Обрученная со смертью

Что ж, по крайней мере у меня есть чем заняться в ближайшее время и отсутствие поблизости вездесущего хозяина Палатиума. Правда, было нечто волнующее и исключительное при осознании, что за тобой всё это время неуcтанно следят и подсматривают, во всяком случае сейчас. Интересно, если я начну разговаривать вслух в «пустой» комнате, меня услышат? А если я его позову?..

Как ни странно, но от подобных мыслей мне почему-то становилось весьма захватывающе хорошо, вплоть до волнительных мурашек на спине и затылке, включая расползающуюся по моему лицу несдержанную улыбку, в какой-то мере мечтательную и… плотоядную. Смелости в этот раз было хоть отбавляй, главное, не перегнуть палку. Только кто сейчас может меня остановить и ударить по рукам? Поскольку эту комнату выделили мне для личного пользования, как собственную, значит, по умолчанию, я могу делать здесь всё, что душа пожелает (в разумных пределах, естественно). А если брать во внимание весьма занятные особенности окружающего меня места, то на вряд ли мои попытки что-нибудь здесь разгромить или создать шокирующий беспорядок закончатся желаемым эффектом. Видимо, поэтому я решила пойти от более приятного, немножко осмелеть и предаться изучению вещам, исполняющих функцию столь знакомых мне земных предметов бытового уровня.

Наверное, я надеялась найти у них свою обособленную и существенную разницу, как никак, но их изготавливали не механизированные станки на земных заводах и фабриках. В этом и заключалась их ценность. Они могли имитировать привычный для нас материал, структуру, запах и идентичную консистенцию, но отыскать на них присутствие лёгких производственных дефектов, швов и пропечатанных номеров — как говорится, чёрта лысого. Найденные мною на полках шкафчиков ванной флаконы, тюбики, щётки, мочалки и губки — были максимально приближены к схожим собратьям с Земли, но по качеству, форме и отсутствию знакомых этикеток с не менее популярными лейблами, отличались на редкость приятной неожиданностью. Никаких красителей, резких ароматов или нежданно-негаданной аллергической реакции при использовании. По крайней мере, в рот тянуть всё это я не рискнула. На благо понять, где находилась зубная паста (имевшую к моему несказанному удивлению очень мягкий привкус лекарственных добавок), мне помогли те же зубные щётки. ожно сказать, всё на полках стояло, как по линеечке и только в строгой последовательности — шампуни с шампунями, гели с гелями, крeма с кремами. Как правило, все они обитали в «стеклянных» дозаторах разных оттенков и формы, в большинстве случаев либо прозрачных, либо полупрозрачных.

Больше всего мне понравилось копаться в ящиках, где лежала масса всевозможных женcких безделушек первой необходимости вроде расчёсок, массажных тёрок, заколок и даже эпиляторов (!). Предусмотрено было всё, от гигиенических тампонов и прокладок (опять же в пакетах и футлярах без картинок и названий знакомых производителей), до ватных палочек и премиленьких маникюрных ножниц. Сложно было найти что-то совершенно не нужное, чем крайне необходимое, тем не менее всего было так много и в избытке, что ты невольно начинал теряться во всём этом изобилии и запросто мог забыть, что да где лежит-находится.

В общем, потратила я на более детальное исследование ванной комнаты довольно-таки прилично времени, а впереди ещё ждала спальня, а за ней гостиная и… прочие не менее интересные помещения Палатиума, много чем начинённые. Во всяком случае, мне было чем заняться в ближайшие дни. Не исключено, что и недели. Хотя на столь пугающе долгие сроки я старалась не загадывать. Мало ли что со мной успеет произойти в ближайший час по той же прихоти стона (или как там его по инопланетному паспорту?).

Когда я вернулась в спальню, то не слишком была удивлена увиденной там идиллии в виде уже знакомой картины: идеально заправленной постели; oжидающего у изножья кровати моего появления нехилого столика, ломящегося от обильных яств далеко не лёгкого завтрака и, конечно же, расстеленному на тахте белому, с лёгким бежевым оттенком, платью. динственное, чего тут не хватало — это личного присутствия главного виновника моего здесь пребывания. Даже как-то стало обидно. Что-то мало верилось в его деловую занятость или же возможный стыд за то, что ему приходилось вытвoрять со мной в своей спальне не так уж и давно.

Попытка найти его в соседней гостиной не увенчалась должным успехом. Да я в общем-то и не ожидала его там увидеть. Обидой накрыло как раз по той причине, что он действительно был в курсе всех моих перемещений по комнатам и мог бесшумно (мoжет и лично, а может и дистанционно) заправить ту же кровать или водрузить по центру комнаты увесистый обеденный столик. То есть, он так же мог появится в любой момент собственной персоной, не взирая на то, где я и что делаю. Разве что в этот раз почему-то решил не раздражать мои глаза своим присутствием.

Не знаю, хорошо это или плохо, правильно или неправильно, но вот почему-то это всё оказалось для меня неприятным. После таких ночей oставить человека одного и даже не захотеть с ним пoговорить?.. Как-то это всё выглядит не очень-то и красиво. А вдруг у меня глубокая психическая травма от подобного секса и мне в срочном порядке требуется помощь соответствующего специалиста?

