Общий враг

Из-за вала трупов снова послышался срежет, писк и вой. Твари пошли в атаку. Выстроившись двумя клиньями, они перемахнули через завалы убитых и устремились прямиком к ближайшим дотам. «Утёсы», захлёбываясь, ударили в упор, со стены по монстрам стреляли автоматчики. Перед амбразурами тут же образовалась куча дёргающихся тел, но монстры лезли без остановки, кишели, как вода в бурной реке, и очень скоро «затопили» дот. Даже если расчёты пулемётчиков успели отступить, вести огонь они всё равно уже не могли. Я выпустил весь магазин автомата по ближайшему клину. На колючую проволоку в трёх метрах от меня прыгнуло существо, похожее на помесь полуметрового кузнечика с пауком. Тварь дёргалась на колючке, пытаясь вырваться, стрекотала длинными задними лапами и сучила небольшими передними вдоль мохнатого брюха. Я разнёс ей голову двумя выстрелами из АПС, тварь продолжала дёргаться, но уже не так активно.

Над стеной раздалось три пронзительная свиста и громкий выкрик:

– Шестая и седьмая рота!

Бойцы названных соединений через люки в настиле уходили с гребня частокола. Ну что ж, если понадобится охранять узкий коридор второго яруса от нечисти, я там с АПС больше пригожусь.

– Лови! – крикнул я ближайшему наёмнику и бросил ему последний магазин к автомату. После чего открыл люк под ногами и спустился вниз. Сразу стало трудно дышать. На втором ярусе было очень жарко, душно, воздух пропитался пороховыми газами. Откуда-то снизу донеслось:

– Держи дверь на третьем! Держи, не впускай!

Я вынул нож и побежал на крики, но тут меня окликнули.

– Сюда, скорее! – попросил молодой наёмник, стоявший у бойницы.

Я рванул к нему… и уже в последний момент успел уйти с линии атаки. Отшиб в сторону стреляющий автомат. Выстрелил несколько раз в грудь наёмнику. Сделал шаг вперёд и ударил его ножом точно в висок. И только тут увидел, что к затылку парня через бойницу тянется тонкая склизкая трубка, похожая на кишку. Я ударил по ней ножом, обрубок, фонтанируя белой жидкостью, втянулся обратно в бойницу, а наёмник упал как подкошенный.

Секунду я раздумывал, куда бежать, но, как только определился, услышал жуткий звук. Это был низкий вибрирующий рык, исходящий, казалось, отовсюду, проникающий сквозь стены и пробирающий тебя насквозь. Подавив страх, я осторожно выглянул в бойницу, надеясь увидеть, что же ещё за мерзость вылезла из Северных Развалин. А когда увидел – пулей побежал наверх.

Серо-коричневой полосой за чёрным ковром нечисти стояли нелюди: неандертальцы и снежные люди, тролли. Я, да и вообще никто из нас, стоявших на стене, никогда не видел разом столько коренных жителей Мира. Их были тысячи. Именно от них исходил вибрирующий рёв. Я смотрел на них со стены и ждал, когда они пойдут в атаку. Вот строй нелюдей зашевелился и выпустил сотни копий. До нас было слишком далеко, так что копья ударили в толпу нечисти, потом еще и ещё раз всё повторилось.

Нелюди тащили с собой по три-четыре копья и метали их друг за другом. А меня вдруг переклинило, перед глазами возникло видение – картина, которую я видел прошлой осенью. Будто я верхом вместе с другими всадниками атакую строй врагов, прикрывшихся красными щитами. И от него тоже летят в нашу сторону тысячи копий. Я мотнул головой, отгоняя наваждение, и снова переключился на поле боя.

Копья нелюдей оказались даже эффективнее пуль: пронзённая дротиком тварь гораздо больше теряла в боеспособности, чем простреленная пулей. Но это уже не имело никакого значения. Потому что нечисть больше не лезла остервенело на стены, а с визгом бежала врассыпную. Неандертальцы и снежные люди наступали и добивали топорами тварей, которые не успели сбежать. Из рядов нелюдей вышел вперед снежный человек, покрытый серебристой шерстью, громко заревел и постучал себя в грудь.

«Энт Гар, чтоб его», – с улыбкой подумал я.

