Обреченный трон

Клара находилась в своей стихии сегодняшним вечером, резвясь на руке Лайонела, воркуя и кудахча о том, как она якобы опечалена смертью Каталины, делая при этом менее чем тонкие намеки на то, что она хочет стать новой королевой Лайонела.

Я молчала, отвечая только тем, кто обращался ко мне напрямую, и игнорируя все подозрительные взгляды, которые я привлекала. Люди все равно не знают, что обо мне думать, поэтому им нечего сказать.

Наследники и их родители тоже присутствовали здесь, и я не раз ловила на себе их взгляды, находя утешение в том, что у меня здесь есть друзья, даже если я не могу с ними поговорить.

Лайонел источал самодовольство таким густым облаком, что я задохнулась, когда повисла на его руке, и была рада, что у меня вошло в привычку держать лицо пустым, как теневая сука, так что мне не пришлось фальшиво улыбаться, слушая его бредни.

Тем не менее, я слушала. Каждое слово, слетавшее с его губ, вся ложь о Тиберийских Крысах, Минотаврах и Сфинксах и все планы, которые он вынашивал, пытаясь привести их в действие, были поглощены и приняты к сведению. Затем все, что возможно использовать для противостояния его гнусным заговорам, передавалось Хэмишу Грасу и его повстанцам, которые в состоянии были что-то с этим сделать.

Чаще всего Лайонел уже совершал свои злодеяния до того, как я сообщала о них, собирая Фейри и заключая их в центры Туманной Инквизиции, раньше, чем я успевала хоть что-то передать. Но иногда Хэмиш и собранные им вокруг себя Фейри, стремившиеся противостоять тирании Лайонела, помогали вывести людей в безопасное место, прежде чем король успевал добраться до них. И каждый раз, когда я слышала, что информация, которую я передала, спасала жизни, мне становилось немного легче от той роли, которую я играю.

— Ах, если это не мой первенец, — позвал Лайонел, отрывая меня от моих мыслей, когда Дариус вышел из толпы, одетый во все черное.

Черный костюм, черная рубашка, черные запонки, все как полагается. Мрачность одежды лишь придавала ему еще больший и устрашающий вид, чем обычно, подчеркивая черные кольца в глазах и привлекая внимание к его эбеновым волосам и щетине на челюсти. Черт, он чертовски аппетитный. Прошло чересчур много времени с тех пор, как мы выкрали у звезд время, которое мы провели вдвоем, и я испытываю сильное искушение предложить ему, не хочет ли он попробовать второй заход в ближайшее время. Возможно, где-нибудь в менее грязном месте, хотя обязательно где-то на открытом пространстве… например, в пустыне. Солнце, песок, секс… но тогда повсюду будет песок, а это совершенно не прикольно. Никто не захочет песчаную вагину. Проклятые звезды, почему вы такие долбаные защитники В?

— Отец, — отрывисто произнес Дариус, его взгляд скользнул ко мне на затянувшееся мгновение, от которого жар поднялся по моим щекам, и я решила, что готова рискнуть ради него песчаной задницей, но затем он снова отвел взгляд.

— Где твоя прекрасная невеста? — спросил Лайонел, с любопытством оглядываясь вокруг.

— Она внезапно заболела, — ответил Дариус с ухмылкой, которая точно сказала мне, кто в этом виноват. — И давай не будем говорить ерунду, называя ее прекрасной, отец, мы все знаем, что она похожа на заднюю часть бородавочника, попавшего под автобус.

Я фыркнула от смеха, прежде чем успела остановиться, стараясь перекрыть его кашлем и привлекая внимание Лайонела к себе, пока я работала над своими чертами лица.

— Это забавляет тебя, Роксания? — спросил он, сузив на меня глаза, что было не так уж удивительно, поскольку я обычно смеюсь только тогда, когда пытаю людей тенями в своем поганом состоянии члена теней.