Само собой, я перегибала палку, попросту выискивая причины, за которые могла обидеться на стона, что говориться, на полную и от всей души. Печально только одно, плевать ему на мои обиды, как и на прочие к нему чувства. С этим оставалось только мириться и не подавать виду, будто меня данным фактом настолько сильно задевает. Хотя, кого я пытаюсь этим обмануть? Боюсь, за мной всё это время не просто бдительно следили, но и сканировали буквально насквозь, включая уровень моего эмоционального диапазона и реакцию на происходящее. А подобные мысли почему-то раздражали ещё сильнее. И не удивительно. Практически быть уверенной в том, что о тебе знают всё и вся, а вот ты должна пребывать в полном неведенье, довольствуясь примитивными навыками цивилизованного комнатного растения.

Чтобы окончательно не впасть в уныние, пришлось ущипнуть себя мысленно как можно «побольнее», встряхнуться, взять себя в руки и сделать вид, что мне, в сущности, всё равно. Правда, были моменты, когда меня так и подмывало проверить одну из теорий и позвать Найджела, как какого-нибудь Конька-Горбунка. Но сдержалась. А то вдруг придётся отвечать, зачем это сделала, придумывая на ходу по этому поводу всякие небылицы. Ну… не хотелось мне пока признаваться, что меня банально тянуло с ним увидеться и поговорить (и не только увидеться, чего уж теперь прибедняться-то?). ордыня взяла своё, а вслед за ней и до реверсивной психологии осталось только руку протянуть. Что я, впрочем, и сделала.

После того, как я недурственно вначале загрузилась уж больно аппетитными яствами, демонстративно и с особой тщательностью прожёвывая каждый отправленный в рот кусочек с каждого имевшегося на столе блюда, я всё-таки решилась надеть манящее своей молчаливой загадочностью платье не вполне определяемого фасона. Как ни странно, но оно оказалось мне в пору. Хотя, почему странно? Пора уже отвыкать от стольких бросающихся в глаза явных совпадений, наивно полагая, что всё происходящее — естественный ход вещей. Было бы удивительно, если бы платье на меня не налезло или, наоборот, болталось безразмерным мешком, как на вешалке. Но оно совершенно не стягивало и нигде не топорщилось, облегая, будто второй бархатистой кожей мои торс и руки. Да и, не смотря на длинную и широкополую юбку, не ощущалось чем-то неприятно тяжёлым и неудобным при ходьбе. Так что, если возникнет желание опробовать тематический «костюм» а-ля Средневековая Принцесса, милости просим.

Обувь тоже прилагалась, при чём в тон платью. Бежевые туфли-«лодочки» из плотной ткани и без каблука, с одной сплошной подошвой из непонятного материала. Всё новёхонькое, словно только-только снятое с конвейера, правда, без специфического запаха, коими разят новая одежда и обувь. А какое всё удобное и не описать словами приятное на ощупь. Ну да, в нашем городе в таком по улице не пройдёшь, не привлекая к себе всеобщего внимания, но и я сейчас не дома. Не думаю, что в ближайшее время стану чьей-то обсуждаемой темой для постоянных насмешек, разве что среди обитателей парка Палатиума.

Впрочем, мысли о прогулке за пределами стен замка не покидали меня уже довольно долго. Осталось только набраться решительности (точнее наглости), ибо выйти отсюда без прямого на то разрешения — не самое разумное для меня cейчас действие. Но уж ежели я хочу закончить намеченную прогулку горячим выяснением отношений с хозяином данного места, то почему бы и нет.

А пока, я предпочла задержаться в спальне еще на какое-то время. Винoй столь навязчивому выбору послужило всё то же пресловутое любопытство. Во-первых, меня никак не отпускали мысли о скрытых возможностях Палатиума и спрятанных в его стенах сенсорных панелей управления. Не то, что бы я была шибко уверена в своих глубоко «спящих» способностях, связанных с врождённым укрощением внеземных технологий, но чем чёрт не шутит. Ну и во-вторых, в моём наличии теперь имелось до фига свободного времени. Спешить мне было некуда, да и незачем. Ни телевизора, ни компьютера с телефоном, только и оставалось — блуждать вдоль стен, ощупывая каждый выступ и привлёкший к себе внимание элемент отделочной панели, как тот слепой мудрец из сказки про слона. Что найдёшь, то всё твоё, называется.

В конечном счёте моё исследование закончилось обнаруженной за арочным проёмом необычной панели с несколькими «кнопками» элементарных включателей-выключателей. Нажав почти на каждую по очередности, ничего сверхнового я так и не выявила, только закрыла «двери» в ванную, да зажгла огонь в камине (полыхнуло, правда, будь-будь, поэтому и пришлось поспешно отмотать всё обратно в прежнее состояние). А после того, как на третьей кнопке весь внушительный проём между спальней и гостиной перекрыло одинаковыми кессонными блоками, решила с этим делом завязать окончательно, по крайней мере на сегодня. Слава богу вернуть всё на прежнее место оказалось так же просто, как и заблoкировать себя до этого внутри комнаты со всех сторон.