Часть вторая Рождённые, чтобы победить

1. Опера

Лика в костюме волшебницы Йеннифэр стояла на сцене рядом с мраморной статуей женщины, увитой виноградными лозами. Позади неё полукругом стоял хор в длинных белых и золотистых одеждах – эльфы, которых выгоняют со своей земли. Справа от певицы, на другом конце сцены, стоял с мечом в половину своего роста Гена Лопухин – Ведьмак, Геральт из Ривии. Его лицо «украшали» шрамы, наложенные гримом, длинные волосы до плеч были белыми как снег.

Лика в шикарном чёрном платье с кринолином и высоким воротником и Гена в старой кольчуге играли знаменитых персонажей саги Сапковского «Дорога без возврата» – вечно одинокую волшебницу Йеннифэр и ведьмака Геральта, обречённого до конца своей жизни сражаться с чудовищами. Эти двое полюбили друг друга вопреки всякой логике, и узы Предназначения их стянули, которые невозможно разорвать. У Геральта и Йеннифэр не могло быть детей, будущего и хоть какой-то нормальной жизни, но судьба не спрашивает тебя, когда ведёт согласно Предназначению. И Геральт с Йеннифэр шли бок о бок, пока… впрочем, сейчас артисты репетировали не завершающую сцену Саги.

Грустно заиграла скрипка, к ней присоединились клавишные, Лика запела:

Ручей, питавший здесь фонтаны,Себе прокладывая путь,Разрушил постепенно храмы,И время вспять не повернуть.Геральт и хор:Но каждую весну земнуюУказывая путь,Над склепом белым ЭлирэныКак смысл борьбы и жизни суть.Цветёт, как символ возрождения,Борьбы за право жить,Цветок земного аэлирэнна —Из смерти в жизнь тугая нить.Хор:Она вела нас за собоюПогибнуть или победить,Своею юной старшей кровьюВеликий город оживить.Светлый каменный лик на могиле застылНавсегда, до скончания века,И на глянцево-белой священной плитеСлед подков сапога человека.След подков сапога.{ Группа «ЕSSE», ария Шаэрраведд.}

Лика склонила голову и улыбнулась. Она много чего слышала от брата о народах, к которым несправедливо относятся, о Сапковском, и о Ведьмаке, и вообще о равенстве для всех рас и существ на Земле. Хотя Виктор буквально с ума сходил от фэнтези, другие жанры литературы практически не признавал и очень уважал писателя Анджея Сапковского, он не мог, да и не хотел принять странного, мечущегося из стороны в сторону героя – Геральта из Ривии. Ведьмака. Может, поэтому он недолюбливал Гену Лопухина, её партнёра, который играл того самого Ведьмака. Но, скорее всего, дело было не в этом, а в банальной ревности.

Виктор искренне считал, что всех врагов людей и Колонии нужно уничтожать полностью и без разговоров. Тут Лика была с ним согласна.

Но какие стихи, какие красивые песни у эльфов, которые бросают родные города! Как же эльфы прекрасны и романтичны, не то что здешние неандертальцы.

А хор продолжал:

Эльфы:Мы уходили без надеждыИ разрушали городаШаэрраведдНе станет мир таким, как прежде,Уже, как видно, никогда.Города нет.Но в вечной памяти бессмертныхПроносится через векаВечный вопрос,Та капля нашей крови первых,Что в вечность унесла река.Вечный ответ… Нет!Геральт:Не нужно убивать в себе все чувства,Достаточно лишь ненависть убить.Эльфы:Но быть рабами на своей земле – безумство,Мы выбираем смерть за право жить.Геральт:Но к жизни прошлой эльфам не вернуться,Всего, что было, людям не простить.Эльфы:Мы первые, слёз люди не дождутся,Цена свободы первых – смерть.Цена свободы первых – смерть.

Лика вскинула голову и медленно, тихим трагическим голосом пропела:

С нею пали те, кто не меняет честь на страх,Древний город на века укрыл их светлый прах,И средь руин тенью жизни ходим мы,Без страны, без свободы, без надежды, без любви.Без страны, без свободы, без надежды, без любви.

– Браво! Молодцы! – захлопал в ладоши, удерживая папку с листами под мышкой, новый режиссёр оперы. – Ну что, репетиция окончена. Так, хор ко мне, остальные свободны.