— В этом есть доля правды, сир, — ответила я, одарив его обожающим взглядом и проведя рукой по его руке и изгибу бицепса. Это произвело странный эффект: я почувствовала радость от того, что нахожусь так близко к нему, и мне немного захотелось выблевать выпитый алкоголь. Что, конечно, было слишком много на голодный желудок.

Взгляд Лайонела прошелся по моим чертам, когда я бросила на него свой самый жалкий взгляд, и он слегка кивнул, а затем снова посмотрел на своего сына.

— Ну, раз уж ты не занят своей невестой, почему бы тебе не отвести Роксанию поесть? У нее есть привычка забывать есть, если ей не напоминать, а я сегодня слишком занят, чтобы возиться с ней.

Челюсть Дариуса сжалась, и он пожал плечами.

— Тебе нравится мучить меня ее обществом, отец?

— Я полагал, что ты оценишь возможность провести с ней время. В конце концов, ты ведь так тщательно искал ее на протяжении всего лета. Или твои идеалистические фантазии о любви наконец-то исчерпали себя? Возможно, ты отказался от попыток вернуть ее из тьмы?

— Никогда, — прорычал Дариус, протягивая мне руку, и я взглянула на Лайонела, спрашивая одобрения, прежде чем принять ее.

— Тогда позаботься о том, чтобы она была сыта, и перестань жаловаться на свою судьбу. В конце концов, я вручаю тебе трон — и не собираюсь долго терпеть твое неблагодарное отношение.

Дариус изобразил насмешливый поклон, и я шагнула вперед, обхватив рукой его предплечье и позволив ему увлечь меня за собой.

Моя кожа нагрелась от нашего прикосновения, но я не осмелилась поднять на него глаза, а просто шла рядом с ним, пока мы не дошли до буфета, установленного в дальнем конце зала. Клянусь, я ощущала на себе взгляд Лайонела всю дорогу, и когда обернулась посмотреть назад через плечо, его взгляд послал дрожь страха по моему позвоночнику.

— Ешь, Рокси, — приказал Дариус, принимая тарелку с пирожными и печеньем ручной работы от одного из обслуживающего персонала и протягивая ее мне.

— Такой властный, — пробормотала я, принимая еду и откусывая печенье, подавляя стон от восхитительно сладкого вкуса. — Как думаешь, Лайонел что-нибудь заподозрил?

— С ним сложно сказать. Он всегда подозрителен. Но я думаю, если бы он что-то заподозрил, то сразу бы тебе об этом сообщил. — Его брови нахмурились от беспокойства за меня, а я слабо улыбнулась.

— Я уверена, что все в порядке. Макс научил меня защищать свои мысли от допросов Циклопа, так что даже если он заставит Варда…

— Если он или этот психопат еще хоть раз тронет тебя, я разорву их на части своими гребаными зубами, — прорычал Дариус, поймав мое запястье и сжав его так сильно, что на нем образовались синяки.

— Я справлюсь с ними, — твердо сказала я.

Конечно, меня не прельщала идея вернуться в ту комнату, которую они использовали, пытая меня и превращая в игрушку Лайонела, но я прекрасно осознаю, что когда-нибудь мне придется посетить ее еще раз. Я просто стараюсь не думать об этом и готовлюсь, как могу, благодаря помощи Макса.

Лайонел скрылся из виду и направился в коридор через зал с человеком, который, как я твердо уверена, был еще одним Акруксом, и я толкнула Дариуса, привлекая его внимание к ним.

— Габриэль сказал, когда представится удобный момент, — заметила я, быстро съедая еще одно печенье, потому что они были охренительно вкусными, и отступая от стола с едой.

— Встретимся в западном коридоре, — пробормотал Дариус, и я кивнула, наблюдая за ним, пока он пробирался сквозь толпу.

Я задержалась еще на несколько минут, потом тоже отвернулась, заметила Сета и Калеба у боковой двери и целенаправленно пошла к ним.