый, а не десятый, так двадцатый выплеск её убьёт, как не оттягивай силу и как не береги малышку?

— Это хотя бы было бы правдой.

— Достаточно того, что правду знает сама Мари, — отрезал целитель. — Хотя её бы я, если бы мог, тоже постарался от этой самой правды уберечь. Но она для этого слишком много знает.

— Значит, шансов нет? — наставник девушки сжал чашку, не обращая внимания на её температуру.

Даниэль ответил не сразу. Словно взвешивал, как много он может сказать. Потом всё же решился: в конце концов, с кем ещё как не с Максимилианом, действительно привязанным к ученице и знающим всю или почти всю ситуацию, обсуждать такое?

— Не знаю. Может и есть, но сложно сказать, насколько они реальны, — это было столь же расплывчато, сколь и честно. Пояснил: — Её отец — сильный маг и опытный целитель. Если он примет её в клан, в ходе ритуала он бы мог попытаться пробить ей каналы родовой силой. Сродство с ней у Мари большое, может и получится.

— Но в этом случае их родовое проклятие проснётся? — Причины, по которым ученица осталась бастардом, пространственник, разумеется, знал.

— Именно.

Под действием чар следователей тайной канцелярии, к применению сотрудниками департамента запрещенных, похитители рассказали всё, что знали. И про то, что артефакт нанявший их клан намеревался перенастроить и использовать для себя, по крайней мере, так они утверждали, и про то, как его удалось выкрасть и не попасть под подозрение. Тут Герберт с Мари оказались правы: пространственник нанимателя перенёс подельника Бенджамина — Хавьера — с артефактом по амулету, а потом вернул исполнителя обратно, немного сместив координаты. А самого Бенджамина, в тот день по заданию главы клана занимавшегося делами Сортэне в соседнем городе и потому изначально, до визита на Пересечение, под подозрение и не попавшего, отправил на Пересечение, чтобы он мог вернуться к делам. Его роль вообще была исключительно посреднической между собственно исполнителем, принадлежащим к Сортэне по рождению и потому способным войти в защищенную от посторонних комнату, и заказчиком. Попасться именно из-за этого посредничества было донельзя глупо, но на то, что следователь сможет снять и отследить пространственные следы никто не рассчитывал. Артефакт же сначала унесли по линии до трассы, а потом увезли на машине. Куда ни Бенджамин, ни тем более Хавьер не знали. Но разбираться в этом предстояло тайной канцелярии.

С кланом Герберт тоже оказался прав. Прозвучавшая фамилия, Кунс, была одним из его вариантов. Для Хедвика это новостью не стало, похоже, ночью он уже успел с ворами побеседовать и отдать нужные приказы коллегам. По крайней мере сейчас никаких уже не отдавал, а только выразительно посматривал в особенно важных моментах на подчинённых, по очереди строчивших на ноутбуках стенограмму.

На закономерный вопрос Грегора Сортэне старший следователь только отмахнулся:

— Они все давно уже общаются с нашими коллегами в столице. Как и прочие причастные к этому делу. Тем более замешанных из разных кланов и разного положения в нём хватает. Ваших сородичей мы тоже заберём, пока идёт дознание. Дело громкое, заседания наверняка сделают показательными. С взрывом у Ренис и каскадом они подняли такой шум, что теперь общественность не успокоится, пока виновные не будут наказаны. А если ещё и их причастность к другому делу вскроется, то и вовсе.